Выходя на задание, Хэткок предпочитал пахнуть так же, как джунглиникакого табачного дыма. Вьетконговцы могли учуять его за милю. Будучи лучшим снайпером морской пехоты, Хэткок с великим уважением относился к способностям своего врага. Чтобы утолить тягу к никотину, ему, как правило, хватало щепотки жевательного табака.
Свет был выключен, и каркасная хибара освещалась лишь огоньком его сигареты. Он лежал, прислушиваясь к ночным шорохам и звукам, говорившим о том, что идёт война.
Карлос Хэткок лежал на надувном матраце, думая о доме и своём двадцатипятилетии. Он вздохнул: «Двадцать пять летвыплачу всё за машину, жалованье повысят. Восемь лет в морской пехоте. Даже не верится.
И кажется, что только вчера папа вернулся из Европы и привёз мне винтовку «Маузер». Было ведь время! Я и поднимал-то её с трудом. А прицелиться из неё смог только лет в десять-двенадцать».
Хэткок закрыл глаза. Начался дождик. Слушая, как он тихо стучит по мешкам, уложенным вокруг хибары, Карлос быстро уснул.
Глава 2Всё путём
Было 7 мая 1954 годаКарлосу Хэткоку оставалось тринадцать дней до двенадцатилетия.
Мальчик шёл в леспоиграть со старой немецкой винтовкой «Маузер». Ствол её был заделан, но он любил эту винтовку, пусть она и не годилась для стрельбы. Девять лет назад его отец, Карлос Норман Хэткок старший, привёз её с войны как сувенир и подарил Карлосу II, которому было тогда всего три года. Предки Карлоса были белыми протестантами с примесью крови индейцев Чероки. Никто не мог точно сказать, откуда пошла традиция давать всем мужчинам в семье имя Карлос.
В тот самое время, когда маленький Карлос шёл поиграть в лесу за бабушкиным домомбелым каркасным строением у щебёночной дороги в крохотной деревушке недалеко от города Литл-Рока, в очередном выпуске новостей по радио сквозь треск помех вполне могло звучать сообщение о том, что 167-дневная оборона местечка под названием Дьенбьенфу, которую вела армия Французского союза, завершилась. В тот день французы сдались под натиском сил Вьетминя, которыми командовал генерал Во Нгуен Зиап. Генералу Зиапу удалось взять их измором, и той же весной должно было состояться международное Женевское совещание, участники которого, судя по всему, были настроены весьма положительно по отношению к коммунистам.
Но Карлосу не было никакого дела до этих новостей. Ни Америка, ни морская пехота США в том конфликте не участвовали. Он думал о Джоне Уэйне, японцах и настоящей войне. В фильме «Пески Иводзимы» погиб сержант Страйкерэто был один из тех редких фильмов, в которых «плохие парни» убивали «Дюка». Карлос оплакивал гибель Страйкера и восхищённо смотрел, как морпехи из роты «Эхо» 28-го усиленного полка водружают на вершине горы Сурибачи звёздно-полосатый флаг.
В конце концов, он и сам был морпехом. Ещё четыре года назад, когда ему было восемь лет, он решил, что настанет день, и он пойдёт служить в морскую пехоту. Карлос твёрдо знал, что в его жизни нет и не может быть призвания выше.
Строевым шагом он направлялся к лесу, напевая под нос гимн морской пехоты. Рядом трусила его шетландская овчарка Сэсси. Карлос скомандовал сам себе «на правое плечо!» и держал винтовку строго по уставу.
Первого морского пехотинца в своей жизни Карлос увидел, когда ему было восемь лет. Случилось это в многоквартирном доме в Мемфисе, в котором жила его семья. Тогда отец уволился с арканзасской железной дороги и устроился в порт на Миссисипи, где работал сварщиком в компании «Теннесси фабрикейтинг компани».
Молодой морпех с женой жили в квартире этажом ниже, и с той самой минуты, когда Карлос его увиделопрятного, подтянутого, с квадратной челюстью и железными ручищами, он больше не мог представить себе, что в жизни может быть занятие лучше, чем служба в морской пехоте.
Выпуск новостей кончился, Билл Монро гнусаво запел о своей «Кареглазой милой». Вторя под нос песенке в стиле «блюграсс», бабушка Карлоса толкнула кухонную сетчатую дверь. Старая дверь распахнулась, громко скрипнула ржавая пружина.
