Место действия - Прохоровская земля. Так можно сказать почти обо всех произведениях Игоря Подбельцева. Герои новой книги "Июльский ад" защищали эту землю в 1943 году.
Содержание:
Июньский АД - (роман) 1
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ - ВХОЖДЕНИЕ В ПРЕИСПОДНЮЮ 1
ЧАСТЬ ВТОРАЯ - ЖИВЫЕ В АДУ 19
Апогей, или смерть сержанта Никанорова - (рассказ) 40
Июньский АД
(роман)
Всё смешалось…
Которые сутки
Рвётся к Курску отчаянно враг.
Он на Прохоровку
в бешенстве жутком
Свой нацелил железный кулак.
Все ползут и ползут его танки,
"Фердинанды" и "тигры", ревя,
И тогда
По сигналу атаки
В бой рванулась и наша броня."ТРЕТЬЕ ПОЛЕ"
И. Чернухин
Вокруг неё земля фугасом взрыта,
Шли самолёты за звеном звено.
Она в народе стала знаменита,
Как подмосковное Бородино…
… Со счёту сбившись, смерть врагов косила,
Дымилась необъятнейшая ширь.
Вот так тряхнул своей бывалой силой
Под Прохоровкой русский богатырь."ПРОХОРОВКА"
Н. Истомин
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
ВХОЖДЕНИЕ В ПРЕИСПОДНЮЮ
"НИ ПУХА НИ ПЕРА!.."
Стояла середина жестоко-морозного февраля 43-го. По просторам многострадальной России гуляли злые метели и холодно-белые вьюги. Но танкистам 3-го гвардейского Котельниковского танкового корпуса плевать на всевозможные непредсказуемые капризы погоды. У них, у танкистов, был сейчас вполне заслуженный отдых. Но, конечно, не какой-нибудь там отдых, как, скажем, года три-четыре назад - в мирное, довоенное время, а отдых от смертельно тяжёлых кровопролитных боёв и жестоких сражений. Танкисты и сейчас не сидели сложа руки, и не валялись беззаботно на примитивных постелях, от нечего делать ловко пуская смачные плевки в потолки крепко сбитых бревенчатых землянок; нет, все они, воины обескровленного танкового корпуса - от рядового до полковника и генерала - приводили ставший им родным многострадальный корпус в более-менее надлежащий порядок. А приводить в порядок, чёрт возьми, было что: только-только, считай - на днях, танкисты, усталые до невозможности, вышли из тяжелейших боёв под Ботанском и Ростовом. Многие - ох многие! - там, на тех отчаянно горячих среди жутко морозной зимы полях полегли. А которые в живых остались - чудом иль по воле провидения - надеялись, что больше на их пути, который неизвестно когда закончится, не будет таких страшных и опустошительных сражений. Надеялся на это и командующий корпусом генерал Ротмистров.
Он, откинувшись на спину, сидел в блиндаже на топчане и, сняв очки, усталым взглядом, как бы совсем невидяще, созерцал небольшое пламя в стеклянном пузыре лампы. А пламя это - дитя керосина, фитиля и спички-то и дело причудливо колебалось из стороны в сторону - сквозняк: где-то через дверную щель февральский ветерок протискивался в помещение и не то, чтобы шалил, а давал всё-таки о себе знать - я, мол, здесь и мне запоры ваши нипочём.
Пламя настольной лампы ещё долго отражалось в неподвижно застывших зрачках Ротмистрова. А потом оно угасло - генерал задремал, так и не выпустив дужку очков из пальцев левой руки; правую, чуть нервно дрожащую, он держал на коленях. Задремал он на короткое время, но и за этот мизерный промежуток успел увидеть себя совсем ещё юным, живущим с семьёй в деревеньке под названием Сковорово. что притулилось скромненько в Селижаровском уезде Тверской губернии. Успел увидеть себя голодным и оборванным, рыскающим с ватагой сверстников по территории самой деревеньки Сковорово и далеко за её пределами в поисках чего-нибудь съедобного. Успел увидеть он своих отца и мать, печально смотревших на него, уже семнадцатилетиего парня, который, стесняясь поцеловать их на прощание, уходил из деревеньки. Уходил, то и дело оглядываясь, пересиливая боль щемящего сердца; Паша отправлялся в Москву, на заработки, - там, в Москве, жил его старший брат Лёня. Успел Павел Алексеевич увидеть за этот короткий промежуток нечаянной дрёмы и брата Лёню, Леонида, рассказывающего ему страшные истории, в том числе и о том, как 30 августа 1918 года было совершено покушение на Владимира Ильича Ленина…..
Проснуться и быстро открыть глаза генерала заставил виноватый шепоток адъютанта Василия Земскова:
- Товарищ генерал!.. Проснитесь, товарищ генерал!.. Да проснитесь же, Павел Алексеевич!..
Ротмистров, не надевая очков, подслеповато прищурился на адъютанта, хрипло выдохнул:
- Ну?… Чего тебе?…
- Товарищ генерал, вас к телефону просят.
- Просят или требуют?
