Этотъ анекдотъ, передававшійся безъ провѣрки многими біографами и историками литературы, въ первый разъ нашелъ критика въ лицѣ Базена,-- и намъ кажется несомнѣннымъ, что послѣдній былъ вполнѣ правъ, отверая его, какъ ложный. Пикантное разсужденіе, которому предается авторъ "Историческихъ замѣтокъ о жизни Мольера", настолько ясно показываетъ, съ какою прискорбною легкостью распространяютъ ложныя біографическія данныя и съ какимъ недовѣріемъ нужно относиться къ свѣдѣніямъ, полученнымъ изъ вторыхъ рукъ, что мы не можемъ не привести его здѣсь. Къ тому же книга, изъ которой Ташеро заимствовалъ приведенные выше факты, содержитъ въ себѣ недостойную клевету по адресу Мольера, которую нельзя оставить безъ отвѣта. По этимъ двумъ вопросамъ опроверженіе Базена слѣдуетъ признать блестящимъ. Приводимъ его дословно:
"Разсказываютъ, будто роль принцессы Элиды, исполненная женою автора, стала роковою для него, какъ мужа; будто ея красота и изящество въ этой роли доставили ей многочисленныхъ поклонниковъ, причемъ среди нихъ было трое, далеко не самыхъ неизвѣстныхъ, которыхъ она осчастливила по очереди, одного -- изъ расчета, другого -- изъ любви, третьяго -- изъ досады. Не вдаваясь въ подробности этой интриги, нужно прежде всего посмотрѣть, откуда она была заимствована писателями, заслуживающими все же нѣкотораго довѣрія. Среди тысячъ памфлетовъ, вымышленныхъ исторій, глупыхъ романовъ, которые распространяла за границею протестантская эмиграція 1685 года, нашлась грязная книжка, составленная для увеселенія наименѣе разборчивой категоріи актеровъ и продиктованная ненавистью очень низкой пробы по отношенію къ вдовѣ Мольера, хотя бы, дѣйствительно, недостойной. Это сочиненіе, вышедшее въ 1688 году во Франкфуртѣ, озаглавлено было: "Знаменитая артистка, или Исторія г-жи Геренъ". Хотя оно и выдержало въ короткое время два или три изданія, можно сказать съ увѣренностью, что оно еще не распространилось далѣе того класса читателей, для котораго было предназначено, когда Генлю, который быль пепрочь отъ непристойныхъ сплетенъ, вздумалось извлечь оттуда нѣсколько цитатъ для своего словаря (1697); съ этихъ поръ біографы стали заимствовать изъ этой книги цѣлыя страницы. Принялись допытываться, кто былъ ея авторомъ,-- и въ нашемъ распоряженіи есть слѣдующій отрывокъ изъ сочиненія, пользующагося заслуженною извѣстностью: "Лансело и аббатъ Лебёфъ думали, что это произведете написано Бло или знаменитымъ Лафонтеномъ" (примѣчаніе, извлеченное изъ "Stromates" Жаме младшаго аббатомъ Сенъ-Леже). Такимъ образомъ мы находимъ здѣсь ссылку на четыре имени для поддержанія, по меньшей мѣрѣ, безсмыслицы, такъ какъ это сочиненіе появилось несомнѣнно послѣ 1685 года, а Бло умеръ въ 1655 году; то же касается Лафонтена, то мы предоставляемъ желающимъ отыскивать слѣды его стиля въ пошломъ и вульгарномъ пустословіи этого пасквиля, происходящаго изъ закулисной среды п призваннаго остаться тамъ,--въ чемъ можетъ легко убѣдиться всякій, кто сколько-нибудь знакомъ съ этимъ міромъ. Нужно сказать, что авторъ, все равно -- былъ ли это актеръ или актриса, могъ еще вывѣдать что-нибудь отъ привратника отеля Генего, но совершенно не зналъ, что дѣлается при французскомъ дворѣ, который является мѣстомъ дѣйствія этой вымышленной исторіи. Онъ утверждаетъ, что "Принцесса Элиды" разыграна была въ Шамборѣ, и называетъ любовниками г-жи Мольеръ аббата Ришелье, графа де-Гита п графа де-Лозена. Вставить эти имена было не трудно, такъ какъ они пользовались достаточною
извѣстностью; но, помимо того, что мы нигдѣ не находимъ ни малѣйшихъ слѣдовъ подобной связи, особенно у двухъ послѣднихъ, какъ нарочно, оказывается еще, что первыхъ двухъ не было тогда ни въ Версалѣ, ни въ Парижѣ, ни вообще во Франціи, что аббатъ Ришелье находился въ Венгріи, а графъ де-Гишъ -- въ Польшѣ... Это избавляетъ насъ, конечно, отъ обязанности допытываться, нельзя ли доказать "alibi" третьяго лица...
