Длинный диван, несколько стульев, пианино. На стене напротив камина - написанный маслом лесной пейзаж. На столике возле дивана - хрустальная пепельница.
- Мистер Хэнди, я считаю, что с этим субъектом не мешает познакомиться поближе, - сказал Фред.
- Садитесь, - радушно предложил судья, - садитесь и чувствуйте себя непринужденно. Ваша жена, наверное, устала
- Мы не женаты, сказала Анна. - Только помолвлены.
- О? - сказал Фред, глаза у него, когда он снял очки, оказались узкими и злыми.
- Что он натворил? - спросил судья Хэнди, и мне почудилось, что голос у него посуровел, как только выяснилось, что мы с Анной не женаты.
- Превышение скорости, - объяснил Фред. - И техпаспорт отсутствует. При этом утверждает, что он полицейский.
- Подождите! - не выдержал я. - Черт побери, дайте же слово сказать!
- Что-нибудь не так в его показаниях? - спросил Хэнди, мотнув головой в сторону Фреда.
- Все не так, с начала и до конца! Но сперва объясните вашему ковбою, какие его ждут неприятности по факту необоснованного задержания.
Хэнди хмыкнул:
- Не сердитесь на него. Фред честно исполняет свои обязанности. - Он почесал затылок. - Значит, вы очень спешили?
- Мы ехали со скоростью сорок.
- По трассе, где разрешено только двадцать пять, - вставил Фред.
- Но предельная скорость везде
- Только не в Салливанс Корнерс. На въезде в город установлен знак: двадцать пять миль в час.
- Итак, исходя из вашего же чистосердечного признания, - провозгласил судья, - я заключаю, что скорость вы всё-таки превысили. Что ж, бывает. Заплатите двадцать пять долларов - и дело с концом. А вот как вы объясните отсутствие техпаспорта? Это ваша машина?
- Нет, моего приятеля. Он предложил мне её на время отпуска. Тоже детектив, как и я. Позвоните в двадцать третий участок, и всё встанет на свои места.
- Вы детектив? - поднял брови судья Хэнди.
- Так он себя называет, - снова встрял Фред. - А в бардачке у него припрятана пушка тридцать второго калибра.
- Если уж на то пошло, у меня при себе и собственный револьвер. Тридцать восьмого калибра! - сказал я. - Послушайте, чем попусту сотрясать воздух, свяжитесь лучше с двадцать третьим участком и попросите, чтобы трубку взял лейтенант Фрэнсис Де Морра. - Я показал удостоверение. - Здесь указан номер телефона. Сообщите ему, что за превышение скорости задержан один из его подчиненных, детектив Филип Колби.
- Поправка Манна гласит - начал Фред.
- Пока не докажешь мою вину, можешь подтереться этой поправкой, - разъярился я. - И надень свои консервы, тошно смотреть на твою гнусную рожу!
- Ишь ты как разговорился! - Фред, сжав кулаки, двинулся ко мне, но Хэнди успокаивающим жестом остановил его.
- Фред, я полагаю, что следует позвонить туда. - Ой взял мое удостоверение, подсел к телефону, набрал номер и, как со старой знакомой, заговорил с телефонисткой.
Пока его соединяли, он повернулся ко мне и сказал:
- Не волнуйтесь, это простая формальность.
Я молча кивнул.
Через несколько секунд Хэнди сказал в трубку:
- Алло! Пожалуйста, попросите к телефону лейтенанта Де Морра. - Он помолчал, слушая. - Нет на месте? А когда будет? Гм. С вами говорит судья Хэнди из Салливанс Корнерс. Мы задержали человека, который утверждает, что работает в вашем участке. Некто Филип Колби. Что-что? О, разумеется, подожду. - Он прикрыл микрофон ладонью и снова повернулся ко мне: - Соединяют со следственным отделом.
Я терпеливо ждал. Анна вздыхала.
- Алло? - сказал судья. - Это судья Оливер Хэнди из Салливанc Корнерc. А я с кем имею честь? Добрый день, детектив Томпсон
- Это Сэм Томпсон! - сказал я. - Можно мне сказать ему пару слов?
