Пиа уловила иронию, но ничего не сказала, покраснела и опустила глаза, а Джейкоб с упреком посмотрел на Клэйтона, давая понять, что джентльмену не стоит открыто выражать свое недовольство поступками дамы.
Маргарет в удивлении пронаблюдала эту пантомиму, понимая, что между ее подругой и женихом что-то произошло, пока она ездила верхом но Пиа, пока они шли от манежа к жилому флигелю, ничего ей не сказала, да и Мэг не припоминала, чтобы видела или слышала ссору. И все же в воздухе повисло ощутимое напряжение настолько ощутимое, что она сочла возможным осведомиться:
Что случилось, друзья мои?
Сидящие рядом с ней джентльмены Лэндсбери и Штерн обменялись вопросительными взглядами. Обращение «друзья мои» к едва знакомым мужчинам прозвучало из уст прекрасной благовоспитанной леди весьма фривольно. Но Эдвард поймал себя на том, что был бы рад принять его на свой счет
Клэйтон натянуто улыбнулся и хотел было исправить свой промах подходящей к случаю шуткой, но Пиа опередила его:
Ты великолепно смотрелась верхом на Юпитере, Мэгги как царица амазонок!
Спасибо, моя дорогая, но право, ты меня перехваливаешь.
Вот и не перехваливаю! От тебя глаз было не оторвать, особенно на галопе! Все джентльмены это подтвердят. Не правда ли, господа? она обвела маленькую мужскую компанию суровым едва ли не свирепым взглядом карих глаз, и джентльмены послушно закивали.
И вы согласны, все согласны, что Юпитер сказочный конь?..
Последовали новые кивки мужских голов.
Вот! А я на него побоялась даже сесть и вряд ли сяду, пусть меня хоть сам герцог Йоркский уговаривает. не сяду ни за что! В таком случае, господа, разве несправедливо мое желание дать сказочному коню достойную его наездницу, вместо трусливой неумехи?..
Джентльмены переглянулись и снова закивали.
«Как дрессированные пони» подумала Мэг и прикусила нижнюю губу, чтобы скрыть улыбку но Эдвард, что все время смотрел на нее, особенно не таясь, наверняка понял, что ей смешно потому что вдруг сам открыто улыбнулся.
Это становилось совсем уж неприлично, как будто они флиртуют друг с другом, однако Маргарет не чувствовала ни малейшего раскаяния. Она уважала правила как некий общий принцип мироустройства, и в то же время любила их нарушать, если они шли вразрез со здравым смыслом, духом времени или с ее личными представлениями о должном и недолжном, допустимом и недопустимом.
По-настоящему неловко Мэг сделалось, когда до нее дошел смысл заявления Пиа, и сейчас же стало понятно, почему мистер Кроу дуется, а в воздухе пахнет грозой.
Сорока, что ты придумываешь?.. шепнула она одними губами, почти на условном языке жестов, разработанных подругами еще в школе, чтобы болтать на уроках без риска получить взыскание. А вслух постаралась мягко урезонить мисс Буршье:
Пиа, ты слишком любишь гиперболы и превосходные степени, а я предпочитаю баланс Я не такая уж хорошая наездница, а ты не настолько плохая. Юпитер очень славный и послушный, прекрасно обученный: сразу сбавил темп, когда я на галопе упустила стремя Мистер Лэндсбери даст тебе несколько уроков, и через месяц-другой ты будешь смеяться над своими страхами!
Кроу снова кивал на каждом ее слове, и каждая черта его подвижного лица с острыми тонкими чертами выражала полное согласие сейчас он верил в способность мисс Гилфорд убеждать больше, чем мусульманин в закон пророка Мухаммеда.
А я думаю, что мистер Лэндсбери должен дать тебе несколько уроков, и тогда осенью ты выиграешь все дамские пари на лисьей охоте!.. Вас с Юпитером никто не обойдет, ни леди Грейсток, ни мисс Мэри Кортни.
От кого я это слышу? засмеялась Маргарет. Пиа, ты меня поражаешь! Ты все равно не поедешь на лисью охоту, ты же ее ненавидишь, значит, и ни в каких дамских пари участвовать не будешь
Нууу к моменту охоты я ведь уже выйду замуж, а Клэйтон ее ни за что не пропустит, правда же, Клэй?..