Адъютант на секунду задумался, потом звонко щёлкнул каблуками новеньких хромовых сапог:
- Так точно, товарищ генерал, - требуют: командующий Южным фронтом на проводе.
Сквозь шумы в телефонной трубке Ротмистров услышал знакомый голос генерал-полковника Малиновского, не так давно сменившего на посту командующего войсками Южного фронта Еременко.
- Слушаю вас, Родион Яковлевич, хотя связь, честно говоря, не ахти какая хорошая! - прокричал в трубку Ротмистров.
- Это вам минус, уважаемый Павел Алексеевич! - не то в шутку, не то всерьёз - Ротмистров этого не помял - громыхнул на том конце провода генерал-полковник. - Надобно связистам засыпать горяченького уголька за шиворот. Как выдумаете насчёт этого? Ну, да ладно - это ваши проблемы, вы их и решайте… Как поживаете, Павел Алексеевич?
- Спасибо, ничего: без особых осложнении. Возрождаемся вот, можно сказать, заново. Как Феникс из пепла.
- По-нят-но… - прогудел задумчиво Малиновский и, с минуту помолчав, сказал: - Вы знаете, по какому поводу я вам звоню, Павел Алексеевич?
- Понятия не имею, Родион Яковлевич.
- Ну так вот, чтобы понятие это появилось, я попрошу вас немедленно прибыть ко мне. Ясно?
- Так точно, товарищ генерал-полковник! Скоро буду…
В кабинете у командующего войсками Южного фронта находился и член Военного совета этого же самого фронта Никита Сергеевич Хрущев. И Малиновский, и Хрущев дружелюбно поздоровались с генералом Ротмистровым за руку.
Малиновский медленно несколько раз прошёлся по кабинету, дважды скользнув взглядом по усталому посеревшему лицу Ротмистрова, потом остановился; перед ним и, пресекая его попытку встать, без обиняков начал:
- Я знаю вас давно, Павел Алексеевич, и знаю, в основном, о многих ваших положительных качествах, о хороших чертах. И они мне, я так скажу - нравятся. Вы не краснейте и не думайте о том, что мне все ваши положительные черты правятся. Отнюдь! Я имею в виду лишь вот что: видимо, душой я не покривлю, если скажу, что вы, уважаемый Павел Алексеевич, танкист, прямо говоря, до мозга костей, танкист - с большой буквы. Правильно я мыслю?
Ротмистров вздохнул, пожал плечами:
- Что ж, отнекиваться не стану: здесь вы полностью правы, товарищ командующий. В самую точку, как говорится, попали. Кроме того, что, мол, с большой буквы…
- В самую точку, наверное, я попаду, если скажу, - продолжал Малиновский, - что вы, Павел Алексеевич, являетесь крепко убеждённым сторонником массированного применения танков в сражениях этой проклятой, трижды проклятой войны. Не так ли?…
- Так точно, товарищ командующий! И здесь вы угадали…
- Угадал? - Малиновский усмехнулся, хитро подмигнув Хрущеву. - Слыхали, Никита Сергеевич, что он говорит?… Да не угадал я, а просто давно слежу за вашей… За вашей деятельностью, что ли… И мне нравятся ваши обоснованные суждения… на многие темы. Дело в том, скажу вам по секрету, что в Ставке Верховного Главнокомандования да и, я знаю, на многих военных советах фронтов сегодня интенсивно обсуждается вопрос о формировании танковых армий. Улавливаете - что к чему?
О-о!.. Неудачный вопрос задал в этот раз Малиновский!.. Ещё бы не улавливать того, о чём он, собственной персоной Павел Алексеевич Ротмистров, не думал бы в бессонные бесконечные ночи, о чём бы постоянно не мечтал в последнее время… И вот поэтому, услышав последнюю фразу командующего фронтом, Ротмистров невольно напрягся, словно охотник, неподвижно застывший с заряженным дробью ружьём перед вылетом из густых зарослей камыша дикого селезня.
- Так вот, Павел Алексеевич, - Малиновский снова сделал несколько шагов по кабинету, сосредоточенно почесал переносицу, - до вашего сведения довожу, что Москва очень и даже очень интересуется мнением командиров танковых корпусов, и, в частности, вашими, мой дорогой, взглядами на то, какой должна быть танковая армия. Вам понятно?
Ротмистров встал, поправил очки, вытер платочком вспотевший лоб и только тогда пристально взглянул на Малиновского.
- В принципе, всё понятно, товарищ командующий. В прин-ци-пе! Однако…
Но тут безапелляционно вмешался Хрущев. Он как-то озорно даже посмотрел добрыми глазами на немного растерявшегося генерала и сказал:
- Никаких "однако", товарищ Ротмистров. Если хотите знать, мне только что звонил генерал Боков из Генштаба. Знаете его? И, между прочим, он твёрдо сказал, что ждёт вас у себя, в штабе.
- Генерал Боков? - не сразу поняв, о чём и о ком идёт речь, переспросил Павел Алексеевич.
- Ну да, Боков, - улыбнулся Никита Сергеевич и тут же посерьёзнел. - Повторяю, генерал ждёт вас и… И при необходимости, скажу вам прямо, организует встречу с самим товарищем Сталиным.