- Преступление? О каком преступлении речь? Президент не может совершить преступление. У него иммунитет. Обвинять президента в преступлении противозаконно. И вообще, неужели ты думаешь, что я стал бы участвовать в чем-то незаконном?
Это было сродни вопросу, станут ли голуби какать на памятники.
- О нет, конечно же нет! - сказал я. - Прости, что я об этом заговорил. Пожалуйста, продолжай.
Обе девушки уставились на меня, пытаясь понять, о чем идет речь. Я и сам представления не имел.
- Хорошо, хорошо… - Жан-Мари постепенно успокоился. - Это значит, что, может быть, мне удастся повлиять на президента. Понимаешь? - На этот раз это был не риторический вопрос.
- Начинаю понимать. Продолжай.
- Как тебе известно, он дружит с этими аристократическими придурками Боннпуарами. Одна из них делает ему эти… как их? - des pipes. Перед пресс-конференциями.
- Минеты?
Теперь мои пассажирки еще больше заинтересовались разговором.
- Ты имеешь в виду Людивин, пресс-секретаря?
- Да. Можешь сколько угодно критиковать французских президентов, но они всегда благодарны женщинам, которые делают им…
- Минеты, - подсказал я.
- Да, минеты. - Похоже, он пытался заучить это слово, как будто оно могло пригодиться ему в политической карьере. - И это, в сочетании с нашим совместным бездвижным делом, может оказаться весьма полезным. Сегодня на одном приеме я увижусь с президентом. Думаю, если я с ним переговорю, он сможет повлиять на семью, чтобы свадьба состоялась в нужный день - то есть за день до дня рождения Валери. Voilà! - Мне показалось, что он вот-вот начнет себе аплодировать.
- Прекрасно, Жан-Мари, но почему ты рассказываешь об этом мне, а не Элоди.
- Официально мы все еще fâchés, в ссоре. Расскажи ей сам. На меня она накричит и заявит, что я делаю это только для того, чтобы получить деньги старой коровы.
- Разве это не так?
Вешая трубку, он все еще продолжал хихикать.
4
М. предложила высадить ее у гостиницы в Старом порту, где она забронировала для нас номер, а потом отвезти Элоди на железнодорожную станцию.
Впервые с сегодняшнего утра я ослушался женского приказа и, как только М. вошла в гостиницу, ударился в извинения перед Элоди.
- Мне очень, очень жаль, - сказал я, - но не могла бы ты взять такси?
- Такси? - Элоди скорее удивилась, чем разозлилась.
- Все дело в М. - Я мысленно отрепетировал свой ответ. - Последнее время она часто ездит в Марсель и каждый раз говорит про какие-то встречи. Я убежден, что здесь замешан другой мужчина.
- О… - Элоди сочувственно дотронулась до моей руки. Она определенно заметила напряженность между нами. - Думаешь, она собирается с ним сейчас встретиться?
- Да.
- Хорошо, довези меня до утла на главной улице. Я поймаю такси.
Подсказка Леанн снова сработала. Во Франции стоит только намекнуть на проблемы в отношениях, и можешь вести себя как угодно странно.
- Позвони мне и расскажи, чем все кончится, - сказала Элоди, когда мы доставали ее сумку. - И помни, может оказаться, что твой соперник - вовсе не мужчина, а женщина. - Она ткнула меня под ребро, чтобы показать, что она шутит.
Я оставил машину на боковой улице, проигнорировав счетчик на автостоянке, вернулся к Старому порту и нашел арку, из которой мог наблюдать за входом в гостиницу. Гостиница была четырехэтажной, и я не знал, где расположены наши окна, но М. сказала, что сняла номер наверху, откуда открывается красивый вид на порт, да и шуму поменьше. С момента нашего расставания прошло минут пятнадцать, должно быть, сейчас она распаковывает вещи и переодевается.
Место для слежки оказалось удачным, я никому не бросался в глаза. Мимо меня шли пассажиры с круизного лайнера, причалившего в порту.
Я задумался, почему этот порт называют Старым - выглядел он вполне современно. В прямоугольном резервуаре теснились новенькие яхты. Сразу за портом начинались многоквартирные дома, дальше змеилась переполненная дорога.
Правда, в отдалении просматривался старинный замок с остроконечной башней, чем-то напоминавшей коллиурский фаллос.
Наконец М. вышла на улицу, и я нырнул в тень. Она переоделась в джинсы и надела солнечные очки. Покрутив головой, как будто проверяя, нет ли за ней слежки, она быстрым шагом направилась к ближайшему перекрестку.
Через минуту я уже ругался на беглом французском: М. взяла напрокат велосипед. В Марселе, как и в Париже, имелись Vélib, и у М. к тому же был абонемент. Она прокатила свою карточку, села и выехала на дорогу. У меня не было времени последовать ее примеру. Продолжая сыпать ругательствами, я побежал следом. К счастью, у нее не получилось быстро набрать скорость. Я достиг перекрестка, отставая на нее всего на несколько ярдов, и облегченно вздохнул, когда увидел, что впереди был холм, ведущий к еще более крутому холму, на котором стояла гигантская статуя Девы Марии.
