Книга издана, разумеется, нелегально, но тиражом громадным на одиннадцати подводах его вывозили. Я видел, поскольку в Чебоксарах, вблизи от меня, печатали.
Я во флигеле две комнаты занимал, а подпольная типография в подвальном помещении основного здания; главные заказчики марксисты, но с них особо не разживешься, и когда заказ на просветительскую брошюру с порнографией конкурировал, марксистов не долго думая посылали. Без склоки они не удалялись и в нарушение законов конспирации, уже будучи выпровоженными на улицу, выкрикивали раз за разом повторяющееся обещание типографию поменять.
На пятьдесят брошюрок наскребут, и как к уважаемым клиентам к ним относись! у «Приспущенных чулочков» и «Изголодавшегося Витольда» тиражи тысячные, а у «Лошадиного размера» и того пуще!
Снискавшим мировую славу Порфирия Степановича Концевого не назвать, но его книжки расходятся преотлично; поговаривают, он из дворян, но бытоописует он среду мещанскую, аристократических персонажей почти не вводит, «Лошадиный размер», естественно, про то, чем мужчины от женщин отличаются.
Экземплярчик у меня сохранился, и тебе, Катерина, с ним бы ознакомиться. Уразумеешь тогда, какой у некоторых метод карьеру делать. Жен начальников драть, протекции от них получать и по министерской линии вверх заезжать.
Замолви-ка ты, Сергей Николаевича, за твоего подчиненного Степана Петрова, о головастости которого все чаще до меня долетает
Система существования чиновного люда знакома Концевому весьма поверхностно, но за эпизоды с соблазнениями и проникновениями я, Катерина, тебе ручаюсь. Тут он, следует признать, собаку съел.
Умоляю тебя, Степушка, не загоняй мне в зад, и за это я тебя ртом до окончательного твоего
С красивыми дамами я в сделки не вступаю.
Ах, я красивая, ох, не может быть
Ты красивая! За твою красоту ты и страдаешь!
Передернувшая Катерина пробормотала, что «Лошадиный размер» для нее пока чрезмерен, и вновь о мутоте, о Сексте Эмпирике, вы, мужчины, девицам норовите вбурить, а я с девицами переписываюсь, и проживающая в городе девица Самойлова написала мне, что в книжной лавке Расковича он, Секст Эмпирик, в четырех томах предлагается. Кого послать, я найду, но с деньгами у меня худо и придется мне тебя попросить. Не вынь да положь, а тактично, с учетом, что ты трепетно мною любимый
Любимый? Пожалуй, из поместья время мне выбираться. Она и сейчас вцепиться в меня постарается, а при большем в меня прорастании и вовсе от нее не отвяжешься. Поеду, наверно, в Сызрань, в работу какую-нибудь впрягусь чтобы Катенька меньше расстраивалась, на Секста Эмпирика я ей дам.
И на какие гроши перебиваться до первой зарплаты буду?
Страшная мысль. Я в Сызрани без копейки и я захворал сбегая от любви, метнись в направлении, где имеется кто-то, способный тебя поддержать.
На ум приходит лишь Козловка. Но к матери я не поеду что угодно, но не Козловка! безропотно от чахотки издохнуть пожалуйста, на Катерине жениться пускай она бы за меня с воодушевлением. Исполнить ее заветное желание было бы эффектно. А что, разве очарованием беззаботной жизни я не проникся? Выскрести бы из Катерины насчет ее капитала сведения.
Согбенный под тяжестью мешка с золотом, из банка я шагаю приподнято!
При тетке она приживалкой, но при вступлении в брак ей полагаются горы мне не стыдно надеяться, что невеста у меня со средствами.
У Катерины выпытываю и ужас берет глубоко безденежная она девушка. На подобной я не женюсь, позиция у меня непримиримая, кавалер я, снисхождения не знающий, не нужно забывать, что в поместье я попривык и я бы продлил. Чай со сливками на веранде, трехчасовой дневной сон, органично ночной дополняющий, полноценно отдохнувшим проснешься и помыслы мужские, нечистые, с Катериной мы в доме не кувыркаемся, а Елену Владимировну через лакея Филиппа кликнуть вполне пристойным считается.
Иногда она артачится, но я ей говорю, что, ломаясь, вы, Елена Владимировна, посмешище из себя делаете.
Она смотрит на меня остро, слова подбирает жесткие, но ко мне приближается. И ничего она не старуха. Все еще женщина потрескавшаяся, бывалая, аромата едва распустившейся розы она не источает, но оно и от Катерины не слишком улавливается. Более того у Катерины и денег нет.