Раймонд посмотрел на нее с интересом.
Глядите-ка, нас зовут! Должно быть, лангуст готов.
Я вот думаю Натали ненадолго отвлеклась от нежного мяса. Не находите ли вы, что я бесцеремонно вторгаюсь в вашу личную жизнь, задавая подобные вопросы? Наверно, это все оттого, что я слишком давно общаюсь с киношниками. Дикари. Ни капли тактавечно норовят спросить о чем-то сокровенном или отпустить замечание по вашему адресу. Это нечто вроде игры: кто первый покраснеет.
Меня это не тяготит.
Но вы живете совсем по-другому и, возможно, куда чувствительнее к подобным расспросам.
Возможно, повторил Раймонд. «Ну и ну, подумал он, неужели я так долго просидел в глухомани, где и взглянуть-то не на что, кроме провинциальных девиц, что совсем забыл, как разговаривать с парижанкой? Давайте договоримся так: я не стану отвечать ни на какие вопросы здесь, а вот на суднедругое дело.
Она вытерла сок приправленного эстрагоном лангуста кусочком довольно черствого хлебав тот день поркерольский булочник отдыхал.
Если вы еще не раскаялись, что пригласили меня, я приму ваше предложение поплавать.
В своей стихии легче отвечать на вопросы.
Если только мне не придется смотреть, как вы ловите рыбу, это всегда навевает на меня ужасную скуку.
Я закидываю сеть только по ночам.
Хорошо. Это вино сильно ударяет в головуили я ошибаюсь?
Им подали невероятно крепкое «Кото де Бо».
Меня так и клонит в сон.
Вините во всем лангустаон не обидится.
И маяк. Как насчет завтра?
Я буду ждать вас в гавани, со шлюпкой.
Я не стану испытывать ваше терпение, пообещала Натали.
Знаете, начал Раймонд, помогая гостье забраться в тщательно отдраенную шлюпку. У меня есть кое-какая еда, но не бог весть что По правде говоря, я довольно беден.
Натали взяла с собой большую пляжную сумку, и Капитану стало интересно, что там, внутри. Глаза актрисы лукаво поблескивали.
Ох уж эта чопорность северян! Ну а я вот довольно богата и, зная, что вы бедны, это не такой уж большой секрет, а? подумала, что меня встретят куда радушнее, если я прихвачу в плавание поесть и выпить. Все остальное содержимое сумки, на которую вы так опасливо поглядываете, всего лишь одежда, на случай, если мне станет жарко, или холодно, или я обгорю на солнце, или произойдет нечто непредвиденное.
Раймонд выдержал эти шутливые нападки.
Почему-то я не могу представить, чтобы с вами произошло нечто непредвиденное.
Было немного ветрено, и по водам Птит-Пасс пробегала рябь. «Оливия», чуть наклонив прямой парус, обогнула мол, длинным галсом вышла в открытое море и взяла курс на Левант.
Как называется тот остров?
Пор-Кро. Смотреть там особенно не на что, если только вы не страстная поклонница диких зарослей. Сплошные ланды, очень каменистые и поросшие колючим кустарником. Вас это привлекает?
Увы, нет.
Я думаю. Мы отправимся к дальней оконечности острова. С этой стороныодни скалы, а вот по другую сторону есть бухта, и достаточно укрытая, чтобы судно стояло спокойно: мы сможем поесть не обливаясь супом.
Натали сидела рядом с ним в коротких парусиновых брюках и свитере цвета морской волны. Она быстро освоилась на судне, не путалась под ногами, не вскрикивала и не выказывала ни малейшей предрасположенности к морской болезни.
Те актрисы, которых мне доводилось знать, задумчиво проговорил Раймонд, судя по всему, большую часть жизни проводили выстаивая в очередях у агентских контор.
Она улыбнулась:
Похоже, я немного перегнула со своей ложной скромностью. И мне приятно сознавать, что я не принадлежу к числу тех, кому приходится обивать пороги. Мне до сих пор звонят, иногда предлагают роль. Беда в том, что мне уже за тридцать. А публика помешана на совсем молоденьких актрисах. Я начала сниматься слишком поздно. Иначе вы бы, возможно, слышали обо мне.
Зато я, по крайней мере, не из тех зрителей, кому нравятся только очень юные звезды. Вы хорошая актриса?
