Вольтуччи. Я вообще-то тоже стреляю не очень.
Джокетто. А на конях? Я скачу без проблем. Хотите проверить?
Инспектор. Как же тебя проверить, если последний конь вымер… когда он там скончался… на прошлой неделе?
Вольтуччи. Откуда вы знаете?
Луболо. Агентурные сведения.
Джокетто. Эх, Инспектор, Инспектор… Что главное в катании на конях? Стиль. Он или есть, или его нет. А для демонстрации стиля конь вовсе не обязателен. Стиль можно продемонстрировать и на стуле.
Луболо. Будь добр.
Джокетто. Обычно это стоит крупицы золотого песка. Ради уважения к хозяину, смотрите за так (садится на стул лицом к спинке) Обратите внимание на посадку. А как голову держу, видите? Голову, спину, ноги, нечто еще, что скрыто и не бросается в глаза – все, как полагается… Теперь понятно?
Луболо. А ты не прокатишься? Если уже сидишь, то почему бы и не прокатиться? Доставить нам несколько секунд благодарного наблюдения за высоким искусством.
Джокетто. Вот этого я от тебя не ожидал. Или, ты думаешь, я не помню, что катание на стуле законом запрещено? Подловить хочешь? В криминал столкнуть?
Луболо. Прости, забыл.
Джокетто. А если бы я начал кататься, ты бы вспомнил?
Луболо. Обязательно.
Джокетто. Подонок, сволочь, грязный прококатор… И что бы ты со мной сделал?
Луболо. Извини, но я бы тебя пристрелил (достает пистолет и, наведя его на Джокетто, изображает затяжную смертоносную стрельбу. Затем дует на дуло и убирает) Именем закона.
Вольтуччи. Неужели действительно бы пристрелили?
Луболо. Здесь ничего личного – только мой долг. Я двадцать лет служил закону и так как его никто не отменял, служу ему и сейчас. Это сильнее меня.
Вольтуччи. Честно говоря, меня это немного поразило. (Джокетто) А ты что об этом думаешь?
Джокетто. Мне крайне редко бывает стыдно за человечество, но это как раз тот случай.
В дверях появляется служанка.
Служанка. Хозяин, к вам женщина.
Вольтуччи. Ну, наконец-то!
Вольтуччи вскакивает и порывисто идет навстречу – в комнату входит сгорбленная Страбучана с узелком в кулачке: на голове у нее мятая серая косынка, на плечах некое замызганное тряпье, глаза полны довольно хитрой пустотой.
Страбучана. Здравствуйте, синьоры!
Оле. А где Паскуэлина?
Старушка. Никогда о такой не слыхивала. Не слыхивала – не приходилось… другого хватало… Утомилась я, милые люди. Здесь и отдохну.
Севшая в кресло старушка почти сразу начинает похрапывать.
Вольтуччи. Что все это значит?
Луболо. Она что, твоя родственница?
Волтуччи. Какая там родственница! Нет у меня таких… не думаю, что есть… Я ее в первый раз вижу.
Джокетто. А может, она тебя не в первый?
Вольтуччи. Да брось ты! У меня плохая память на названия политических партий, но не на лица. Где мы с ней могли видеться?
Джокетто. Мало ли где. На похоронах.
Вольтуччи. Я не хожу на похороны, нервы не те. Что с синьорой-то делать?
Джокетто. Синьора она подозрительная… на страхового агента не похожа.
Вольтуччи. При чем здесь страховой агент?
Джокетто. Ни при чем. Я, кажется, и не говорил, что он при чем – она на него не похожа, да. Это я говорил. Остальное ты уже домыслил.
Луболо. А она не из этих?
Вольтуччи. Из кого, из этих?!
Джокетто. Инспектор имеет в виду то, что она пришелец. Если я его правильно понял.
Луболо. На сей раз правильно. Коварный пришелец, работающий под усредненную старую дуру.
Вольтуччи. Пришелец?!
Джокетто. А что, вполне может быть. Вы когда-нибудь видели пришельцев? Я нет. И лично я не удивлюсь, если у нее в узелке заряженный бластер в рванину обернут.
Луболо. Проверить, само собой, не помешает…
Джокетто. У тебя есть ордер?
Луболо. Нет.
Джокетто. Ну тогда помолчи.
Вольтуччи. А что делать-то?!
Джокетто. Похоже выбора у нас нет – придется с ней интеллигентно побеседовать. Как бы мне ни было противно это занятие (подходит к старушке). Синьора, ку-ку!
Страбучана. А-ааа…! Ё-ёё…. Где я?!
Джокетто. В аду.
Страбучана. Как?! За что?! А ты кто?!
Джокетто. Я архангел Гавриил.
