как в любом человеческом селе (да и во многих городах тоже). От дождей главная дорога совсем раскисла, и я предпочла идти рядом с ней по зарослям лебеды пополам с чередой сапоги на мне были высокие, а слегка намочить штанины казалось мне меньшим злом, чем то скользить, то вязнуть в грязи. А вот Гете в самом деле пришлось бы или шлёпать по грязи, подобрав подол, или обдирать потом с него череду: мантии она носила в высшей степени приличные, не укороченные, как у меня и поэтому терпела все неудобства, к приличным мантиям прилагающиеся.
В общем, я более или менее благополучно добралась до почтового отделения, оплатила доставку писем и немного поболтала с чиновником. Плащ я за разговором сняла, а выходя с почты, не стала заново накидывать, потому что разрывы между полосами туч заметно расширились и, по моим прикидкам, до следующего облачного фронта я вполне успевала дойти до трактира. Ну да, где же ещё услышишь столько самых последних сплетен разом? Почтовый чиновник не знает и половины того, о чём болтают в «Полнолунии».
Болтали, разумеется, о Звере. О том, кем он мог бы быть. Поскольку рядом со звериными следами не раз и не два видели следы человеческих ног, большинство сходилось во мнении, что это или оборотень, или укротитель проклятой твари.
Да говорю вам, лесник это, кипятился какой-то плюгавый мужичок самого петушиного вида. Есть такие вроде бы мелкие и тощие петухи, от которых даже собаки разбегаются, и если есть хоть сколько-то правды в еретическом вероучении южан, то мужичок в своём предыдущем рождении точно был одним из таких петухов. Вон у него какие зверюги, продолжил он свою гневную речь, им волка удавить как мне два тут он наткнулся взглядом на меня и поспешно поправился: удавят, в общем, как крысу.
Я повесила плащ на свободный гвоздь, подошла к стойке, и хозяин, не спрашивая, привычно налил мне кружку сидра: пиво я не люблю, а местные вина слишком похожи на ягодную бражку да в сущности, я и настоящие южные не особенно жалую. «Правильно, кивал Барсук-старший, наливая мне «реагента алхимического», пить надо продукты перегонки, а не брожения». Своего алхимика в замке не водилось, из продуктов перегонки имелась только мутная вонючая бурда, так что в трактире я брала всё-таки продукт брожения, хоть и платила порой за это изжогой.
Ясное дело, лесник, поддержал плюгавого его односельчанин покрупнее. Он же в этой как её? Ну где самые что ни на есть пираты водятся?
Абесинии? подсказала я, сделав первый осторожный глоток: похоже, кувшин с сидром хозяин только что принёс из погреба, а погреб я ему проморозила так, что только иней сверкал в свете Ведьминого огня.
Во-во, в ней самой, обрадовался подсказке оратор. Август же в плену там был, а как сбежал, не иначе какую зверюгу прихватил с собой.
Я фыркнула в кружку. Друзьями мы с лесником Августом не были, понятно, но такую чушь спокойно слушать я просто не могла. Привезти из Абесинии гиену или леопарда? Тайком? Ну-ну.
А привези-ка мне из Талирна породистых кроликов, любезный, сказала я. А то я на границе восемь с лишним лет одну баранину ела, в горло уже не лезет. И если сумеешь сделать это так, что никто во всём селе не узнает, что ты их привёз, я тебе вдвое заплачу.
Это как? поразился он. Они ж твари нежные, пугливые. В мешке, того гляди, подохнут со страху-то, а в клетке их всякий увидит. И жрать им надо без конца, и того гадить. По одному запаху учуешь.
Народ у стойки согласно заворчал, а я спросила, усмехаясь:
То есть, кроликов тайком не привезти, а вот дикую кошку с не всякого волкодава размером запросто? Через море, через четверть страны?
Слушатели, только что соглашавшиеся, что ни кролика, ни поросёнка, ни даже кур тайком с базара не привезёшь, их же тихо сидеть не заставишь, скотину бестолковую, впали в задумчивость.
Всё равно лесник, упрямо сказал плюгавый. Морда страшная, людей не любит. Ему «доброго тебе дня», а он в ответ только зыркнет, будто так и прибил бы, да нельзя.
Я прикрыла глаза ладонью, но кто-то более разумный возразил:
А Зверь?
Так он того в зверя и перекидывается.
И ни святые матери, ни Искатель, который приезжает детишек проверять, этого до сих пор не поняли? ласково спросила я. Ты бы язык придержал с такими заявлениями, друг любезный. Так ведь можно и на штраф, и на десяток плетей напроситься.
Он надулся, но замолчал, а меня деликатно тронул за рукав один из слушателей.
Госпожа, настойчиво проговорил справный с виду мужик, у которого даже обручальное кольцо было серебряным, не медяшкой какой, а вам каких кроликов надобно? Породных это пушных, что ли? Так вам ведь шали, поди, не вязать. Давайте, я вам просто хороших, здоровых
куплю, да и будете у меня их уже разделанных брать, чтобы кухарка, стало быть, сготовила на ваш вкус. Тайком, понятно, везти, не стану, хмыкнул он, а так чего бы не привезти? Они ж и плодятся как кролики, и шкурки с них какие-никакие. Если дорогу моему перваку оплотите, так и будут вам кролики.
Глава третья, про Искателей и изжогу
Тип носил рубаху из фабричного полотна, но точно сшитую дома, а не в мастерской хотя бы третьего разряда, и овчинную безрукавку (того, что ниже, я под столом не видела), вот только морда у него была такая, что я поинтересовалась: