её примеру и, глядя, как пляшут на волнах солнечные зайчики, мечтательно проговорила:
Попрошу кузенов прислать мне новую цитру, буду приходить сюда вечерами и петь что-нибудь вроде: «Небосвод туманный с ледяной луной. Тянет с океана пылью водяной»*
Может, лучше что-нибудь повеселее? с непонятным выражением отозвался брат Норберт. А госпожа Эдвинна одновременно с ним спросила:
А что стало со старой цитрой?
Муж попросил оставить ему, объяснила я, и Искателю хватило наглости нахмуриться. Словно его это каким-то боком касалось! А повеселее Вы это серьёзно, святой брат? В таком месте, по-моему, тянет исключительно на что-то печально-романтическое. Ну хотя бы «Бури и метели землю одолели, птицы белые мои к солнцу улетели»**
Попросите цитру у родных в самом деле, оживилась госпожа Эдвинна. Или в Талирне купите. У вас такой приятный голос, и песни такие необычные. Интересно, что для неё поёт маркизов бард? «Солнце моё»?
Я смотрю, усмехнулся брат Норберт, за вами, госпожа Стерн, если вы запоёте, пойдут как за Крысоловом. Только не дети, а взрослые мужчины и женщины.
Я заломила бровь: это мне так опытный волкодав намекает, что я, тупая стихийница, могу воспользоваться ментальной магией? Если так, он в моих глазах не просто свалился с лошади, а рухнул в выгребную яму: уж Искатель-то точно должен знать, что одно исключает другое с вероятностью 99,99%.
Думаете, Крысолов на самом деле играл на лютне, а не на флейте? насмешливо поинтересовалась я. И пел что-нибудь вроде: «Крысы серые мои к речке побежали»?
Госпожа Эдвинна передёрнулась, видимо, слишком ярко представив себе эту серую реку, текущую по улицам. Сказала однако совсем не то, чего я ожидала:
Жаль, что было это слишком давно. Мне бы с этим Крысоловом списаться я бы ему честно заплатила. Он ведь был магом, да? Не совсем же это сказки.
Не совсем, согласился брат Норберт. Но найти его, к сожалению, так и не удалось.
А детей?
Детей тоже.
Продал, скорее всего, предположила я. Хаммелин стоит на достаточно крупной реке, чтобы по ней могло подняться небольшое морское судно, а дети были в большинстве своём в таком возрасте, когда их уже можно приставить к несложной работе.
Возможно, задумчиво проговорил брат Норберт.
Он так и не садился, хотя прогулка далась ему, кажется, тяжелее, чем он рассчитывал. Словом, он заметно прихрамывал, когда начал спускаться к самым мосткам. Пришлось мне встать и пойти следом: меня же в конце концов приставили охранять его. Я прикинула, смогу ли вытащить довольно рослого и плотного мужчину, если он, Создатель храни, свалится с мостков. По всему выходило, что нет. Не в длинном платье уж точно. Оно ещё и меня облепит так, что меня бы кто из воды вытащил, спелёнутую мокрой кисеёй.
Госпожа Эдвинна, озабоченно сказала я (она, разумеется, увязалась за нами) вы не думали держать на мостках моток-другой хорошей толстой верёвки? Если кто-то из женщин упадёт в воду, в мокрой длинной юбке из домотканого холста ей не выплыть. Здесь, вы сами говорили, глубоко, а берег обрывистый.
Сопрут в первый же день, проворчала как бы себе под нос горничная. Как это лежит себе хорошая крепкая верёвка, и пусть лежит, что ли?
Поодиночке же стирать не ходят, ответила мне госпожа Эдвинна, хотя мостки окинула хмурым взглядом. Место не сказать чтобы людное, обычно хотя бы вдвоём-втроём договариваются пойти. Мало ли что, мало ли кто
Я хотела было сказать, что если женщина придёт стирать одна, верёвку ей никто и не сбросит, но промолчала: похоже, замечание горничной, что верёвку эту сразу же сопрут, хозяйственная госпожа Эдвинна приняла очень близко к сердцу.
Брат Норберт тем временем, не слушая глупых бабских разговоров про стирку, вытащил из поясной сумки мутноватый кристалл на длинной цепочке, и помахал им над водой. Я присела, подтянула рукав повыше на фоне белеющей кожи тонкие зелёные ниточки в солнечной воде виднелись совершенно ясно. И тут их хотя бы течением сносило. Там, где вода была почти стоячей, реку затягивало сплошным ковром зелени.
Чувствуете что-нибудь? спросил брат Норберт.
Нет, но это ровно ничего не значит, я встала, стряхнула воду с руки. Я же не малефик, чтобы ощущать дискомфорт от Листа и Света. Слабенькую магию Листа стихийник вполне может воспринять как что-то вполне приятное, умиротворяющее даже. Хорошая погода, красивый вид, свежий ветерок с реки на таком фоне эльфийская магия просто потеряется. Сольётся с остальными ощущениями.
Да, пожалуй, пробормотал он, всмотрелся в свой кристалл и пожал плечами. Сколько я могу судить, госпожа Эдвинна, не было никаких злоумышленников.
Вода зацвела от каких-то естественных причин.
Одной заботой меньше, вздохнула я. Нам с вами Зверя хватит выше головы.
* К.Никольский, «Спи, душа моя»
** Он же, «Птицы белые мои»
Глава седьмая, про нечаянный пикник
Красиво, мечтательно проговорила госпожа Эдвинна. Ещё бы пурпурные лотосы там росли, но им, наверное, холодно.
Холодно, согласилась я. У нас они растут кое-где в южных дистриктах ну или в декоративных прудах, но я бы на вашем месте не жалела, что в окрестностях Гильденского их нет. Нам в Школе на основах алхимии рассказывали анекдотическую, но совершенно реальную историю о том, как некая графиня в одном из южных королевств устраивала званый ужин и ради него приказала высадить в пруд пурпурные лотосы, потому что они прекрасно гармонировали цветом с тентами и драпировками. День выдался жаркий и безветренный, южные лотосы каким-нибудь ясеневским не чета, и в результате двенадцать гостей заснули на лужайке, двое в пруду, а одна дама сломала зубы об статую отца графини, приняв её за торт.