Себастьян вежливо улыбнулся. После родов он будто провел между нами линию, которую не собирался пересекать. Прислонившись плечом к двери, граф сунул руки в карманы и взглядом спросил:
Так что?
Я завела речь издалека, но быстро перешла к сути.
я и первого родила только потому, что выхода не было! Как тебе в голову пришло поддерживать этот бред? Мы так не договаривались! Я только-только восстановилась!
Мне просто показалось, ты была в восторге от беременности и не против родить еще одного или даже двух.
Десятерых! огрызнулась я.
Беременность была побочным эффектом восторга, а не причиной. Что он за идиот?
Я тебя еще за столом услышал, сказал Себастьян и чуть склонил голову, будто вопрошая: и этовсе?
Подумав, я неловко стиснула пальцы и решила говорить прямо.
Молоко уже полностью перегорело.
И что? Ты ведь все равно не кормила
У меня лицо вытянулось. Слезы уже щипали в носу, но мне каким-то чудом удалось не расплакаться.
Мы обсуждали это все и решили, что будем кормить его молочными смесями.
Себастьян медленно и очень раздраженно моргнул.
Ты хочешь все это обсудить именно сейчас, когда дома гости?
Нет, не это. Мне лично кажется, продолжала я, что снизу все уже зажило, но врач умоляет подождать еще хоть пару недель. Говорит, что лучше перестраховаться, чем сразу резко начать и еще полгода лечиться
Не понял Что ты собралась начинать?..
Как что?!
Я ощущала себя почти девственницей, которая впервые осталась с кавалером наедине. Себастьян любил выставлять людей дураками, когда притворялся дураком сам, но со мной он никогда так не обращался. Раньше пока он меня хотел.
Все то же! Укол мне уже поставили.
Какой укол?
Гормональный!
Зачем? брякнул Себастьян. Ты хочешь или не хочешь ребенка?!
И я поняла, что все кончено.
Мне показалось, по лицу пошла рябь. Задергался рот и нижнее веко. Я толком не разобрала, какое именно, да это и не играло роли. Опомнилась я лишь обнаружив, что перестала дышать. Комната плавилась и туманилась.
Ты можешь трахать только беременных?!!
Беременность не болезнь. Если кобыла выкидывает от малейшего стресса, не нужно беречь ее жеребятотозвался он, не подумав, но тут же сам себя оборвал. То есть женщина! Я имел в виду, женщин!
Я тоже так думала.
Что если ребенок держится, его даже специально не вытравишь из себя. А если нет, то не надо насиловать бедолагу жизнью. Но и насиловать свое тело новой беременностью я не хотела.
К слову, ты очень симпатично выглядела с пузом. Совсем не как бегемот. Ну, вспомни, как ты здорово выглядела. Где у тебя альбом?
Я всхлипнула, меня начинало трясти. Мы шли на второй круг. Он делал вид, что не понимает намеков, а я не знала, как мне еще конкретнее быть!
Я не буду больше рожать, я тебе сказала!
Себастьян опять помрачнел.
А я сказал, что я понял. Гормоны зачем колоть?
Ты, вроде, говорил у тебя были любовницы, сказала я, пытаясь не заорать.
Не было у меня никого весь последний год! За кого ты, вообще меня держишь? Я в жизни бы не стал рисковать тобой и ребенком, имея кого-то на стороне!
Прекрати это! взвизгнула я.
Это ты прекрати! Себастьян тоже повысил голос. Истерик я нажрался задолго до того, как ты сама родилась! Чего ты, мать твою, от меня хочешь? Чтоб я нашел любовницу?! Да без проблем!
Вот только попробуй! крикнула я, но швырять подушечки не осмелилась.
Марита как-то рассказывала, граф не из тех людей, которые молча терпят истерики. Может и «подлечить» наложением рук. Я верила: она его побаивалась, а Фил с такой легкостью давал сдачи Джесс, что сомневаться не приходилось. Пощечину граф вполне может залепить, если обозлится. Я не решилась так его искушать.
Уже сто раз пробовал. Получалось! объявил он.
Свинья!
Идиотка! он развернулся и взялся за ручку двери. Все, с меня хватит. Я пошел вниз.
Ну и вали! Заведи любовницу! Давай, иди, заведи! Я эту суку на тракторе перееду! Я не Марита! Я такого не потерплю! Если ты мне не достанешься, ты никому больше не достанешься! Я я тебя просто пристрелю!
