С этого дня им не приходилось жить с оглядкой. У них завелись деньги. Люди начали приходить, чтобы брать уроки пилотирования. Конни никогда не оглядывался назад, никогда не сидел без дела, никогда не успокаивался на достигнутом. Чартерные рейсы, планеры, тренажерный зал, где можно было отрабатывать прыжки.
Идея с квартирой тоже принадлежала Конни. Сам он продолжал спать в чулане за баром, рядом с коробками с огнепроводным шнуром и огнетушителем, но настоял на том, чтобы Лафорэ жил в нормальных условиях.
«Это нужно не только для того, чтобы произвести впечатление на клиентов. Это необходимо тебе. Потому что я чуть ли не через ночь останавливаюсь в отелях, могу принять там настоящую ванну, пойти в ресторан и выбрать себе еду в меню. Тебе необходимо иметь что-то для самоутверждения». И квартира была построена, с кухней и ванной, и была найдена женщина, которая приходила убираться. Лафорэ почти каждое утро ездил за ней в Хасселт, и она делала необходимые покупки и привозила еду, свежие овощи и фрукты. Один виноторговец из Льежа оборудовал бар. Конни знал, как получить лицензии и разрешенияим никогда не приходилось сталкиваться с бумажной волокитой. А теперь у них была даже секретарша, которая вела счета и составляла расписание. Дейзи считала, что она одна руководит всем В этом снова была заслуга Конни. Он знал, как обращаться с женщинами!
Нельзя было бросать Конни. Лафорэ был озадачен, обеспокоен и грыз ногти чаще, чем все последние десять лет.
Глава 26
В конце концов, он сам заговорил об этом. И сразу же понял по выражению лица Конни, что был простаком. Кем он всегда был, как не киркой и лопатой? Конни Десмет был мозгом. Он знал, как обойти законы и как заполучить с помощью лести десять тысяч франков. Он знал, как выбить почву из-под ног очень расчетливых бизнесменов, равно как и заставить девчонок принять горизонтальное положение. А главное, он умел ждать, никогда не торопиться в делах, никогда не показывать своего нетерпения, или нервозности, или того, что находился в стесненных обстоятельствах. Хороший бизнесмен, не упускающий ни одной мелочи, которая в какой-нибудь прекрасный день могла стать ценной. Надо приберечь ее до поры до времени, позволить ей вырасти в цене, а когда на нее появится спрос, совершить выгодную сделку. Лафорэ никогда не удавалось такое. Он не умел этого делать.
Когда Лафорэ наконец упомянул имя Эстер, он понял, что Десмет спокойно ждал этого момента, который рано или поздно должен был наступить. Десмет играл с ним, как кошка с мышью.
«Неужели Конни играл так со мной все эти годы?» Лафорэ вдруг почувствовал, что не знает ответа на этот вопрос и не имеет больше под ногами твердой почвы.
Они пили вдвоем кофе: тихое утро ранней осени, когда колючий восточный ветер превращает росу в изморозь и посылает длинные бледные солнечные стрелки сквозь белый туман. Лафорэ жарил в электрическом тостере вчерашний хлеб. Десмет с натертыми тальком толстыми волосатыми плечами доставал из пакета чистые вещи, полученные из прачечной.
Время от времени я удивляюсь тому, медленно проговорил Лафорэ, размешивая кофе, что существует возможностья хочу сказать, это мало вероятно, но всегда может произойтивстретить кого-то из своего прошлого. Это забавно. Ты знаешь, насколько изменился сам и как все другие должны были измениться, и вдруг видишь лицо, которое когда-то было тебе знакомо. Например, слышишь вдруг, что кто-то говорит по-французски во Фландрии, и думаешь, кто бы это мог, черт возьми, быть. Кажется, что кто-то из совершенно другого мира.
Ты говоришь об Эстер Маркс? спросил Десмет небрежно, ловко вдевая толстыми пальцами запонку в манжету. Да, я налетел на нее несколько дней назад в Роттердаме. Она живет где-то здесь, на побережье. Мы немного почесали с ней языками на парковке, и я предложил: «Выпьем по рюмке за старые добрые времена»за те старые добрые времена, о которых всегда думаешь и которые так же важны, как картошка, которую выбрасываешь потому, что она подмерзла.
Чем она сейчас занимается?
Ну вотты заволновался и сразу загрустил.
Перестань, Конни.
Она замужем за одним лоботрясом из голландской армии, представляешь?
Ну и что? спросил Лафорэ, не скрывая раздражения. Свойство Конни всегда и все обо всех знать неизменно раздражало его. Это было нелогичноведь он страшно хотел узнать
То, что в те временатолько ты не обижайся, старина, я ведь помню, что ты сопровождал ее повсюду в Ханое, никто рангом ниже офицера не интересовал этих девчонок. Каждый занимает подобающее ему место, как я всегда тебе говорю. Выйти замуж за какого-то сержанта технической службыкак можно так опуститься?
