Осталисьтолько пустыепалатки, потухающие костры иоколо 20 человек
инвалидов, охраняющих лагерь.
Осужденныйнаходится впалатке счетырьмя часовыми по углам, которые
удивляются,что жандармы не идутза преступником,излятся, что не могут
принятьучастие в битве. До последней минутыбедный Жаннадеялся, что ему
позволятумеретьвбою.Увы, нет!Оностался здесь один,опозоренный,
забытый,сногой,крепкопривязанной к колу.Роднаявоеннаясемья уже
отвернулась отнего как от недостойного, нехочет ни видеть его, ни знать.
Скоро придут жандармы и поведут его на позорную казнь как преступника.
Этоужеслишком.Вопльвырываетсяиз грудиЖана,онразражается
рыданиями. Это первыйи единственный признакслабости, который он позволил
себе.Товарищи,которыехорошознаютего,глубокопотрясены.Они
переглядываются и думают про себя, что дисциплина -- вещь бесчеловечная.
Один из нихмашинально протыкает штыком бок палатки. Перед нимиЖан с
бледнымлицом,сполнымислезглазами.Геройвторогополказуавов,
Сорви-голова плачет, как дитя!
Глухим отрывистым голосом он кричит:
-- Убейте меня! Убейте! Ради Бога! Или дайте мне ружье!
--Нет, Жан, нет,бедный друг,ты знаешь -- приказ! -- тихо отвечает
ему товарищ.
Сорви-голова тяжело вздыхает, выпрямляется и восклицает:
-- Роберт! Вспомни... Ты лежал, какмертвый... в пустыне... пораженный
солнечным ударом... Нас было пятьдесят человек,мы были окружены пятьюстами
и отступили,хотя это не в привычку нам! Ни телеги, ничего... каждый спасал
свою шкуру! Кто донес тебя па спине до лагеря? Кто тащил тебя умирающего?
-- Ты, Жан,ты, дружище! -- отвечает часовой, и сердце его разрывается
от скорби.
Сорви-голова обращается к другому:
-- А ты, Дюлонг, кто поднял тебя, раненого, когда ты лежал,готовясь к
смерти, во рву?
-- Ты--мой спаситель, Жан! Моя жизньпринадлежит тебе! -- отвечает
тронутый зуав.
-- А ты, Понтис, -- продолжает Сорви-голова. -- кто принял за тебя удар
в грудь? Кто бросился и прикрыл тебя своим телом?
-- Ты, Жан, ты... и я люблю тебя как брата.
Сорви-голова, продолжая это геройскоеперечисление, протягивает руки к
четвертому часовому и кричит:
-- Ты, Бокамп,ты умиралотхолерывсарае Варны. Нидоктора,ни
лекарств, ни друзей -- ничего!Кругом стоналиумирающие. Кто оттирал тебя,
согревал, чистил и убирал за тобой, желая спасти тебя, кто, умирая от жажды,
отдал тебе последнюю каплю водки?
--Яобязантебежизнью!--отвечаетчасовой,глазакоторого
наполняются слезами.
Все четверо повторяют:
-- Наша жизнь принадлежит тебе... Чего ты хочешь?
--Яничегонехочу.