– Когда тебе было тринадцать. Гм. Тринадцать. Еще пятнадцати не исполнилось.
– Я – его единственная дочь, а он так и не увидел праздника в честь моего совершеннолетия. Дядя Артуро говорил, отец хотя бы деньги пришлет на кинсеаньеру. Но он не прислал. Даже денег не прислал! – вырвалось у меня.
Рауль кивнул. Отец и дед, он прекрасно понимал, как важен пятнадцатый день рождения девочки.
– Выпей кофе, офицер Меркадо.
– Я уже напилась, спасибо. Целый кофейник выпила.
– В Мехико?
– Нет, здесь.
– Настоящий кофе.
– Да.
– Хорошо, хорошо. Наверно, согласишься, что, несмотря на предательство отца, мы очень великодушно обошлись с вашей семьей, – сказал Рауль.
– Великодушно? – Рики, мама и я жили на такие же талоны, как и все остальные, в обветшалых, безликих домах. У мамы в квартире даже горячей воды не было.
Рауль подтвердил:
– Да, великодушно. Отец предатель, а мы позволили твоему брату, Риккардо, выехать из страны, похоронить тело.
У меня по спине поползли мурашки. Только Рики не впутывайте!
– Рики – член партии, бывший президент Национального союза студентов, ответственный работник Национального союза журналистов. – Я попыталась защитить брата.
– Да, да, – рассеянно согласился Рауль, думая, по‑видимому, о другом.
– Рики много раз бывал за границей. Ездил в Россию, Америку, Мексику. И всегда возвращался. Он многократно доказал, что…
Рауль поднял руку, как полицейский регулировщик движения в белых перчатках.
– Довольно, – остановил он мои излияния.
– Что с Рики? Его арестовали? Где он?
Моя наглость –
Там
– Конечно.
– Кто убил твоего отца?
– Не понимаю, о чем вы говорите.
– Ты ездила в Америку расследовать гибель своего отца, – настойчиво повторил Рауль.
– Нет, это не так. Я никогда не бывала в Америке.
– Твой начальник, капитан Гектор Рамирес, советовал не давать тебе разрешения на выезд из страны.