– Варенька, – Анна Даниловна была возбуждена и растрогана, – Его высочество Константин Павлович – наш благодетель!
– В самом деле? – Варя испуганно приготовилась к очередной неприятности.
– Константин Павлович приехал оказать нам честь! Он предлагает тебе статус фрейлины Её высочества великой княгини Анны Фёдоровны!!
Варя сделала кислое лицо:
– И в самом деле. Неслыханная честь! Надеюсь, маменька, Вы очень деликатно отказали великому князю? Ну, какая из меня фрейлина?
Анна Даниловна захихикала в ответ и покосилась на Константина:
– Ваше высочество, она у меня такая шутница.
– Это верно, – поддержал её Константин, – Шутница она ещё та!
Варя с ужасом осознала, что эти двое в её отсутствие уже решили её судьбу.
– Соберите вещи, Варвара Николаевна. Завтра утром за Вами приедет карета и увезёт к нам во дворец в Стрельну. Жить Вы будете с нами. Моя супруга выделила уже для Вас апартаменты. – предупредил Константин. И, насладившись растерянным Вариным видом, предпочёл на этом закончить свой триумф, – Что ж, на этом вынужден проститься. Дела, знаете ли.
– Да-да-да, – механически закивала Анна Даниловна, точно фарфоровый болванчик, – Спасибо Вам, Константин Павлович!
– Что Вы, Анна Даниловна, – скромно ответил он, надевая шляпу, – Это я должен Вас благодарить! Варвара Николаевна, несомненно, украсит своим присутствием наш скромный двор.
– Вы так добры! – умилённо заломила руки Репнина.
Анна Даниловна лично проводила дорогого гостя до дверей и вернулась, порхая бабочкой. Варька смотрела на неё волком:
– Матушка, что Вы наделали?!
– Молчи, дурёха! – перебила ее она, – Теперь ты ничем не хуже Наташки Шаховской. Ах, когда я скажу об этом Дарье Михайловне, она позеленеет!
Варька закатила глаза, наблюдая её радость.
– Надо же! – продолжала щебетать Анна Даниловна, – Я и не думала, что твоя помолвка с этим распутником Щербатовым может обернуться для нас такой удачей! Вот уж точно не знаешь, где найдешь, где потеряешь!
– Причем тут Иван? – насторожилась Варя.
– А я не сказала? Константин Павлович считает своим долгом поддерживать родственников тех офицеров, что отправились на войну. А ведь ты – невеста Щербатова, почти родственница! Вот тебе и оказали эту честь! …Наконец-то, я вывела тебя в свет!
Варька всё поняла, медленно опустилась на стул и обхватила голову руками. Анна Даниловна обиделась:
– Варя!! Ну, что такое? Я тебя осчастливила, а ты киснешь!
– Нет, матушка, – вздохнула Варька, – Вы меня погубили.
12 февраля 1799 года
Надя уже собрала все вещи для поездки в Мекленбург. Отправление она назначила на завтрашнее утро. Сегодня отдала последние наставления управляющему с прислугой и отправилась на вечернюю службу в церковь, помолиться перед дальней дорогой.
Выйдя после службы, она раздумала искать извозчика и решила, не спеша прогуляться до дома пешком. Тяжёлые мысли предстоящей новой разлуки с Чернышёвым одолевали её и не давали покоя.
А в это время Саша мчался на Мойку! После разговора с Варей он тоже не находил себе места. Дворецкий в доме Хотеновских сообщил ему:
– Надежды Алексеевны нет дома.
У Сашки упало сердце:
– Она уже… уехала??
– Хозяйка изволили пойти в церковь на вечернюю службу, – снисходительно пояснил слуга побледневшему гостю.
– В какую?
– Рождества богородицы.
Чернышёв, не теряя ни минуты, помчался туда!
Завернув за угол, он сразу увидел Надю, тихо идущую по обочине улицы. И кинулся ей навстречу. Налетел, точно ураган! Перепугал своим неожиданным появлением и схватил за руки:
– Не уезжай! Пожалуйста! Я сделаю всё, что угодно, только не уезжай!! …Я наговорил тебе прошлый раз гадостей, сам не знаю, что на меня нашло. Как увидел тебя тогда в покоях великого князя, всё перевернулось внутри. А потом ещё это письмо… Я же не знал, что оно от императора. Я думал… Я чуть с ума не сошёл!! Ну, что ты так смотришь? Да. Я ревную тебя! Ревную, потому что люблю!! Ничего не могу с собой поделать! – он в отчаянии схватил её за плечи, – Я пробовал начать другую жизнь. В другом городе. У меня не получилось… Я всё равно приехал в Петербург, потому что здесь ТЫ!… Я хотел влюбиться в другую женщину. Она милая, хорошая, и я думал, у меня всё с нею получится. Но я забыл о ней в один миг, когда увидел тебя там, на балу в Зимнем!! Это какое-то колдовство, наваждение. Но я не могу тебя отпустить!! Не уезжай, слышишь?!
