Спутников. Тех, что улыбкою званою, дареною
дорожат.
Тех, для которых отдам, не пожадничав,
все свои годы подряд.
Жуки на пляже
Мир это пляж, а мы жильцы текучего песка.
Дома мы строим на песке с мечтою на века.
А разве плохо? Если дунет ветер перемен,
я новый модный дом слеплю на месте старых стен.
До моря, солнца и небес
есть дело лишь беспечным.
А мы, жуки, всю жизнь в песке,
разумном, добром, вечном
Если этот мир для вас чужой
Если этот мир для вас чужой,
всё равно вы в нём, большом, частица.
Чтобы (ни дай Бог) не раствориться,
позабудьте думать про покой.
Если этот мир для вас чужой,
не беда. Мы все миры немножко.
Просто вы пришли с большою ложкой,
со своей бездонною душой.
Если этот мир для вас чужой,
сотворите новый, веселее.
Пусть тогда душа нагая реет
рядом с рукотворною луной.
Нить Ариадны
Восходить трудный путь не смогу.
Нить тонка. Лопнет нить на бегу.
Слишком стала чуднóй, слишком ввысь.
Слишком часто житейскому «Брысь!»
Я лицом похожу на свечу.
По ночам я стихи лепечу.
Я не сплю. Я стихи. Щёки воск.
Где мой дéвичий праздничный лоск?
Слишком искренней стала дитём.
Слишком часто предательский ком
подступает, сгребает борюсь:
и в себе, и вокруг взмахом гнусь
убиваю и исповедь-грусть
рассказать тороплюсь.
Рассказать, развернуть, обаять,
чтоб потом возвращали бы вспять
по-девúчьи мою прямоту.
Не намеренную, а прямо ту,
что свалилась неясно зачем.
Но смогу сберегу, не проем
золотую волшебную нить,
что водила и будет водить
в темноте заплутавших детей.
Только я всё чудней и чудней.