Себастьян рассмеялся. Он развернулся. Медленно.
Большая часть меня досталась моей графине, съязвил он. Тебе придется с ней встретиться и обсудить график.
Ты спишь с Маритой?! от шока у меня даже голос сел.
Себастьян вновь вошел в комнату и закрыл дверь.
При чем тут «сплю»?
Тогда какой график?! Что у нас общего?!
Какое-то время Себастьян стоял, застыв. Стоял, словно на него прямо с неба свалился Цезарь и ударил подковой по голове.
Детка, милая, что ты пытаешься мне сказать?
От его тона, такого забыто-нежного, я буквально захлебнулась слезами. Себастьян дал мне справиться с истерикой. Потом взял салфетки с туалетного столика и, наконец, подошел.
Что я не хочу еще одного ребенка! проскулила я и громко высморкалась. Мне нравится быть худо-о-ой!..
Себастьян качнулся, переступив с ноги на ногу, словно раздумывал: стоит ли?..
Я уже ни черта не понимаю! Когда я спрашивал тебя про таблетки, ты заявила, что не собираешься травиться.
И ты сказал: сорри, моя богиня, пойду и сам отравлюсь. Даже слова мне не дал вставить.
Потому что ты меня очень здорово обидела тогда, когда Рич родился. И это, с таблетками, стало последней каплей.
Чем обидела? спросила я удивленно.
Он вскинул брови, словно восхищенный таким нахальством:
Ах, чем? И, правда! Какое мне может быть дело до моего ребенка? Вот, вырастет, мы с ним встретимся, выпьем, поговорим!..
То, как он вел себя после моего переезда, встало вдруг под другим углом. Обиделся? Он тогда обиделся?..
Но ты никогда не интересовался своими детьми. Ты зовешь их либо «приплод», либо «выводок», либо «мои щенята» и замечаешь, только кого-нибудь одного!
Себастьян слегка нахмурился, потом тряхнул головой.
Марита сама решала, когда у нас родится очередной, подгоняла график и выбирала имя и крестных. Мое участие сводилось к тому, чтоб зачать его без малейшего намека на удовольствие, девять месяцев слушать, как она ноет и что у нее болит и еще два года пиления за то, что я не хочу выслушивать, чем наш новый малыш посрал! раздраженно ответил он.
Но мне-то откуда было все это знать?! Господи! Думаешь, человек, вообще способен о чем-то думать, когда из него выбирается другой человек?
Большинство женщин не позволяет к себе прикоснуться, когда в них просто «подселяется» другой человек. Я думал, что тыдругая.
Я бы с радостью оказалась другой, но родовые пути у меня такие же, как у всех. И период восстановлениятоже!
Лицо Себастьяна стало вдруг озабоченным.
Рич, что, порвал тебя?..
Нет, я покраснела. Но ты спросил про таблетки через неделю после родов.
И что такого? Мы занимались сексом за час до них.
Ну, как ты не понимаешь?..
Мне не хотелось обсуждать с ним гинекологию, только контрацепцию. Я всегда относилась к тем женщинам, которые полагают, что мужчине не место в родильной комнате. И разумеется, на полном серьезе считала, что элементарные вещи про постродовой период, отец восьмерых детей должен знать!
О, господи, Ви! Даже конюхи не знают таких выражений, какие ты все время употребляешь. Можешь ты мне прямо сказать?!
После родов врачи советуют Точнее, не советуют, а прямым текстом запрещают заниматься сексом после родов, я выдохнула. Понятно?
Себастьян просветлел лицом.
Погоди, так это врачи тебе запретили?
Ну, разумеется! Говорю же тебе! Простым человеческим языком: мне лично кажется, что все поджило, но врач умоляет подождать еще хотя бы две недели до месячных. Но укол мне уже сделали, я посмотрела в его стеклянные глаза и пояснила: Теперь уже не пьют противозачаточное, а колют. Это удобнее и не так вредно, и защита лучше. Андэрстэнд? Я хочу тебя! Очень-очень! Но мне пока что еще нельзя!
Знаешь, любимая, нам надо еще раз проработать коммуникацию, сказал Себастьян, помолчав. Ты не могла мне все это просто и прямо после родов сказать, а не строить из себя Мариту, выбирая метафоры, которых я не пойму? Я думал, ты в самом деле счастлива исключительно тем, что носишь ребенка. Иначе, с чего после родов все сразу оборвалось?..