Страбучана. А что ты здесь делаешь?!
Джокетто. Зашел вас навестить. Ладно, синьора, хватит придуриваться. Чем обязаны, синьора?! Кто вы такая?! С кем вы и кто за всем этим?!
Вольтуччи. Ты с ней все же помягче. Подобрей, потише. Про Паскуэлину не забудь спросить.
Джокетто. Очень похоже, что она о ней ничего не знает. А если знает, то не скажет.
Страбучана. Жизнь ты моя в Палермо, горемычной ты была, зачем же я не народилась в Милане!
Луболо. Значит так, синьора. Сидим, где сидим и быстро предъявляем документы. В темпе – не заставляя ждать занятых людей.
Джокетто. Смотри, Вольтуччи, внимательно – исторический момент. Инспектор в последний раз в жизни проверяет документы.
Луболо (старушке). Вы слышали, что я сказал? Предъявите документы! Желательно паспорт. Или хотя бы свидетельство о рождении.
Джокетто. Ты у нее еще водительские права спроси.
Луболо. У вас есть документы?
Страбучана. Не понимаю я тебя.
Луболо. Что же, я не виноват… Придется проводить допрос по всей форме. Ваша фамилия?
Вольтуччи. Ладно вам, Инспектор. Зачем вы с ней так? Обыкновенная старушка.
Страбучана. Где мой узелок?!
Вольтуччи. Вот он. Не волнуйтесь.
Луболо. Что там у вас?!
Страбучана. А вы, случайно, не сицилийские душегубы?
Луболо. Слушайте, синьора…
Джокетто. Тихо, Инспектор. Нет, бабушка, мы не душегубы. Мы законопослушные обыватели.
Луболо. Поэтому, будьте так любезны, скажите нам пожалуйста, что находится в этом чертовом узелке!
Страбучана. Не называй его чертовым – это плохое слово. Тебя Бог за это накажет.
Луболо. Я ее сейчас придушу…. Ну? Что у вас в узелке?
Страбучана. Деньги.
Вольтуччи. А откуда у вас столько денег?
Страбучана. От добрых людей.
Луболо. Что-то больно они добрые.
Страбучана. Я и сама поражаюсь. Как обычно бывает – хожу по домам, разные светлые слова говорю, а люди мне, то монету, то купюру. А бывает, что и ничего – люди-то не одинаковы, сволочей же разных тоже полно – выколи им Господь их холодные глаза! Натяни их ангелы, как последних вокзальных шлюх! Пожри их волки и вурдалаки! Разорви их…
Луболо. К делу, синьора.
Страбучана. Да какие у меня дела…
Луболо. Меня интересуют деньги.
Страбучана. Они, синьор, всех интересуют – кто-то держится от подальше, кому-то высшего дара не достает…
Луболо. Прибью я тебя. Не посмотрю на твой почтенный возраст и свой устоявшийся имидж законника из законников!
Страбучана. Ты слушай, синьор, слушай, не вопи, я все расскажу – сегодня я зашла в один адвокатский дом, благословила его обитателей божьим перстом, а они мне за мои труды дали огромную пачку денег. Пошла в другое жилище и там тоже не обидели. И везде говорят: помолись-ка ты, Страбучана из Палермо, за нас Господу Богу. Даже не знаю, что и подумать. Наверно, Иисус за все мои бедные годы вознаградить меня решил.
Вольтуччи. Вы не заметили на улице ничего странного?
Страбучана. Да вроде нет. Шумно только. (кряхтит, вылезает из кресла) Спасибо вам добрые люди и за предоставленный отдых и за то, что не прирезали – не приведи вам Господь такой судьбы.
Вольтуччи. Постойте. Денег у меня при себе нет… (снимает с шеи цепочку) Возьмите.
Страбучана. (попробовав цепочку на зуб) Золотая… конкретный благородный металл. Спасибо тебе, добрый человек. Да сохранит тебя Господь от всяких бед. (у выхода оборачивается) Спасибо вам, добрые люди. Столько мужчин, а не ограбили меня, не убили… пожила я, синьоры! Но помирать пока не особо… не к спеху.
Луболо. Это же твоя любимая цепочка. Твой талисман.
Вольтуччи. Пусть порадуется.
Луболо. Что-то не сильно она радовалась.
Вольтуччи. Слушайте, Инспектор, загадку. Кто отправляется в долгий и опасный путь без спутников и почти без оружия?
Луболо. Ясно кто – идиот.
Вольтуччи. Вообще-то, правильный ответ Одинокий Крестоносец.
Джокетто. Просто у нашего друга Инспектора нет сердца. И оно в нем уже вряд ли когда-нибудь вырастет.
Луболо. А у тебя сердце есть….