его ради никчёмной свадьбы.
- Не нарушай, - в глазах отца я вижу скрытое торжество. Он уверен, что победа у него в кармане. Протягивает руку в требовательном жесте. - Дай сюда. Я его выкуплю.
Мотаю головой и делаю шаг назад, сжимая тонкие листы бумаги в дрожащих пальцах. Рабочий контракт с Инкогнито - моя спасительная ниточка, мой последний шанс остаться независимой.
- Бриттани Сторм! - отец первым срывается на крик. - Садись с кэб или я посажу тебя силой!
- Для чего? - мои нервы не выдерживают, и я кричу на него в ответ. - Чтобы отдать меня этому чёртову бабнику?
- Александр
- В данный момент твой Александр не семейными делами занимается, а развлекается в ресторане с той девицей!
Сама не замечаю, как перехожу в наступление. Кайл ещё не ушёл. Стоя в стороне, он внимательно наблюдает за нашей ссорой, и его присутствие придаёт мне уверенности.
- Да каждый уважающий себя мужик должен иметь бабу на стороне! А лучше - две! - рычит отец, но сразу же замолкает и отводит взгляд.
А я, кажется, понимаю, что их жизнь с мамой была вовсе не такой безоблачной, как я считала.
- Убирайся, - сипло произношу я. Меня трясёт от возмущения и осознания того, что для него деньги важнее счастья родной дочери.
Отец сплёвывает на землю, размашистым шагом подходит ко мне, молча хватает за запястье, сдавливая его до боли, и силком тащит в назад, к кэбу.
На его пути неожиданно встаёт Кайл Беннет.
Глава 19
- И кто мне помешает? - рычит мой отец, пока я изо всех сил пытаюсь высвободить запястье. - С дороги, дерьма кусок!
Тело бьёт нервная дрожь. Спина вспотела от напряжения, платье липнет к позвоночнику. Пряди волос выбились из незамысловатой косы и лезут в глаза и нос. Дую на них, мотаю головой, но они снова лезут обратно. Запястье болит так, словно его зажали в тиски и усиливают давление. Умом понимаю, у него нет сил, чтобы сломать мне кости, но кажется - ещё секунда и вот-вот раздастся неприятный хруст.
Генрих идёт вперёд, как таран, но Кайл стоит на месте, будто намертво прирос к брусчатке. Отец сдаётся первым и останавливается нос к носу с господином Беннетом.
- Господин Сторм, - с теми же уверенными интонациями повторяет мой сосед, - ваша дочь является совершеннолетней подданной Азмирийского королевства. Закон на её стороне. Более того, сыскное агентство Инкогнито имеет приказ за подписью Его Величества о том, что штатные сотрудники неприкосновенны. Исключение - если доказано, что они первыми применили физическую силу без веской на то причины.
Закончив фразу, Кайл достаёт из внутреннего кармана сложенную вчетверо бумагу, неторопливо разворачивает и показывает моему отцу, крепко держа её в руке.
- Согласно этому документу, вы должны немедленно отпустить госпожу Сторм. Если она изъявит желание написать на вас заявление в управление городской стражи - я не вправе ей помешать. Наоборот, окажу содействие.
Стальная хватка ослабевает. Резким движением я вырываю руку из капкана отцовских пальцев и отшатываюсь в сторону. Ноги едва держат, из груди рвутся наружу беззвучные рыдания. Я прислоняюсь спиной к соседскому забору и по нему медленно съезжаю вниз.
Генрих Сторм, хмурит густые тёмные брови и пристально вчитывается в текст бумажного документа, что держит Кайл перед его глазами. Судя по суровому выражению его лица и сжатым до тонких белых полосок губам, он понимает, что его план срывается.
Тогда отец решается на крайние меры: выхватывает королевский документ и пытается порвать его на две части. Это у него не получается. Сколько бы он ни прилагал сил, бумажный лист остаётся целым и невредимым.
- Право же, не стоит, господин Сторм, - на губах Кайла проскальзывает ехидная усмешка, но тут же исчезает. - Документ защищён от кражи, непредумышленной потери, а также всех видов физического и магического воздействия. К тому же это копия. Оригинал хранится в Аддвудском отделе дознания у господина Стефана Лири. Каждый сотрудник нашего агентства имеет на руках заверенную королевским нотариусом копию.
Генрих морщится, как будто залпом выпил стакан лимонного сока. Впивается убийственным взглядом в господина Беннета, и в этот момент время для меня останавливается. Мужчины смотрят друг на друга, словно меряются силой. От осознания того, что в любую минуту они могут сорваться и устроить банальную драку, моё сердце замирает, и я забываю сделать вдох. Из-за немыслимого напряжения в ушах противно звенит,
к горлу подкатывает тошнота, и я сильнее прижимаюсь спиной к доскам, чувствуя, как кружится голова.
На моё счастье, отец уступает. Его тяжёлый кожаный ботинок накрывает подошвой ценный документ, лежащий на брусчатке. На скулах Генриха играют желваки, но он всё же находит в себе силы обойти Кайла, забраться в кэб и бросить на меня прощальный взгляд.
- Бриттани, - говорит мне перед тем, как уехать. - Надеюсь, ты понимаешь, что уже завтра будешь вычеркнута из моего завещания?
- Можешь оставить его Александру в качестве отступных, - сдавленным голосом произношу я, чувствуя, как от стресса пересохло в горле и начинает слегка першить. - Да и эти жалкие крохи ты быстро проиграешь в карты.