- Нет, погодите. - Хэнди не дал мне трубку. - Алло! Алло! Детектив Томпсон, мы задержали парня по имени Фил Колби, он заявил, что работает в вашем отделе. О, я в этом не сомневался. Прекрасно, прекрасно. Он на машине, которую якобы предоставил в его пользование сослуживец. Это ваша машина? Нет? А могу я побеседовать с владельцем? - Я затаил дыхание. - А где же он? Ах, на задании И когда вернется неизвестно. Нуда, понимаю. Но это обстоятельство отнюдь не на руку вашему парню.
- Дайте мне поговорить с Томпсоном! - сказал я.
- Успеете, - отмахнулся от меня Хэнди. - Отпустить его я не имею права, пока не услышу подтверждение из уст владельца машины, поймите меня правильно. Кроме того, этот ваш Колби превысил скорость.
- Я прошу вас дать мне трубку, - изо всех сил сдерживаясь, чтобы не заорать, сказал я.
- Минутку. Колби хочет с вами побеседовать.
Я в два прыжка пересек комнату и схватил трубку.
- Привет, Сэм! - крикнул я.
- Привет, Фил. Что там с тобой стряслось?
- Потом расскажу. В этой проклятой дыре все с ума посходи - Я замолчал на полуслове, поймав напряженный взгляд Хэнди.
- Не бери в голову, Фил. Дыра, она и есть дыра.
- Понимаешь, на спидометре было не больше сорока!
- Ай-яй-яй. А зачем же ты позарился на чужую машину, приятель?
- Это машина Барри! Где он, чёрт побери?
- На задании.
- Какое ещё задание?
- Фил, ты уж извини, но с твоим уходом в отпуск жизнь в городе не замерла. Кое-как мы всё же поддерживаем здесь порядок.
- Когда он вернется?
- Если бы операцию можно было заранее согласовывать с бандитами, я бы ответил тебе более определенно.
- Ладно, пусть позвонит сюда, как только явится.
- Давай номер.
- Салливанс Корнерс, семьдесят два - восемь - семьдесят пять - двадцать, - прочитал я номер на диске телефона.
- Эй, Фил!
- Ну что еще?
- Может, тебе собираются пришить ещё и попытку изнасилования?
- Пошел ты! - сказал я и повесил трубку.
- Что новенького? - спросил Хэнди.
- Владелец машины позвонит, как только вернется с задания. Двадцать пять долларов вам сейчас заплатить или после?
- Настоящее время - лучшее из всех возможных времен, - ответил судья улыбаясь.
Барри позвонил где-то около семи. Анна дремала на диване, свернувшись калачиком. Хэнди, покуривая трубку, живописал мне прелести рыбалки на Салливанской косе. Фред укатил охотиться за очередными жертвами.
Когда раздался звонок, я даже подскочил на стуле. Хэнди поднял руку в предупреждающем жесте, неторопливо подошел к аппарату и снял трубку.
- Да, это судья Хэнди. О, добрый день, детектив ОХара. - Он слушал, кивая. - Ну и замечательно. Очень рад это слышать. Разумеется, я немедленно его отпущу. Благодарю вас за Что? Ну конечно, конечно. - Он обернулся ко мне: - Детектив О'Хара хочет с вами поговорить.
Я взял трубку:
- Алло.
- Ты зачем угнал мою колымагу? - спросил ОХара, такие у него незамысловатые шутки.
- Ничего умнее ты не придумал сказать, тем более за казенный счет? - огрызнулся я добродушно.
Надеюсь, дело можно считать улаженным?
- Да, спасибо, Барри.
- Это я виноват, совсем забыл про техпаспорт. Может, прислать его тебе?
- Не надо. Молния дважды не бьет в одно и то же место. Поймал своего гангстера?
- Что? А, ты об этом Ни черта! Сукин сын, похоже, тоже ушел в отпуск.