М. с трудом преодолевала подъем, я бежал за ней. Машин было довольно много, и М. приходилось концентрировать свое внимание на дороге, поэтому я не боялся, что она обернется и заметит слежку.
Она проехала мимо Дворца юстиции, не удостоив взглядом прелестных золотых херувимов, выглядевших так, будто они изо всех сил пытаются не загреметь в загаженный мусором фонтан. Подъем стал не таким крутым, и М. набрала скорость. В конце концов случилось то, что должно было случиться: на площади, в центре которой был газон со статуей какого-то политика в камзоле, которого пыталась проткнуть багетом Марианна, символ Франции, я потерял ее из виду.
Безуспешно побегав вокруг газона в надежде разглядеть попку М., обтянутую джинсами, я наткнулся взглядом на кое-что любопытное. На углу был женский секс-шоп. Обычные секс-шопы предназначены для мужчин, и в Париже они встречаются на каждом углу, а вот женский секс-шоп я видел впервые. Большая витрина позволяла без особых помех рассмотреть интерьер, в котором доминировали розовый и фиолетовый оттенки. Справа от входа переливался красками сад из трусиков, слева лежали вибраторы. У некоторых вибраторов были головы и морды животных. Мое внимание привлекли розовый дельфин и довольно злобная с виду голубая мышь. Я задумался над тем, кому может прийти в голову заниматься сексом с вибрирующим грызуном.
- Желаете войти, месье? - В дверях курила высокая девушка в обтягивающей черной футболке и низко посаженных джинсах. Я догадался, что это одна из продавщиц. - Извините, но мужчинам запрещено находиться внутри без сопровождения, - добавила она.
- Ah, merci, non, je… - Я прервал свое бормотание посередине. Дело в том, что внутри я разглядел М. Она стояла в глубине магазина, между корсетами и меховыми наручниками, как если бы ждала, когда ей принесут велосипедные шорты со стратегической дыркой в нужном месте.
Значит, это и есть место встречи… Женский секс-шоп… Что бы это значило?
Продавщица докуривала сигарету, поглядывая на меня. Я приветливо помахал ей и пошел дальше. Пусть думает, что хочет, например, что меня отпугнули электрические пенисы с мордами животных. В каком-то смысле это так и было.
- Зачем ты следил за ней, Поль? Merde! - Леанн изо всех сил пыталась сдержать ярость, но у нее это не очень-то хорошо получалось. - Мы следим за ней, а не ты. Я же предупреждала тебя, что это очень важная встреча!
Леанн позвонила мне почти сразу, как я отошел от магазина. Ее звонок чуть меня не убил, и не потому, что телефон завибрировал в кармане. Чтобы ответить, я остановился посреди улицы, а в это время из-за угла выскочила машина и затормозила в последний момент. В машине сидели четверо молодых людей, по-моему готовых устроить мне кровавую вендетту.
Я прижал руку к груди, и сделал виноватое лицо.
- Вы сами велели мне присматривать за ней в Марселе, - сказал я Леанн, - вот я этим и занимаюсь. Я должен знать, что происходит. Это мне приходится проводить с ней целые дни. И ночи.
Последовало долгое молчание, но я догадался, что Леанн раздражена. Она рассчитывала, что я буду марионеткой, но меня не устраивала эта роль.
- Дело в деньгах, - наконец проговорила она. - Мы думаем, она приехала за деньгами, которые собирается заплатить этому человеку….
- Дерьмо собачье, у тебя глаза есть?! - Водитель машины догнал меня и шел следом, сыпля ругательствами, но то, что говорила Леанн, для меня было значительно важнее.
- Она берет наличные? - спросил я. - Но банковский перевод… Разве это не проще?
- Некоторым людям не нравится… как это сказать… электронный банк. Они предпочитают почувствовать деньги в своих руках. Она заберет деньги и спрячет их. Поэтому отправляйся, пожалуйста, в гостиницу и сообщи мне пароль к вашему сейфу.
- Hey, toi, l’Anglais, la? Tu m’ecoutes ou quoi?. - Ha этот раз водитель, догадавшийся, что я англичанин, спрашивал, слушаю ли я его. Понятное дело, нет.
- Ты знаешь, у нас, во Франции, есть большая проблема, - сказала Леанн. - Границы у нас чрезвычайно открытые, а евро - лучшая валюта для оплаты преступлений. Пятьсот евро - самая крупная купюра в мире. Миллион евро уместится в сумку размером с ноутбук. Его очень легко спрятать. Мы думаем, что это еще одна причина, почему М. пользуется велосипедом. Она не хочет разгуливать по улицам с таким количеством денег, а предпочитает быстро доехать до гостиницы. Улицы могут быть опасными.