"Конечно, если бы рѣчь шла только о чести Арманды Бежаръ, для насъ не представило бы. особеннаго интереса--отмѣчать эти вымыслы, и мы охотно предоставили бы жену Герена болтовнѣ подобныхъ ей женщинъ; но здѣсь идетъ рѣчь также о Мольерѣ, и въ этой книгѣ, вышедшей черезъ 15 лѣтъ послѣ его смерти, его заставляютъ дѣйствовать и говорить, вслѣдствіе чего иные его біографы искали здѣсь его подлинныхъ разговоровъ, откровенныхъ признаній, и готовы были съ благоговѣніемъ воспринимать все это... Что было всего хуже въ этомъ заимствованіи, такъ это то, что рядомъ съ тѣми листками, которые переписывались съ любовью, были и другіе, которыхъ всѣ старались не замѣчать, такъ какъ они заключали въ себѣ обвиненія Мольера въ постыдномъ порокѣ... Между тѣмъ нужно было, наоборотъ, рѣшиться взглянуть н па эти листки, не болѣе правдивые, чѣмъ все остальное, провѣрить ихъ, какъ мы уже сдѣлали, съ помощью историческаго изслѣдованія; это сличеніе съ дѣйствительностью заставило бы ихъ отбросить съ такимъ же презрѣніемъ. Въ грязномъ и отвратительномъ разсказѣ, касающемся Мольера и Барона, фигурируетъ и третье лицо, названное "герцогомъ де-Бельгардомъ"; одного этого имени достаточно было бы, чтобы убѣдиться, что мы имѣемъ дѣло съ вымысломъ. Единственнымъ герцогомъ де-Бельгардомъ, какой былъ во Франціи, былъ Роже-де-Сенъ-Лари, умершій въ 1646 году. У него, правда, былъ племянникъ, сынъ его сестры и мужъ его племянницы, Жанъ-Аитуанъ-Арно де-Гоидренъ, маркизъ де-Монтеспанъ, безуспѣшно заставлявшій своихъ друзей называть его "герцогомъ де-Бельгардомъ"; но въ ту пору, къ какой относятъ эту отвратительную исторію, онъ былъ уже семидесятилѣтнимъ старикомъ и жилъ въ уединеніи; когда онъ умеръ, въ очень преклонномъ возрастѣ, онъ не оставилъ по себѣ никакой памяти. Знаменитыя имена, въ особенности тѣ, которыя блистали въ лѣтописяхъ галантнаго общества, повидимому, всегда находятся въ распоряженіи невѣжественныхъ романистовъ; не-подлежитъ сомнѣнію, что авторъ "Знаменитой артистки" вставилъ имя Бельгарда подъ вліяніемъ смутнаго воспоминанія о блестящемъ вельможѣ, носившемъ это имя при Генрихѣ IV и Людовикѣ XIII, не болѣе заботясь объ избѣжаніи анахронизмовъ, чѣмъ заботились -- увы!-- и наши ученые, приписывавшіе, какъ мы только-что видѣли, человѣку, умершему въ 1655 г., сочиненіе, относящееся къ 1688-му... Къ этому можно смѣло прибавить, что, помимо такого осязательнаго доказательства ложности этого разсказа, онъ опровергается и всею жизнью Мольера, даже тѣмъ, что въ ней было наименѣе славнаго. Его тройное сожительство съ Бежаръ, де-Ври и своею женою достаточно указываетъ на вкусы, противоположные тѣмъ, которые ему хочетъ навязать авторъ "Знаменитой артистки", правда, разсказывающій объ этомъ совершенно просто, какъ будто рѣчь шла о самыхъ обыкновенныхъ нравахъ. Мы знаемъ наконецъ, что, благодареніе Богу, этотъ родъ разврата всегда былъ неразлученъ съ позоромъ, -- между тѣмъ Мольеру никогда не приходилось склонять голову подъ обвиненіемъ, которое смѣшало бы его съ такими людьми, какъ Буароберъ или д'Ассуси".