Надя в ответ, ни слова не говоря, вдруг обняла его и припала к губам. Он оторопел, захлебнувшись от счастья, и притиснул её к холодной стене дома. Она остановила его:
– Пойдём куда-нибудь…
Он крепко схватил её за руку и потянул в переулок. Точно пьяные, они бродили в сумерках, то и дело останавливались и неистово целовались. Наконец, случайно увидели вывеску «Гостиница» и ввалились туда.
– Комнату! Самую лучшую! – выпалил Чернышёв.
Хозяйка понятливо улыбнулась:
– Ах, как я люблю, когда у нас в гостинице останавливаются влюблённые! На сколько дней вы хотите снять комнату?
Вместо ответа Сашка бросил ей на стойку бархатный кошелёк. Она ознакомилась с содержимым и пришла в неописуемый восторг:
– О, сударь!! За эту сумму вы можете жить, сколько вам заблагорассудится!!
Саша едва успел закрыть двери комнаты, как всё закружилось каруселью и полетело вверх тормашками! Надя в порыве страсти срывала пуговицы на его мундире, проникала рукой под рубашку, обжигала губами его грудь. Он нетерпеливо стягивал с её плеч тугой бархат, прижимался щекой к нежной коже и сходил с ума от её запаха! Шёлковое бельё скользило вниз по бедрам и падало к ногам. Следом летели подвязки и чулки, и вместе с ними весь мир летел в тарары…
Проснувшись, Сашка открыл глаза и зажмурился от яркого солнца, бьющего через прозрачную занавеску окна. Он присел на кровати и потряс головой, стряхивая с себя остатки сна.
Что это было? Явь или наваждение? Он обвёл взглядом стены… Если всё это было на яву, то он должен быть здесь с Надей… Почему он тогда один? Значит, сон?… Он посмотрел на пустую половину кровати и осторожно прилег на неё.
И подушка, и простынь хранили запах ЕЁ тела. Нет! Значит, всё-таки не сон! Всё было на самом деле! Но тогда где же ОНА??…
Чернышёв потянулся к столику за колокольчиком, чтобы вызвать горничную, и наткнулся на лист бумаги, исписанный неровным взволнованным почерком:
«Милый Саша. Мой любимый, ненаглядный и единственный на свете Саша! Спасибо тебе, что ты есть. Это была сказочная ночь, которую я никогда не забуду. Но наступило утро, горькое и жестокое. Каждый из нас должен вернуться в свою жизнь. Ты – на службу к великому князю, а я – в Мекленбург к мужу. Прости, что ушла тайком. Мне так хотелось запомнить тебя счастливо улыбающимся во сне. Твоя. Только твоя Надя».
Стрельна, Константиновский дворец
Варя послушно приехала в Стрельну, в распоряжение великой княгини Анны Фёдоровны. Об её приходе уже были извещены слуги дворца, и Варю проводили прямиком в покои госпожи. Анна Фёдоровна встретила её добродушно:
– Как тебя зовут?
– Варвара Репнина.
– Ты говоришь по-немецки?
– Да, – кивнула Варя.
– Замечательно. Говори со мной по-немецки, ладно? Мне трудно выговаривать русские слова.
– Хорошо.
– Садись, – позволила ей Анна Фёдоровна, – Расскажи что-нибудь о себе.
– А что рассказать?
– У тебя есть жених?
– Да, – ответила Варя, удивляясь такому прямолинейному началу разговора.
– Ой, я обожаю любовные истории!! – обрадовалась Анна. – Расскажи мне про него!
Варька растерялась
– Мне… и рассказать-то нечего. Мы едва отметили помолвку, как он ушёл на войну.
– Как это грустно, – покачала она головой и быстро переключилась на другую тему, – А что ты умеешь делать? Ну, что-нибудь интересное.
Варя задумалась: господи, что же она умеет делать интересного?
– Умеешь играть в подкидного дурака? – спросила Анна, доставая из-под диванной подушечки колоду карт.