И только когда всё срослось, позвал их смотреть. Поехали вчетвером. Район новый, мать радовалась, что недалеко. Будто ей не всё равно Антон не скрывал гордостиквартира была хоть не новая, но чистая, не прокуренная. И прежние хозяева оказались приличными, оставили хорошую «стиралку», кухонную мебель.
Мать вошла, ахнула:
Какой же ты молодец, Антоша Как раз к Новому году въедешь. Новый годновая жизнь!
Он сдержанно ответил:
Спасибо.
Знаешь, что? в глазах её, кажется, переливались слезы. Тебе шторы нужно укоротить. Вон, смотри, прямо по полу волочатся. Я сделаю. Снимешь?
Антон пожал плечами. Он на эти шторы вообще не обратил внимания. Полосатые какие-то. В общем, да, длинноваты. А новые в ближайшее время не купитьи так придется экономить. Ладно, хочетпусть укорачивает.
Мать засуетилась, даже развеселилась как будто, стала командовать. Сняли шторы, сложили в пакет, поехали домой. Антону не терпелось скорее перебраться. Двадцать девятого наконец перевёз своё барахло.
Мать позвонила тридцатого вечером, когда он смотрел фильмв своей квартире, в тишине!
Сынок, шторы готовы. Давай завтра привезу тебе. Ты же не работаешь? У отца тоже выходной, он с Аней побудет, а я к тебе.
Приехала она почти в полдень. Улыбаясь, протянула пакет. Антон вынул, развернулчто-то лёгкое, светлое.
Удивился:
Это чего? Разве такие были?
Это новые. Я заказала. Нравятся? Подарок от нас к Новому году.
Она обняла Антона, и он тоже неловко обнял её. Почему-то простое «спасибо» не выговаривалось.
Ну, давай повесим? она подошла к окну и ахнула: Ой, да у вас тут гулянье! Ты смотри, и ёлка, и Дед Мороз! Пойдём посмотрим?
Глаза у неё были как у ребёнка, как у Аньки, когда та радовалась.
Антон пожал плечами:
Ну, пошли.
Морозный, ясный был день, такие в детстве кажутся полными обещаний. Сыпало с неба меленькое, белое, совсем новоепервый раз за весь декабрь. В холодном воздухе рассеивалось что-то чистое, праздничное. Народу было полно, играла новогодняя музыка. Дед Мороз со Снегурочкой проводили детские конкурсы, вопили в микрофон. Мать, возбуждённая, улыбающаяся, время от времени оглядывалась на Антона. Остановилась на минутку:
Ты знаешь, я так давно нигде не была
Он знал.
Какая-то девочка в костюме тигрёнка налетела на него и громко заревела. Антон наклонился, стал её успокаивать, наконец вручил подоспевшей на рёв бабушке и поднял голову.
Огляделсяматери не было видно. Посмотрел влево-вправо. Толпились вокруг люди, чужие весёлые люди. Почему-то всплыло в памяти давно забытоена детской площадке он вертит головой, высматривая маму, а она машет ему со скамейки, улыбаясь. Была там Аня? Нет, кажется, ещё нет.
Народ шумел, галдел, смеялся. Её не было нигде. Странная тревога растекалась внутри. Антон успокаивал себяпросто праздник, толпа. Всё нормально! Сейчас она откликнется, найдётся. Но необъяснимый дикий страх холодком бежал по рукам, поднимая дыбом волоски.
«А теперь возьмите за руку того, кто рядом!» гремел Дед Мороз. Она же рядом была, всё время была рядом
Что-то громко звякнуло.
Человеку плохо! Скорую!
Он рванулся вперёд, оттолкнул какую-то взвизгнувшую девушку. Прорвался, выбрался из гудящей толпы и замер. Подвыпивший мужичок приподнимался на заснеженном тротуаре, разглядывая разбитую бутылку и бормоча что-то себе под нос.
Мама! в отчаянии заорал Антон, глядя поверх этого людского моря.
И наконец увидел еесиняя вязаная шапка, старое серое пальто. Протолкался, тронул её за плечо, облегчённо выдохнул:
Мам! Ну куда ты делась? Я тебя ищу-ищу
Она радостно обернулась:
Ой, а я и не заметила, как отошла! Веселье какое! И чай продают, и пряники!
Хочешь?
Дорого, наверно. Давай лучше дома, своё, нерешительно улыбнулась она.
Стой тут, я сейчас, Антон двинулся к палатке.
Пряники оказались действительно дорогие, но роскошные, праздничныев блестящей глазури, расписанные вручную. Назад шёл медленно, стараясь не расплескать из тонкого мнущегося стаканчика.
Замёрзла? Вот, и пряник держи.
Ой, Антош, чудо какое! восхитилась она. Звёздочка золотая
Ешь, ешь, не прячь, улыбнулся Антон, я Аньке тоже взял. А то я тебя знаю
Сыпал снежок, сияло солнце. Легко дышалось, совсем легко.