Правда
Ну вот, значит, и мне придется поехать! И мне ужасно хочется увидеть, как ты верхом на Юпитере утрешь всем нос.
Лицо Кроу снова стало несчастным. Разговор прервался на то время, что слуга разливал по тарелкам суп, и пока Маргарет, переглядываясь с Эдвардом, обдумывала дальнейшую стратегию чувствуя, что они с молодым человеком точно заговор составляют, хотя он не проронил ни слова вмешался Джейкоб:
Мисс Буршье, раз в запасе еще есть несколько месяцев, почему бы вам вдвоем с мисс Гилфорд не брать уроки у мистера Лэндсбери?.. Полагаю, это компромиссное решение помогло бы сгладить все возникшие противоречия, а для меня он покраснел, как мальчишка, запнулся, но быстро овладел собой и закончил твердым голосом:
Для меня будет большим счастьем видеть вас и мисс Гилфорд у себя в гостях хотя бы раз в две недели.
Клэйтон с неприятным удивлением воззрился теперь уже на мистера Штерна, в чьих словах ему послышалось некое желание, не совсем приличествующее почтенному отцу семейства и хотел было пресечь эту попытку ухаживания с помощью любезной колкости но неожиданно к Джейкобу присоединился Эд, и щедро плеснул масла в огонь:
Я полностью согласен с вами, мистер Штерн видеть мисс Гилфорд и мисс Буршье несомненное счастье, великое счастье, сравнимое разве с возможностью давать прекрасным дамам уроки выездки.
Примечания:
1.Шамберьер длинный и гибкий бич, основное «оружие» дрессировщика. Используется для туширования (направления, побуждения лошади выполнить действие), кроме того, шамберьер в руках дрессировщика в различных положениях, как и передвижение самого дрессировщика на манеже, служат также регулированию и направлению движения лошадей и выполнению ими трюковой работы.
2. Гон зверя действительно считался не дамским занятием именно по причине его жестокости. Женщины обычно сопровождали охотников до момента начала травли, и пока мужчины преследовали дичь, оставались на привале в ожидании трофеев. Но к середине 19 века, в том числе и с развитием идей эмансипации и феминизма, отважные или малочувствительные дамы стали участвовать в гоне наравне с мужчинами.
3. Имеется ввиду Парижская выставка 1867 года, куда губернатор Капской колонии сэр Филипп Вудхауз отправил первый алмаз, найденный на берегу реки Оранжевой.
ГЛАВА 3. Головокружение
Графство Суррей, Гилфорд
110 мая 1881 года
Сэр Роберт Буршье, отец Пиа и Жерома, давным-давно лишился своих баронских земель и старинного поместья на границе Суррея и Хэмпшира.
Одиннадцать лет назад, после смерти жены (она скончалась, производя на свет третьего ребенка, и младенец мужского пола тоже умер через несколько дней), безутешный вдовец отправил дочь в приличную школу-пансион, сына в католический интернат, а сам попытался заняться расстроенными хозяйственными делами.
Результатом его трудов стало приличное состояние, помещенное в надежные ценные бумаги и отчасти в золото, это должно было обеспечить благополучное будущее Жерома и Пиа, и безбедную старость самого сэра Роберта. Вся английская собственность, не приносившая дохода, но требовавшая постоянных хлопот и вложений, была беспощадно продана. В распоряжении семьи остался только скромный городской особняк в Гилфорде и маленький домик с садом на Лазурном берегу Франции, вблизи Канн. В этот французский домик Буршье-старший и переселился, едва Пиа достигла совершеннолетия; с собой он прихватил бывшую экономку, по слухам свою многолетнюю любовницу, и старого верного слугу, и в Англию заглядывал лишь от случая к случаю.
Сын и дочь остались полновластными хозяевами гилфордского особняка и жили там в компании пары слуг, кухарки, престарелой тетушки и нескольких собак. Жером считался формальным главой семьи, но священническая стезя, избранная им еще в школе, не позволяла ему в полной мере исполнять обязанности домовладельца и опекуна сестры. Он заканчивал учебу в семинарии Аллен Холл в Хартфордшире, так что в Гилфорде почти не бывал. Учился Жером хорошо и старательно, горя сердцем, и было очевидно, что принятие сана еще больше отдалит его от мирских забот.