Но подобным образом дело обстояло при СССР, который три десятилетия тому назад скоропостижно канул в Лету. Последний «поезд здоровья» давно ушёл с «Келасурской» и больше не вернётся. Во всяком случае, не при нашей жизни. И не на эту станцию Так было угодно истории; в конце концов, ненасытный Хронос пожирает все творения рук человеческих, оттого мы должны быть благодарны судьбе хотя бы за то, что она предоставила нам возможность ещё раз прикоснуться к минувшей эпохе, которая просочилась сквозь миллионы жизней, как вода сквозь пальцы, и с каждым годом становится всё более эфемерной и невозвратимой, но явила нам свои следы в этом городе, где ныне бросается в глаза соседство роскоши и разрухи, где новые элитные особняки порой вырастают рядом с остовами исщербленных пулями полуразрушенных зданий, вряд ли подлежащих реставрации, и всё это приправлено живым ярким солнцем и трансцендентным камланием морских волн, и неистребимой зеленью, и буйной игрой воображения, и несметными полчищами воспоминаний.
Годы, пробегая мимо, отнимают у нас одно за другим, сокрушался Квинт Гораций Флакк.
День минувший всегда лучше, чем нынешний день, вторил ему Иоганн Кеплер.
Можно сожалеть о лучших временах, но нельзя уйти от своего времени, резонно заметил Мишель де Монтень.
А Джером Клапка Джером не преминул обнадёжить, вернув меня в пределы не лишённого приятности, хотя и быстротекущего хронотопа:
С каждой новой минутой начинается для нас новая жизнь!
Что ж, в любом времени можно найти свои хорошие стороны. Главное что мы ещё живы, небо не свалилось на наши головы и море не пересохло, оттого ничто не мешает нам окунуться в его волны всегда, когда имеется такое желание.
А у меня, Толика, Веры и Амры желание присутствовало. И продолжало вести нас вперёд.
***
Пляж располагался в нескольких минутах неспешной ходьбы от станции. Миновав железнодорожную колею с выстроившейся вдоль неё шеренгой кипарисов, мы вышли к высокой декоративной ограде из гладких деревянных балок. А за ней нас встретил закат над морем. И широко уходящая налево и направо полоса пустынного песчаного берега.
Вот такое купание мне любо: ни единой живой души вокруг!
Разумеется, сюда ведь нет хода российским жирным котам, полагающим, будто они хозяева жизни, ну и слава богу. Если позволить упомянутым кадрам скупать здесь недвижимость тогда в считанные годы застроят эти берега гостиницами, отелями и пансионатами: повалят валом туристы и начнут жрать и гадить, и устраивать разные труляля, и снова жрать и гадить и всё, пропадёт малолюдная Апсны, захлебнётся в отрыжке капитализма. Но пока ничего, провидение хранит её, хотя и не шибко балует
А нас балует. Поскольку на черноморском побережье ещё сохранилось место, где можно, оглядевшись по сторонам, понять, что вокруг тебя благословенная пустыня!
С такими мыслями я принялся раздеваться, и вся компания последовала моему примеру.
Затем мы с Толиком, не теряя времени, шурухнулись в волны Понта Эвксинского. Амра нырнула следом за нами, однако долго не продержалась вскоре выскочила на берег с воплем:
Вода холодная!
Вера вообще не решилась купаться, только ноги помочила, зайдя в воду по щиколотку.
По мне, так вполне приемлемое было море для середины октября. Мы с Толиком потом ещё несколько раз ходили окунаться. Благо у нас имелось чем согреться: я прихватил с собой фляжку субстанции соответствующего действия.
Хорошо, сегодня хоть медуз нет, сказала Амра.
Их в Сухуме вообще не бывает, заверил Толик. Я, по крайней мере, ни разу не видел.
А я видела, оспорила его утверждение Вера. Но их здесь мало, не то, что в Азовском море.
Да, в Азове нынче много медуз развелось, вспомнила Амра. Этим летом мы там были, так море кишмя кишело корнеротами.
Ничего, скоро и там поубавится, сказал я. Со следующего года их начнут вылавливать в промышленном масштабе.
Вылавливать? удивилась Амра. Зачем?
Как это зачем? В пищу употреблять. В Китае и Японии медуз испокон веков едят: готовят из них разные супчики, коктейли, добавляют в салаты, ещё солят и сушат, а потом продают в виде хрустящих палочек и чипсов. Вот и у нас решили взять пример с азиатов.
Фу-у-у! поморщилась Вера. Ни за что не стала бы есть медуз.