Екатерина Каграманова
Подарок
Мама берет чашку и не глядя делает глоток. Она смотрит на экран телефона, а я слежу за ее лицом. Она хмурится, недовольно поджимает губы. Быстро проводит пальцем по экрану еще, еще. Наконец морщинка на переносице разглаживается. Мама усмехается, потом откладывает телефон и прикрывает глаза.
Больше всего я люблю это время утро. Утром есть только я и она. Я представляю, что это правда, что мы только вдвоем, и так будет всегда.
Вечер совсем другое, вечером мы никогда не бываем вдвоем. Мама спешит, суетится. Иногда кто-то звонит или приходит тетя Наташа. И еще вечером всегда включают Лунтика. Мне ужасно надоел Лунтик, я знаю все серии наизусть. Но мама говорит, что это самый добрый мультик, для нее очень важно, чтобы в сказке не было жестокости. Если ей так хочется, пусть.
Когда у мамы звонит телефон, я обязательно слушаю. Я всегда слушаю, но если телефон особенно. Бабушка всегда рассказывает про Бориса Иваныча и спрашивает про мамину работу. Еще она говорит, что соскучилась, и зовет в гости. Мама обещает прийти на выходных.Тетя Наташа говорит про своего парня. Он ее бесит и доводит: они то сходятся, то расходятся, и она очень переживает, что он кого-то себе найдет. Еще звонят разные лишние чужие люди например, из банка. Но я всё равно слушаю, потому что вдруг это всё-таки важно.
Я слежу за маминым настроением. Иногда после работы она бывает грустная или злая, кричит, что задолбалась убирать раскиданные колготки. Потом она плачет, и мне бывает тяжело. Чаще она просто спокойная так, не веселая и не грустная. Когда приходит тетя Наташа, они сидят на кухне и разговаривают тогда я слушаю особенно внимательно. Тетя Наташа такая Вот сегодня она звонит, когда у мамы обычное настроение.
Слышала про Бабку Амалю?
Мама вздыхает и садится, потом отвечает:
Да, я Ирину Васильевну в подъезде встретила. Дала пятьсот рублей. Жалко ее, конечно.
Тетя Наташа тоже вздыхает. Помолчав, спрашивает:
Может, помянем? Чего-то настроение совсем
Ну давай, мама открывает холодильник, заглядывает внутрь, у меня, правда, из еды особо ничего нет. Так, Настина овсянка, суп, сыр
Да я возьму чего-нибудь. Мы же тогда красное не выпили?
Да, стоит еще.
Ну всё, жди.
Я смотрю на экран там собираются печь пирог. Я бы тоже хотела как-нибудь испечь с мамой пирог, ну или хотя бы посмотреть, как это делается. Но мама не любит возиться с тестом, она покупает готовые булки.
Тетя Наташа коротко звонит в дверь. Она всегда шумная, яркая и, на первый взгляд, как будто праздничная, но это опасный праздник. Она может сначала громко смеяться, а потом начать плакать. Мама тогда или ее утешает, или плачет вместе с ней. И еще тетя Наташа никогда ничего сама не понимает
Она входит, отдает маме пакет, снимает плащ и сапожки. Потом поворачивается к зеркалу, поправляет волосы и идет на кухню. По пути заглядывает в комнату, кричит: «Настюха, привет!» Ответа тетя Наташа никогда не ждет, сразу уходит. На кухне она, как обычно, садится у окна, вытягивает ноги и откидывается на спинку стула.
Фух, устала. Рит, давай дверь закроем, а то эти мультики Башка трещит.
Мама качает головой:
Нет, лучше оставь.
Боишься Настю не услышать? Чего ее слушать. Спокойное дите. Рисует, телек смотрит
Мама поджимает губы и ровно говорит:
Наташ, не начинай опять, ладно?
Мама шуршит пакетом, достает прозрачный контейнер с салатом. Лицо у нее с виду спокойное, но я чувствую, что сердце бьется чуть быстрее.
Тетя Наташа садится ровно, облокачивается на стол. Глупая, дурацкая тетя Наташа.
Что сделать, скажи. Колбасу порезать?
Давай.
Кажется, всё. Успокоилось.
Ну, Царство Небесное Бабке Амале.
Они несколько минут молчат выпивают, едят.
Потом мама спрашивает:
А сколько ей лет было, не знаешь? Я Ирину Васильевну спросила она не помнит.
Ой, не знаю. Лет сто, наверно. Страшная, как Баба Яга! Я ее боялась ужасно.
Боялась? удивляется мама. А я нет. Мне ее почему-то всегда жалко было. Сидит, греется на солнышке старая, сморщенная. Одинокая такая. Сколько себя помню, она всегда была старая. И всегда ее все так и звали Бабка Амаля.
Не дай Бог столько прожить. Вот честно, я б такая лет пятьдесят и хватит, ну максимум шестьдесят. Не хочу вот это всё моршины, вены, геморрой всякий А рядом девочки молоденькие, и все эти козлы на них смотрят. Не, не хочу.
Да ну, глупости, хмурится мама, мне нужно долго жить. Плевать мне на мужиков. У меня же Настя. Кому она нужна, кроме меня? У папочки еесвоя жизнь. У бабушки Борис Иваныч. А если меня не станет
Ой, ладно. Чего-то нас занесло не туда, поспешно говорит тетя Наташа, давай за здоровье.
Давай.
Они звякают бокалами и снова умолкают.
В телевизоре играет быстрая громкая музыка всем весело. Я хочу, чтоб мне тоже было весело. Иду в коридор, сажусь на пол и начинаю играть.
Не сразу замечаю, что на кухне перестали разговаривать. Потом тетя Наташа тихо спрашивает маму:
Ты чего? Опять?
Мама молча кивает.
Я ничего не слышала, пожимает плечами тетя Наташа.
А я слышала. Звук такой ш-ш-ш, как будто катится что-то, а потом бум, как будто ударилось. Каждый раз такой звук.
Может, по телику?
Мама уверенно мотает головой.
Тетя Наташа наливает вино в бокалы и говорит: