Вот как? усмехнулся полковник. Всякий раз я узнаю что-нибудь новенькое о Париже. Хорошо, я запомню это, мэтр.
Так вам нужен этот мальчишка? Могу я кое-что сказать вам о нём? Вы можете проявить к нему участие, если пожелаете.
И каким же образом? прищурился дю Плесси-Бельер.
Если намекнёте вашему знакомцу папаше Мекано пусть он отдаст приказ тем, кому следует, чтобы мальца отпустили с миром из банды.
О, так вы и об этом знаете?
Ваша милость, я получаю жалованье не за просиживание штанов, с позволения сказать, в маленьких глазках мэтра блеснули огоньки, а на лице появилось выражение превосходства. Я умею добывать нужные сведения. Обо всём, что происходит на улицах этого города. Понемногу. Скромно пока. Но, как видите, кое-что я уже знаю о порядках, заведённых в парижских кварталах.
Вы же не служите в Парламенте. Зачем вам? будто стараясь раззадорить собеседника, поинтересовался дю Плесси-Бельер.
Я стремлюсь к большему. Парламент это законы. А я хочу служить в ведомстве, которое будет следить за их соблюдением.
Блюститель порядка? Префект? Или выше коннетабль? усмехнулся маркиз. Пожалуй, это имеет смысл.
Минуту, Ла Рейни прошёлся по комнате, подошёл к двери и резким движением широко распахнул её прямо перед носом у отпрянувшей в испуге хозяйки, которая стояла у порога комнаты с подносом в руках.
Моя дорогая мадам Блюш! воскликнул Ла Рейни, выхватив поднос из рук оторопевшей от неожиданности женщины. Как вовремя! Благодарствую, моя дорогая. Вы чудо! он смешно вытянул губы, имитируя воздушный поцелуй, а в следующий миг носком ноги захлопнул дверь, прервав ворчливое замечание хозяйки о ранних гостях и громких разговорах, которые мешают спать добропорядочным жильцам по соседству.
Итак, дорогой маркиз, вернувшись к камину, Ла Рейни точно выверенным движением ноги пододвинул к себе столик и поставил на него поднос.
Здесь холодная утка, свежий хлеб, паштет. Хм, а вот тут у нас соус для утки. Ага! А вот и пирог! перечислял он блюда скромного завтрака, наскоро собранного для них доброй мадам Блюш. Это пирог с грушами, вымоченными в меду, он закатил глаза и поцокал языком. Рекомендую особо! Этот пирог лучшее из того, что мне доводилось отведать в Париже. Не нормандский пирог. Увы, нет! Но всё же он достоин внимания.
Он разделал утку, разложил куски мяса на два блюда, щедро полил их соусом и отрезал по паре ломтей хлеба. Затем с такой же ловкостью он разделил и пирог. Выложив равные части на блюда, Ла Рейни с видом художника отступил на шаг назад и полюбовался получившимся натюрмортом.
Полагаю, стаканчик подогретого вина будет недурным дополнением к этому маленькому пиршеству, с этими словами он указал на высокий кувшин, из длинного носика которого поднимался густой пар, отчего вся комната наполнилась пряным ароматом специй.
Пожалуй, что от горячего вина я не откажусь, согласился маркиз и вооружился вилкой, чтобы насладиться завтраком.
Итак, на чём мы остановились? заговорил Ла Рейни, когда покончил с утиным мясом и с неторопливой методичностью настоящего гурмана принялся намазывать паштет на ломоть тёплого хлеба.
Я спросил вас о судьбе мальчика, родственника которого нашли забитым до полусмерти в потайном коридоре в Лувре, напомнил маркиз, нацепив на вилку несколько кусочков мяса. У меня есть вопросы касательного его. Может ли так случиться, что человек, который лишь косвенно связан с одним преступлением, может оказаться замешанным и в другом деле?
Почему же нет, Ла Рейни посмотрел на собеседника поверх бокала и сделал большой глоток. Так частенько случается.
И если не брать в расчёт практику некоторых комиссаров решать вопросы о нераскрытых преступлениях, дю Плесси-Бельер мельком посмотрел в глаза Ла Рейни и тоже сделал несколько глотков прежде, чем продолжить свою мысль. Ведь так бывает, когда одно преступление оказывается серьёзнее другого, не так ли? И что же в таком случае? Какова процедура?
Этого человека будут судить по обвинению в наиболее серьёзном преступлении, ответил Ла Рейни и на некоторое время сосредоточился на еде. Не то чтобы другое дело простили, отвлекшись, продолжал он. Ведь невозможно повесить одного человека дважды. Как и дважды послать на галеры пожизненно это уже один раз, дважды это абсурд. Не так ли?