«Карлос!»раздался её голос, в котором уже сказывался возрасткогда мальчишки вырастают, напевный бабушкин голос живёт в их памяти наряду с воспоминаниями о босоногом детстве, тёплом лете и временах, когда всё было хорошо. «Скоро ужин. Хватит носитьсяопять придёшь весь грязный. Слышишь?»
«Да, мэм, отозвался Карлос. Сейчас мы с Сэсси придём».
Оказавшись под густой зелёной завесой сорной травы, кустов и деревьев на краю бабушкиного двора, Карлос опустился на колени. Он подкрался к толстому стволу старой сосны, возвышавшейся над двором, и, волшебным образом преодолев пространство и время, оказался в джунглях Гуадалканала, где вступил в сражение бок о бок с бойцами 1-го батальона рейдеров морской пехоты.
Худющий черноволосый мальчишка больше не был одет в футболку и джинсына нём была морпеховская форма из ткани «в ёлочку» и тропические ботинки. Он в одиночку сражался с японцами, которые скрывались за каждым деревом, пнём, камнем.
Карлос осторожно просунул ствол винтовки между колючими ветками ежевичного куста. Отталкиваясь носками ботинок, он бесшумно прополз по влажной земле, усыпанной сосновыми иголками, и залёг, спрятавшись под тесно сплетёнными ветками.
Сегодня он охотился на японцевпочти так же, как на белок и кроликов, по которым он стрелял из однозарядной винтовки Хиггинса калибра.22. Её подарили ему на десятилетие. Промахивался он редко.
Карлос охотился на мелкую дичь, чтобы на семейном столе было мясо. Мать с отцом разошлись, и он теперь жил с мамой и двухлетним братиком Билли Джеком у бабушки. Жили они бедно.
Но в этот тёплый весенний день, наводя мушку старого «Маузера» на черепаху, Карлос не думал о еде. Эта черепаха была сейчас замаскировавшимся японским снайперомсамым опасным, самым заклятым врагом рейдеров Эдсона, героев войны на Тихом океане.
Но тут собака юного воина, которой не хватило ума осознать всю серьёзность ситуации, подбежала к черепахе, ткнулась в неё носом и залаяла. Черепаха втянула лапы и голову в панцирь.
Карлос выкатился из-под колючих веток и встал во весь рост, взяв винтовку за ствол и опустив приклад на носок ноги. «Сэсси!»крикнул он, всем своим видом выражая неудовольствие поведением собаки. Затем он перевёл взгляд на собственную одежду. Он понял, что, вернувшись с тихоокеанских островов в лес у Гейер-Спрингс, что в штате Арканзас, влип. На коленках его некогда чистых джинсов красовались грязные круги. Футболка выглядела не лучше. Он стал лихорадочно стряхивать с одежды рыхлую землю, но глина плотно впиталась в джинсы и футболку. А это означало, что дома его ждут серьёзные неприятности.
Бабушка Карлоса никак не могла уяснить, что морской пехотинец не может воевать, не запачкав коленокособенно когда ему двенадцать лет.
Ка-а-арлос! доносился до леса её напевный голос.
Иду-у-у! с замиранием сердца ответил он.
* * *
20 мая Карлосу исполнилось двенадцать лет, и он распаковал подарки. Один из них был особенным, он затмевал собою все остальные. Это был однозарядный дробовик «Ремингтон» 12-го калибра. Мама с бабушкой решили, что на двенадцатилетие он должен получить нечто такое, что придаст ему ответственностичто-нибудь посерьёзнее малокалиберной винтовки.
Карлос Хэткок исключительно метко стрелял из винтовки, даже в двенадцатилетнем возрасте. Увидев продолговатый узкий ящик, он тут же понял, что в нём может лежать только новая винтовка или ружьё.
Юный стрелок находил в огнестрельном оружии красоту и изящество. Для него они никогда не были какими-то там игрушкамиэто были вещи, созданные для охоты, занятия, которое он глубоко уважал и очень любил.
Бабушка прикидывала, что с охотничьим ружьём Карлос сможет добывать голубей, фазанов и куропаток, когда настанет сезон охоты. А Карлос рассчитывал, что с дробовиком ему будет легче бить белок и кроликов, которые скакали по кустам так быстро, что из винтовки он зачастую не успевал в них прицелиться.
В девять часов утра Карлос открыл ящик, в котором лежали его новое ружьё и патроны. В девять тридцать он уже шагал по лесу, положив ствол ружья на предплечье. Ружьё было переломлено, в каморе находился патрон.