Кроме свечи Эрон подарил мне золоченую резную рамочку, в которую вставлено изображение коровы, а сверху выведено изречениеточно такое же, по его словам, как висело в конторе той скотобойни, где он два месяца проходил практику: «Если есть жывотных грешно, то зачем они сделаны из мяса?».
Хотел, чтобы надпись была точно такая, как там, жалуется он, а компьютер все время исправлял «жывотных» на «животных». Но я его победил.
Кто бы сомневался. Спасибо, Эрон! Потрясающая картинка. Поставлю ее на своем столе.
Мой рабочий стол дома уже превратился во что-то вроде алтаря моего последнего увлечения. На стене над ним висит старый испанский рекламный плакат: Дон Кихот верхом на свинье, а на его копье насажен свиной окорок. Сам стол завален книгами о мясе и сборниками рецептов; пачка бумаг придавлена черным, гладко отполированным камнем, круглым, но чуть-чуть вдавленным по бокам. Он называется «чанки».
Да брось ты! Здесь их, наверное, целая тысяча!
Но Эрик остается непоколебим:
Девятьсот семьдесят семь, если быть точным. И догадываешься, откуда я это знаю?
Да никто его не хватится. А было бы так романтично
Джули, я не могу.
Не можешь или не хочешь?
Не могу, потому что не хочу.
Всего одна жалкая доисторическая хоккейная шайба! Вроде я немного прошу.
Это было первое место работы Эрика в Нью-ЙоркеМузей естественной истории; он составлял каталог североамериканской археологической коллекции. Куча всяких бусинок и отполированный круглых камней, которые на самом деле были когда-то хоккейными шайбами у коренных жителей материка. Мне ужасно нравилось держать их, тяжелые и гладкие, в руке.
В конце концов Эрик нашел резчика по камню, и тот изготовил для меня точно такую же шайбу. Я была очень тронута этим жестом, но все-таки немного жалела, что он не украл ее для меня.
* * *
Мне ужасно нравятся все подарки, но самый лучший я получила несколько часов назад.
Все утро я «помогала» Эрону готовить поркетту для свадьбы его друзей. Из целой свиньи удаляют все кости, солят, перчат, посыпают специями и щедро фаршируют всякими вкусностямичесноком, луком, трюфелями и несколькими свиными филеями, завернутыми в бекон, а потом насаживают на вертел. Помощь моя состояла главным образом в том, что я помогала резать чеснок, а потом благоговейно наблюдала за тем, как ловко Эрон извлекает из животного весь скелет, кроме черепа, не повредив при этом ни мяса, ни кожи. Правда, потом я обматывала куски филея беконом и укладывала их внутрь получившегося чехла, посыпала все чесноком и кусочками трюфеля и еще помогала насаживать свинью на вертел и обвязывала его на этот раз не шпагатом, а толстой проволокой через каждые пятнадцать сантиметров. В итоге у нас получился почти двухметровый ровный свиной цилиндр с торчащей из него головой. Все это вместе до того напоминало пенис, что даже комментарии были излишними; оставалось только развести руками и протянуть в стиле Джоша:
О-хо-хо-о-о
Потом Эрон отправился в холодильную камеру, чтобы освободить в ней место для поркеттынелегкая задача, учитывая количество скопившегося там мяса, а через пару минут высунул голову из двери и позвал меня:
Эй, Джуль, зайди сюда на секунду. Нужна твоя помощь.
Я зашла и обнаружила внутри еще Джоша и Джессику; все они стояли у полки с окороками и упакованными в мешки субпродуктами и были явно чем-то взбудоражены.
Джули, закрой глаза.
Я подчинилась и немного подождала.
А теперь открывай.
Я открыла и увидела, что Джош протягивает мне черный матерчатый чемоданчиктакой есть у каждого студента Кулинарного института. Он является столь же неотъемлемым признаком профессии, как колпак и фартук.
Ой, ребята, спасибо.
Открой.
Я открыла чемоданчик и откинула крышку черного чехла. Внутри лежали три ножа. Двенадцатисантиметровый разделочный. Изогнутый тесак с лезвием длиной сантиметров в тридцать и тяжелый кухонный топорик.
Ох! выдохнула я. До чего же хороши!
Джош только что не подпрыгивал на месте.
Прочитай гравировку.
