Гизберт протянул к столу руку и положил маленькую книжечку, заполненную аккуратным почерком.
Вы пишете, как примерная гимназистка, удивилась Эйла.
У меня всегда был красивый почерк, скромно признался маг.
И вернулся к массажу. Пальцы осторожно размяли плечи, и теперь гладили шею вверх-вниз.
По вам не скажешь, что вы сидели в тюрьме, ворчливо сказала чернильная ведьма.
А по вам, что у вас есть высшее образование.
С этим всё просто, у меня его и не было, махнула рукой Эйла.
Не могу похвастаться тем же самым, сказал Гизберт.
Это прозвучало серьёзно и грустно. Но не успела ведьма и слова вставить, как маг спросил:
А почему это вы не закончили учиться, Эйла?
Дана Тикер, поправила Эйла.
А я уж хотел попросить вас называть меня Эл. Замечательно быего п звучало: Эл и Эйла.
Чернильная ведьма лишь пожала плечами. Они приятно ныли после массажа. Гизберт встал рядом с нею, опираясь спиной на библиотечную стойку и задевая бедром стол. Поза была отнюдь не расслабленной. И руки сложил на груди. Готов слушать, но не рассказывать.
Если поставить печать прямо сейчас, то начнётся его перевоспитание. Медленное, но неумолимое. Ему будет хотеться быть идеальным подчинённым. Он расскажет о себе всё, даже то, что уже не помнит. Он сам подскажет, с чего начать переписывание его судьбы
Эйла смотрела на коробку со штампами и не могла к ним прикоснуться. Не говорить ничего и сделать своё дело, как обычно это и бывало, она не могла. Сказать так после этого Гизберт уже не позволит ей поставить печать или шевельнуть рукой, чтобы взять перо.
Стало быть, надо дождаться, пока за Гизбертом придут, а уже потом
Не хотите рассказывать, Эйла?
Отчего же? Мне несложно, да я и не скрываю свою историю, она не удержалась, чтобы слегка не подколоть мага.
Я свою тоже не скрываю, Эйла! ему словно доставляло удовольствие называть ведьму по имени и смотреть, как она дёргает губами. Только знаете, что? Пары дней знакомства достаточно для постели, но не для моих откровений.
А для моих, стало быть, в самый раз? возмутилась Эйла.
То есть насчёт постели вы не возражали бы?
Чернильные ёжики! Снова он провёл её, как девчонку! Эйла открыла рот и тут же закрыла.
Вам ещё не пора уходить? спросила она чуть погодя.
Мой конвой что-то задерживается. Совсем вас, кажется, дана Полмер не ценит. Оставляет наедине с преступником, фи, как можно! Вдруг я расчленю вас и рассую ваши органы и части тела по полочкам по алфавиту? Неужели ей не страшно, что я могу это сделать?
Она просто верит в меня, сказала Эйла.
Ей вдруг стало немного неуютно рядом с ним. Смех смехом, а нарисованная Гизбертом картина расчленёнки представилась
ведьме в самом неприглядном виде.
Это в недоучку-то верит? спросил он с усмешкой.
Я последняя чернильная ведьма, сказала Эйла, не скрывая горечи. Факультет закрыли, преподавателей больше нет. Я не доучилась всего год!
Гм. А как же остальные студенты? спросил Гизберт сочувственно.
В нашей группе оставалось всего пятеро, потому нас и распустили, угрюмо буркнула Эйла. Нам было предложено закончить обучение на других факультетах, но с одним условием: пришлось бы учиться не год, а целых два.
И что же?
Четверо согласились. Но не я.
Вы, наверное, были бунтаркой, Эйла. И теперь небось жалеете.
Не жалею, соврала Эйла. Просто места были на факультетах попаданок и женской боевой магии, а я не гожусь ни на тестирование туристических миров, ни на
Все так думают. Все считают, что чернильные маги неспособны убивать, мягко сказал Гизберт.
Вам-то почём знать? спросила Эйла с досадой.
Я немного понимаю в чернильной магии. Правда, никогда к ней не прибегал сам.
Я так и не узнала о вашей специализации, сказала Эйла.
Ох, тут всё просто. Я самый обыкновенный боевой маг.
Тогда почему вас осудили? Ведь убивать ваша профессия!
Потому что уже был как бы заключён мир.
Эх, вот если бы половина вашего дела не была зачарована!
Ведьма вытащила из ящика стола личное дело, которое так и не сдала Маарту. Собиралась раскрыть папку, но рука Гизберта тут же захлопнула её.
Я расскажу вам всё сам. А после помогу вам справиться с чарами, которые наложены на дело, и вы с ним сверитесь. Идёт?
Просто так расскажете?
Конечно нет. Я попрошу кое-что взамен.
Эйла так и вскинулась, но Гизберт взял её за руку, потянул на себя, заставляя подняться со стула, и слегка приобнял. Ещё и руку ей поцеловал, прямо в раскрытую ладонь. Лёгкая небритость, тёплые твёрдые губы, дуновение дыхания это было приятно до полуобморока, но Эйла не была восторженной студенткой, чтобы устраивать тут показательные потери сознания. Она лишь спросила, что именно дан Гизберт желает в ответ, и тогда он прижал её к себе крепче.
Извините, почти тут же отстраняя Эйлу от себя, сказал маг, просто давно не был в обществе хорошеньких женщин. Вообще в обществе женщин.
Просто «в обществе», ещё подсократила Эйла. Если вы не скажете мне, чего потребуете взамен, я сама расколдую папку, а вам прямо на лоб шлёпну печать подчинения.
Вам не понадобится печать, я и так согласен быть вашим подчинённым, сказал Гизберт столь галантно, что сразу стало ясно: врёт, или, точнее, привирает. А вы мне будете должны всего лишь одну мелочь. Вы ведь обязались переписать мою жизнь?