- Барри, ещё раз спасибо.
- Не за что. Приятного отдыха. Только не забудь - Он замялся.
- О чем?
- О поправке Манна. Попытка изнасилования и всё такое прочее. - Он захохотал и повесил трубку.
Рот у меня расползался до ушей, когда я подошел к Анне.
- Что случилось? Она сидела на диване и хлопала спросонок своими длинными ресницами.
- Мы свободны.
Тут она окончательно пришла в себя:
- Уедем отсюда поскорее.
Я обменялся рукопожатием с судьей, и мы вышли. Стало прохладнее, поэтому я поднял верх. Через пять минут мы выехали на шоссе.
- Выпутались, слава Богу, - сказал я.
- Угу, - ответила Анна.
- Ты опять засыпаешь?
- Ага.
- Ну и спи на здоровье. Когда доберемся до места, я тебя разбужу.
- Нет, - сказала она, - спать я буду ночью, а сейчас хочу тебе кое-что сказать.
- Я весь внимание.
- У тебя отвратительный характер, я открыла это только сегодня.
- Согласен. Завожусь с пол-оборота.
- Нужно учиться сдерживаться.
- Пожалуй, ты права.
- Я люблю тебя, Фил, - вдруг сказала она серьезно.
- И я тебя.
- Но ты, наверное, уже соскучился по своим ребятам из двадцать третьего?
- Соскучился? Да я с ними и не расставался. Целый день только и делал, что трепался по телефону то с одним, то с другим.
- Скоро приедем, - сказала Анна. - Через час примерно.
- Там есть, где остановиться на ночь?
- Ну конечно, - сказала она.
III
Салливанс Корнерс был пуст, как будто все его жители вымерли. Разумеется, я и не предполагал увидеть море огней, размеры городка со слов Анны представлялись мне более чем скромными, и всё же действительность превзошла ожидания. Темно, пусто и тихо.
Городок лепился к подножию холма, который вырос из-за поворота совершенно неожиданно - шоссе, в свою очередь, резко нырнуло - фары выхватили из мрака знак «Скорость - 25 миль в час». Памятуя о недавних разборках с блюстителями порядка, я изо всех сил жал на тормоза - спускаться по крутой дороге со скоростью двадцать пять весьма затруднительно. Впрочем, предосторожности были излишними - Фред в этот час несомненно уже спал сном праведника.
Я различил несколько строений поблизости от кольцевой транспортной развязки: бар, закусочная, биллиардный салон и гостиница с табличкой на двери - «Мест нет»; в окнах всех этих заведений было темно.
Единственным ориентиром во мраке служил желтый фонарь над пустой будкой полицейского поста. Я остановил машину и выключил двигатель.
Где-то стрекотали кузнечики. Становилось не на шутку прохладно. Воздух был влажен - чувствовалась близость озера. У меня изо рта вырвалось облачко пара.
- Куда теперь? - спросил я Анну.
- Насколько мне помнится, нужно проехать через весь город и повернуть направо.
- А где мы заночуем? Ты так уверенно обещала, что с этим проблем не будет.
- Возле озера должен быть мотель.
Я включил двигатель, развернулся, и мы всё тем же черепашьим ходом двинулись по главной улице. Смотреть по сторонам было абсолютно не на что. Овощные, мясные и галантерейные лавки наглухо заперты, в окнах черно, будто жители попрятались в бомбоубежища в ожидании атомной атаки, такое у меня создалось впечатление. Да, какая-то недобрая настороженность ощущалась в атмосфере Салливанс Корнерс.
В нашем городе район, находящийся под присмотром двадцать третьего участка, тоже не назовешь безопасным. Всякого сброда достаточно, грязь и нищета видны невооруженным глазом, и отношения между жителями тоже не всегда совпадают с нормами законопослушного общества. В этом районе покупается и продается все, что только можно купить и продать, улицы кишат сутенерами и их подопечными, шныряют только что вышедшие из заключения или кандидаты за решетку - торговцы наркотиками, мелкое и крупное ворье, подвыпившие хулиганы, - и всё же чувствуется, что район этот - лишь часть целого, а целое - город, один из самых больших городов в мире, в его артериях пульсирует горячая кровь, и, несмотря на мрачную изнанку жизни, имеющий глаза видит светлую её, ослепительную сторону.