Довольно приличная, но в наши дни актрисы вообще никому не нужныни хорошие, ни плохие. Актер в современных фильмахчастица более или менее декоративного, но полностью лишенного драматизма узора. Вы можете участвовать в тщательно разработанной мизансценес цветком, или пистолетом, или старым паровозом, но любой из этих предметов важнее, чем вы. Лично меня от этого с души воротит. Кино стало безнадежно претенциозным, и режиссер приобретает куда большее значение, чем актеры. Сейчас не обсуждают фильмы, а говорят: «Ах да, вы были главным действующим лицом в предпредпоследней картине Такого-то, правда?»
Вы чувствуете себя как дома на судне, по-моему, из вас получился бы хороший моряк.
Признаюсь, я бы струсила, как и любой другой, если бы вдруг налетела буря. А мы ведь просто скользим безо всяких усилий, верно? Ну а приведись нам бороться со стихией, я бы оцепенела.
Все поначалу цепенеют. Мне порой снится гигантская волна, какие бывают в южных морях после землетрясений. В спокойной воде и с довольно большого расстояния я вижу, как она неотвратимо накатывает на меня. Тогда я встаю попить воды.
А здесь бывает что-нибудь пугающее?
Да. Высоких волн нет, но иногда внезапно налетают опасные штормы, гораздо худшие, чем в Атлантике.
Неужели? Почему?
Никто толком не понимает, в чем дело, когда я это говорю. Если волны огромные, но длинные, то есть ровные, хорошее судно поднимается вместе с ними так же легко, как морская чайка.
Натали с почтительным уважением посмотрела на Капитана:
Вы плавали по Атлантике, иначе не говорили бы с таким знанием дела и заслуженной гордостью.
Да, плавал: судно для того и построено. А горжусь я своим кораблемне собой.
Она собиралась что-то возразить, но передумала.
Это мистраль? Он кажется совсем безобидным.
Да, тот, что метеобюро характеризует как «легкий». В самый раз, чтобы вести судно под парусом и не снимать свитера. Сейчас мы обогнем остров и найдем покойную бухту.
И в самом деле, «Оливия» с достоинством остановилась в десяти метрах от берега, окруженная деревьями и кустами, подходившими к самой кромке воды. Даже шлюпка едва-едва покачивалась на провисшем носовом фалине. Все вокруг как будто погрузилось в дремоту. Одинокая чайка медленно парила над волнами. Вокругни души.
Они сели перекусить в каюте, и Натали с удивлением оглядывалась по сторонам, зачарованная, как и любой, кто впервые приобщается к жизни на парусном судне, предназначенном для плавания в глубоких водах. Все устроено так, чтобы оставаться на месте и продолжать работать, даже если судно встанет на корму. Актрису пленили «кардановы подвесы»круглые медные шарниры, благодаря гибкому соединению поддерживающие лампу вертикально, что бы ни случилось. Ее восхищало, что отделка каюты может быть настолько красивойбез всяких излишеств, претенциозности и фальши. Хорошее парусное судно настолько близко к идеалу истины и красоты, насколько таковой досягаем для человека. В этом можно убедиться даже сейчас, взглянув на «Катти Сарк», поставленную в сухой док Гринвича. Кают-компания там едва ли больше, чем у Раймонда.
Натали сама по себе удивлялась, вникая в подобные тонкости, как истинная парижанка, она привыкла смотреть на все отстраненно. Под маской вечных насмешниц таятся порой источники великодушия, но их можно пробудить только чем-то абсолютно неподдельным. Они мгновенно распознают нечто подлинное и способны его оценить. Натали думала, что отдает должное Раймонду, а на самом деле ее покорила «Оливия».
У вас очень внушительное судно.
Еще бы! Раймонд с аппетитом поедал принесенную ею ветчину для пикников. Даже очень. И работы тут навалом.
Вот только почему-то кажется, что оно здесь немного неуместно. Использовать такой корабль для рыбалкивсе равно что бить из пушки по воробьям.
Натали вовсе не хотела уязвить Раймонда, но эти слова обрушились на него каменными стрелами.
А кто вам сказал, что я хотел бить воробьев?
Чем же еще тут можно заниматься?
Капитан, не ответив, погрузился в задумчивость. Натали, недоумевая, что она сказала не так, взяла сигарету и принялась изучать книги на полке.