«Он просто обязан быть рядом! Только так я смогу теперь жить!»
Уже сейчас, даже не покинув мэнор, она изнывала от пустоты и осознания того, что он не с ней. Поняв, что запястье болезненно пульсирует, Гермиона глянула вниз и увидела, что Люциус все еще сжимает ее руку, а кожа вокруг его пальцев уже побелела от нехватки крови. Потом он поднялся и, потянувшись, схватил ее за волосы, стремительно рванув к себе. Это было больно, но ее не волновала боль, и Гермиона также пылко рванулась навстречу. Наклонившись, Малфой с силой впился в ее рот, заставляя, охотно или нет, но подчиниться своему натиску.
Они стояли, словно слившись друг с другом, отчаянно пытаясь остаться рядом так долго, как только возможно. А когда, наконец, оторвались один от другого, слезы уже текли по ее лицу, а дыхание прерывалось от рыданий.
Обняв ее за затылок, Люциус уперся лбом о лоб:
А теперь уходи. Ты должна уйти, прежде чем я пойму, что не могу отпустить тебя. Проведи с ним выходные, чтобы избавить от подозрений. Сейчас они тебе не нужны. В девять утра в понедельник я буду в министерстве. И не забудь записать это в ежедневник, или Снипуорт опять осложнит нам жизнь. Если что-то пойдет неладно пришли сову, он снова втянул ее в долгий поцелуй, а потом оторвался и, быстро отвернувшись от нее, почти прошипел. Уходи же!
Зажав рот рукой, Гермиона выбежала из комнаты, а потом и из дома. Она неслась из поместья, не останавливаясь и отчаянно боясь, что остановившись, уже не сможет уйти отсюда никогда. И продолжала бежать, пока не выбежала за ворота. Те самые ворота, которые всего лишь два дня назад довели ее до истерики.
Оказавшись за пределами мэнора, Гермиона оперлась о дерево, пытаясь сдержать отчаянные рыдания, затем неловко достала палочку и аппарировала прямо в квартиру.
Все еще чувствуя привычное головокружение, она с облегчением поняла, что Рона в ней нет. Обессилено рухнула на такой знакомый, но сейчас чужой и нежеланный диван. Продолжая плакать, она не могла думать ни о чем другом, кроме того, как страшно все запуталось в ее совсем еще недавно упорядоченной жизни. Какую агонию она испытала, уходя от Люциуса Какая жуткая пустота царит сейчас внутри, пустота быть вдали от него. И как же больно от этой пустоты.
В конце концов, она прошла в ванную и, умывшись, нанесла легкий макияж и переоделась. Хандрить в квартире весь день казалось бессмысленным, и Гермиона решила отправиться в министерство, где можно хотя бы отвлечься, работая с документами. Взглянула на время и поразилась, увидев, что сейчас лишь немногим больше десяти. Поначалу хотела аппарировать прямо к себе в кабинет, но потом подумала, что еще одной аппарации организм не перенесет.
«Что ж, прогулка должна взбодрить, да и опоздать сегодня не так страшно. Они все еще думают, что я больна, поэтому появление в офисе станет приятным сюрпризом».
Войдя в отдел, она с удовольствием ответила
на улыбки коллег, и на душе стало легче. Уже у дверей кабинета услышала за спиной шаги и обернулась, чтобы столкнуться лицом к лицу с Ормусом.
Гермиона, как здорово, что ты пришла. Тебе уже лучше? его интерес казался искренним и добрым.
Да, спасибо, Ормус. Извини, что не пришла вчера Какая-то ерунда, но сейчас, вроде бы, стало лучше. Я немного опоздала Просто хотелось убедиться с утра, что все в порядке. Так что, могу приступить к работе, Гермиона пристально наблюдала за его реакцией и легко улыбалась, надеясь, что ложь звучит убедительно.
Что же, прекрасно, просто прекрасно, отозвался Ормус, по-видимому, поверив ей. А я немного беспокоился, что ты не пришла вчера из-за нашей маленькой стычки в отношении Малфоя...
Малфоя? Боже мой, конечно, нет. Нет, и еще раз извини меня за нее. Ты был совершенно прав, я сама виновата, что не записала встречу в ежедневник, очевидно у меня и в самом деле есть проблемы с планированием. А вчера, честно говоря, просто разболелся желудок. Омаров, наверное, переела или еще чего-нибудь, Гермиона засмеялась, стараясь выглядеть естественной, но втайне гордясь своей шуткой. Она чувствовала, как легкий победный румянец окрашивает щеки от эдакой гладкой лжи.
Удовлетворенный объяснениями, Ормус прошел к себе, а Гермиона занялась документами. Она с радостью окунулась в будничную рутину, чтобы успокоить тот поглощающий водоворот эмоций, который продолжал и продолжал кружиться в ней, хотя вскоре и поняла, насколько трудно сосредоточиться на работе. Однако, едва перекусив, торопливо вернулась в министерство, чтобы снова отчаянно погрузиться в работу, в надежде, что это позволит не думать ни о чем. Войдя в отдел, Гермиона остановилась и оформила в расписании встречу с Люциусом в понедельник, в девять утра.
«Господи, еще целых два дня, прежде чем я смогу увидеть его снова»
И что-то снова заболело глубоко внутри...
А через два часа в ее дверь постучала Присцилла и, получив приглашение, вошла с хитрой улыбкой на лице.
Это доставила специальная соколиная служба. Похоже, кому-то очень не терпелось вручить вам подарок поскорей! она передала коробку и отступила с легким смешком. Коробочка оказалась небольшой, но очень изысканной, покрытой темно-красным бархатом и перевязанной зачарованной красной ленточкой, концы которой кружились и парили в воздухе. Хм а я и не знала, что Рон такой редкий романтик, продолжила Присцилла. Вы, очевидно, здорово над ним поработали! она снова хихикнула и не торопилась покинуть кабинет, явно надеясь, что Гермиона раскроет посылку прямо сейчас.