Жители этого города не только хватаются за нож или пушку, но и смеются, целуются в аллеях парков, то есть здесь живут нормальные люди, и пускай ночью на улицах страшновато, зато днем ярко светит солнце, и озаряет оно вполне жизнерадостные лица.
Но в Салливанс Корнерс людям вряд ли было известно, что такое смех, так мне почему-то казалось, и ещё мне казалось, что черные тени, прилипшие к стенам дощатых домишек, не исчезают с наступлением дня. Я понимаю, это звучит глупо. Любой захолустный город ночью выглядит точно так же. Но если бы я мог предвидеть, что случится с нами в течение ближайших часов! Ведь дурные предчувствия меня не обманывали, вот в чём штука, нужно было лишь прислушаться к ним!
Я помню, как мурашки ползли у меня по спине от беспричинной тревоги, но я решил, что это следствие близости озера и просто поднял брезентовый верх.
Мы едва не проскочили мимо указателя, криво прибитого к телеграфному столбу. Я-то не обратил на него внимания, зато Анна воскликнула:
- Фил, здесь же поворот!
- Где?
- Мы только что проехали.
Я дал задний ход и остановился. На дощечке пьяными буквами было начертано: «Салливанская коса».
- Очаровательный пейзаж. Жаль, что ни черта не видно, - не удержался съязвить я.
- Ближе к озеру будет посветлее, там сосны редкие. А мотель почти на самом берегу.
Я повернул вправо, и «шеви» запрыгал по узкой и извилистой лесной дороге, которую проложили ещё могикане. Нас трясло на ухабах и рытвинах через каждый ярд. Так мы промучились четыре мили, а светлее впереди не становилось.
- Был же где-то здесь мотель, был, - уже неуверенным шепотом повторяла Анна. - Может быть, он закрыт, ведь ещё не сезон. Июнь только начался
- С вами всё ясно, штурман.
- Ты сердишься, Фил?
- Ну что ты, - сказал я, и это было правдой. - Нет, Анна, я беспокоюсь за тебя. День был трудный, ты устала и проголодалась
- Очень хочется спать, - призналась она. - Что же нам делать?
- Прокатимся по этой дороге до упора. Здесь мне всё равно не развернуться. Слишком узко.
- Прости меня, Фил.
- Не говори ерунды. Не отыщем мотель - и черт с ним. Махнем в Дэвистон. Это, правда, большой город?
- Да, немаленький.
- Вот и прекрасно. Уж там-то пристанище для нас найдется.
- Ты прав. - Голос у Анны был уже совсем сонный, и я не выдержал, посильнее надавил на педаль газа.
На протяжении следующих шести миль нам всё-таки встретилось несколько мотелей, но ни света в окнах, ни припаркованных автомобилей я не заметил и упрямо гнал «шеви» вперед - не только потому, что было негде развернуться, я мог бы это сделать как раз на пустых стоянках возле упомянутых мотелей, нет, просто хотелось взглянуть на проклятое озеро, убедиться, что оно действительно существует и что поперлись мы сюда не зря. Да, признаюсь, мне хотелось удовлетворить, свое дурацкое самолюбие, добраться до озера, невзирая на все препятствия, которые, как нарочно, возникали сегодня на нашем пути. Анна всё равно уснула, и лишние двадцать минут, проведенные в машине, не повлияли бы на её самочувствие.
Она положила голову на мое плечо, подтянула колени, юбка задралась, и тот факт, что она не позаботилась её одернуть, свидетельствовал о крайней степени утомления. Ноги у неё что надо, но я смотрел исключительно на дорогу, узкую и ухабистую. Да, похоже, это мой недостаток - если мне что-нибудь втемяшится в голову, с дороги меня не свернуть.