Я пригляделась к лезвиям. На каждом их них изящными буковками было выведено: «Джули Пауэлл,Loufoque».
Этоlouchébem.Помнишь, Эрон рассказывал? Поросячья латынь французских мясников. Означает «чокнутая».
Тут я разревелась.
Нет, только не это! Ради бога не начинай здесь выть! Джош развернулся на каблуках и поспешно покинул камеру.
Он такой трус, покачала головой Джессика.
Джуль! Эрон обнял меня и прижал к груди. Ты теперь настоящий мясник! Ученичество закончено.
Ребята, спасибо вам большое. Нет, правда, ну просто огромное.
А посмотри сюда. Эрон вынул из чехла тесак и показал на выгравированное на лезвии название фирмы.
С ума сойти! То, о чем я мечтала! Мой собственный, настоящий!
Гип-гип-ура!
У меня на глазах опять выступили слезы, и Джессика поспешно сказала:
Ну и хорошо. Пока хватит, ребята. Еще нет трех часов, и у нас куча работы.
* * *
Сейчас уже почти восемь, и шампанское быстро заканчивается. Я знаю, что как только мы допьем последнюю каплю, я больше не смогу откладывать неизбежное: прощание, долгую дорогу домой и минуту, когда я пойму, что для меня нет больше места за этим столом. Боюсь, я могу опять заплакать. Наверняка заплачу. Только надеюсь, что сначала успею добежать до машины.
Джули, нам всем очень нравилось работать с тобой. Джессика поднимает свою кружку. Видимо, пришло время для тоста. А мне было так приятно, что здесь появилась еще одна женщина. Я уже задыхалась одна среди всего этого тестостерона. Она крепко обнимает меня. Честно. Нам будет очень тебя не хватать.
Ничего подобного! Она вернется. Не сможет не вернуться, Джош наливает мне остатки дешевого розового шампанского. Жаль, что нельзя стоять так и пить его всю ночь. Как жаль, что мне надо возвращаться домой.
Ну, Джуль, расскажи, чему новому ты научилась сегодня?
Хм ну, во-первых, я узнала, что Джоштрус и не выносит женских слез.
А еще?
А еще еще я научилась делать поркетту. То есть, конечно, я ее не делала, а просто смотрела, как ты делаешь.
Можешь не сомневаться, когда ты в следующий раз захочешь извлечь кости из целой свиньи и свернуть ее в рулет, ты прекрасно справишься сама.
Возможно. Да, а еще, я и раньше видела здесь пару-другую фаллических символов, но то, что ты сотворил сегодня это нечто!
Знаешь, иногда двухметровый рулет из свиньиэто просто двухметровый рулет из свиньи.
Угу. Иногда да, а иногда и нет.
Юная и нежная светловолосая Хэйли деликатно потягивает шампанское, которое по закону ей пока наливать не положено.
Но ты ведь к нам еще вернешься?
Если пригласите, вернусь. Правда, жилья у меня здесь больше не будет, но в гости обязательно приеду.
Наш диван всегда в твоем распоряжении, решительно заявляет Джош, до тех пор, пока не купишь себе дом.
Куплю дом?
Ну да. В следующий раз приедешь, и займемся поиском недвижимости. И знаешь, что, Чокнутая? Джош тычет пальцем в рабочий график, висящий над прилавком. С этого момента ты будешь работать в штате.
Брось, Джош!
Да пошла ты! Что «брось»? Мне тут больше не нужны сачки, которые вкалывают бесплатно и битый час обваливают одну лопатку. Займешься делом всерьез!
Хорошо, договорились. Время пришло, и я неохотно поднимаю свою чашку. Я хочу сказать, что все вы Здесь было просто очень здорово Я Нет, я ни за что не разревусь. Ни за что. Я не хочу уезжать от вас, ребята.
Брови Джоша ползут вверх, уголки губ опускаются, и у него на лице появляется маска грустного клоуна: забавная и искренняя одновременно.
Стоп-стоп-стоп, Джули. Если ты опять начнешь разводить сырость, клянусь, я возьму поркетту Эрона и отлуплю тебя ею!
На улице совсем темно. Я несу рюкзак с вещами, большую сумку с мясом, свою свечу, мраморное яйцо, картинку в рамке и именные ножи. Уже поздно. Меня ждет Эрик. Надо ехать домой. К горлу подкатывает комок.