Ты знаешь, она же объявилась здесь с неделю назад. Когда увидела меня, сбежала, что вполне естественно. Ты никогда не испытываешь замешательства, а другие люди испытывают.
Ну и что из этого? Да, Дейзи говорила мне. Ты хочешь сказать, что растерялся?
Немного. Как-никак, неловкая ситуация. Я думаю, что ей стало любопытно после того, как она встретила тебя. Она как бы это сказать была смущена. У тебя железные нервы. Удивляюсь, как ты можешь быть таким бесчувственным.
Десмет спокойно пил кофе.
У меня есть свои слабости, как и у всех, но, когда я понимаю, насколько они глупы, я стараюсь избавиться от них. Солдат или генералвсе сейчас равны, разве не так? Посмотри на слабости другихвот мой девиз. Не демонстрируй свои. Ты не нальешь мне еще кофе? Да, продолжал он. Я повеселился, встретив эту маленькую Маркс, забавная девчонка. Я немного пошутил с ней за рюмкой, спросил, почему бы ей не приехать сюда и не поучить некоторых наших жирных клиентов прыгать с парашютом так, чтобы у них душа не уходила в пятки. Я не знал, что она воспримет это так серьезно. Наверное, скучает по тем старым добрым временам, когда она была в каком-то смысле героиней.
Черт возьми, Конни, взорвался Лафорэ, зачем ты сделал это, прекрасно зная, что я не приду от этого в восторг?
Ну, Фрэнки, притворно извинился Конни, я совсем не собирался расстраивать тебя. Да будет тебе, братишка. Такой давний скандал Эта маленькая бабенка смешала тебя с дерьмом однажды ты сам мне говорил, да и слухи до меня доходили только кому это интересно сейчас? Хватит уже. Нельзя же ездить по миру и бояться встретить кого-то. Посмотри на себяуверенно идешь в гору. Как и я. Уважают ли нас? Несомненно. Несмотря на то что мы начинали с нуля? Вовсе нет. Благодаря этому скорее. Похваляемся ли мы теми временами, когда нам нечего было есть, кроме картошки? Не то чтобы похваляемся, но и не стыдимся этого тоже. Что сейчас представляет собой эта девчонка? Столько лет прошло, а все те же нарядные модные брючки и вздохи о старых добрых временах, когда можно было определить по погонам большого человека. Ты удивлен, зачем она приехала сюда? Попытка доказать, что ей не перевалило уже за сорок. Снова пережить молодость. Развлечься. Она дала мне свой адресвот, хочешь? Он порылся в карманах и вытащил помятый конверт. Он мне не нужену меня есть другая рыбка, чтобы пожарить. Будет твоей завтра, если захочешь. Упадет тебе в руки, как спелая слива. Ты должен попытаться, правда. Ты всегда был не слишком уверен в себе. Наставь рога этой голландской армии. Десмет засмеялся своей веселой шутке и закончил завязывать галстук. Ладно, мне пора идти. Я тебе говорил об этом «Пайпер Навахо»? Парень все еще колеблется. Я не выпускаю его из виду. Собираюсь будто невзначай появиться в Аахене, и если цена будет подходящей а я уж постараюсь, чтобы так было А?
На конверте было небрежно записано то, что удалось раздобыть Конни в процессе детективной работы: «РХ 7799-25. Зомерлюст». Ниже значилось: «Серж. Техн. службы. Джулиана-Казерне Альпен». Еще ниже: «Ван-Леннеп., 432». Лафорэ несколько дней размышлял над этим. Позже он спросит себя, как мог он быть таким поразительно наивным. Ему просто не пришло в голову, что, если бы Эстер на самом деле дала Конни свой адрес, она вряд ли бы стала диктовать ему номер машины.
Джордж! крикнул Десмет. Эй, Джордж! Это была одна из его шуток, когда он, пребывая в особенно хорошем расположении духа, называл людей вымышленными именами. Иди-ка сюда, и я покажу тебе свой новый пистолет-пулемет. Ну и ну, какая отличная работа. Я встретил парня в Антверпене, в баре. Один из этих ооновских неотесанных молодцев. Ему не хватало немного на выпивку, и он предложил продать мне сувенир с Синайского полуострова. Израильский. «Узи» называется. Эти евреи, они знают, как справляться с арабами. Смотри, спусковой крючок и зажим работают синхронно, что-то вроде предохранителя. Хорошо провел день? Похоже, ты был в Амстердаме. Не подумал о том, чтобы по дороге доставить удовольствие Маркс?