Откуда вы знаете, дан Гизберт? спросила Эйла настороженно.
Хорошо, если Фрегонда честно ему всё рассказала, но ведь быть такого не может! Или может?
Это очевидно, вздохнул маг. Как только я понял, что вы, Эйла, чернильная ведьма, я догадался и о том, зачем я приписан к библиотеке. Так вот, я хочу, чтобы вы ничего не исправляли в моей жизни, не посоветовавшись прежде со мной. Я буду хорошим мальчиком, ни слова поперёк, ни взгляда если вы не позволите. Расскажу всё как было и даже могу дать вам пару уроков. Уверен, вы много ещё не знаете о чернильной магии. Только дайте мне шанс увидеть ваши поправки. Ведь это моя жизнь как-никак! Согласны?
Эйла медленно вдохнула, глубоко, так глубоко, что в груди что-то заболело, заныло. И на выдохе, очень тихо, словно от неё ждали совершенное иное согласие, сказала:
Да.
Гизберт хотел сказать что-то ещё, но пришёл конвой. А за ними, пока Эйла одевалась и собиралась, в библиотеку заглянула и Фрегонда. Кто б сомневался, что она сюда зачастит и будет всякий раз навещать Эйлу, пока не услышит кое-что И чернильная ведьма на очередной вопрос ответила, что печать поставлена.
Он не совершит ничего такого, о чём будет жалеть, сказала Эйла.
Поверь, Эйла, ему есть о чём жалеть и без этого, ответила Полмер. Честно говоря, мне его жаль ещё со времён суда. Я не нахожу решение справедливым. Но никто так и не смог установить, что именно там произошло, а сам Гизберт свою вину никогда не отрицал и в тюрьму пошёл без возражений.
Но на апелляцию подал, хмыкнула Эйла.
Если бы ты могла
Я бы хотела кое-что уточнить. Я могу переписать лишь часть его судьбы, и те, кто умер, не воскреснут.
Надеяться на чернильную некромантию это просто смешно, быстро сказала Фрегонда. Мне нужна лишь уверенность, что он не сойдёт с ума и не убьёт кого-нибудь ещё. Особенно это касается студентов.
Ну, преподаватели тоже важны, натянуто улыбнулась Эйла.
Разумеется, подтвердила Фрегонда.
И не только они.
Странно, что вы готовы доверить ему студентов, если он так опасен, как говорят, сказала Эйла.
Не чуяла она в нём опасности страшнее, чем в других-прочих. Ёжики чернильные, она чувствовала притяжение и родственность душ, особенно после того, как он признался, что учился на том же факультете.
И Фрегонда, улыбнувшись, потрепала Эйлу по плечу и сказала:
Я ему тебя доверила. А тебе его. Сделай так, чтобы никто не подкопался. Хорошо?
Хорошо, кивнула Эйла.
Верхняя книга в стопке слетела прямо на голову Эйле, и ведьма едва успела её поймать.
Ой, сказал Гизберт сверху причём без малейшего сожаления.
Лестница была огроменная, падать книге пришлось долго, и, попади она по Эйлиной голове острым уголком, как пить дать, пробила бы дыру. И поделом тебе, Эйла Тикер, поделом. Нечего рот разевать!
Я говорю в детстве мечтал работать в библиотеке, повторил Гизберт.
Враки. Никто не мечтает работать в таком месте, проворчала Эйла. И поосторожнее там!
Шорох наверху заставил её дёрнуться, но маг всего лишь вытирал там на полке пыль. Затем стал постепенно возвращать книги на место.
Я мечтал, упрямо сказал он. Хорошее же место! Тихо и всегда есть, что почитать.
Вы ещё про неповторимый аромат книг скажите, дан Гизберт, хмыкнула Эйла.
Гизберт чихнул.
Аромат это непременно, сказал он. На вас там, случайно, не студенческая антология упала, дана Тикер? Двадцать третий выпуск?
Эйла сообразила, что до сих пор держит злополучную книгу в руках. Взглянула на обложку да, именно она! Студенческая антология это подшивка рассказов о практике попаданцев в Иномирье. Среди них бывают весьма занимательные! Из лучших порой даже выбирают отрывки для рекламы. Университет зарабатывал неплохие деньги на туризме в Иные Миры: попаданство у людей, не владеющих магией, было в чести.
Ловите, сказала Эйла и подкинула антологию, удесятеряя скорость её полёта при помощи магии.
Лестница пошатнулась, летающая тележка, задетая рукой Гизберта, накренилась. По счастью, там уже оставалось не так-то много книг, так что новой антологией или хрестоматией Эйлу не прибило.
Гизберт выразительно сказал что-то не слишком понятное, а затем абсолютно бесстрастно добавил:
Поймал, благодарю.
Сверху послышался шелест страниц, затем смешок. Эйла задрала голову, но ей снизу было видно лишь лестницу, да верхнюю ступеньку, с которой свисали две ноги потёртые подошвы ботинок болтались на высоте примерно десятой полки.
Послушайте, Эйла, до чего занимательно. «По моему телу побежали неукротимые стада мурашек размером с небольших слонов Его внимательные руки, пылко изучая моё тело, забираясь под тонкую маечку, лишь слегка задевали тугие и чувствительные вершинки моих грудей. Я стонала, изнывая от желания, мечтая, чтобы он взялся за них как следует, уделил им куда больше внимания, пройдясь по моим волшебным вишенкам губами, прикусывая их. Но мужчина словно дразнил меня»
Эйла расхохоталась.
Ёжики чернильные Это так ужасно написано, сказала она, что прямо хочется пройтись по тексту красными чернилами.
Тут ещё и ошибки, позор корректорам, заметил Гизберт. А вы могли бы написать подобное?
Что? Я? Уж конечно, нет. Я такое не пишу, гордо воскликнула Эйла.