Так, почитай, никто и не приходил, протянул Заморин, правильно я говорю, Аграфена Силовна? Ветеринар вроде с курсов пару раз заглядывал да хозяин чайной в Пасху захаживал Иногда студенты, если уроки давал А так Нет, никого более не помню.
Да никто с таким занудой и знаться не хотел, передернула плечами Аграфена.
А что вы так нервничаете, сударыня? возвысил голос Тернов. Если вы знали, что покойный по субботам в прачечную ходил, не вы ли его кочергой и приложили? Кстати, надо бы посмотреть и вашу квартирубоюсь, кочерги там мы не найдем.
Найдете, оборвала его Аграфена, на своем месте. И я не так дурно воспитана, чтобы бантики к кочергам привязывать. У нас на театре люди со вкусом служат, не то что здешняя босота.
Весь вид костюмерши говорил о том, что вины за собой она не чувствует.
Следователь Тернов в растерянности молчал. Он не знал, о чем еще спрашивать присутствующих.
Лев Милеевич! Господин Лапочкин! недовольно обернулся Тернов и увидел, что его помощник перебирает кипу журналов. Чем это вы занимаетесь?
Лапочкин густо покраснел, опустил журналы на стол, где уже лежали какие-то бумаги и тетради, и хрипло сказал:
Господин Тернов, имею срочное конфиденциальное сообщение.
Присутствующие побледнели.
Тернов встал и обратился к околоточному:
Господина Заморина и эту, Аграфену, препроводить в следственную камеру для снятия показаний в протокол. Шаферов покойного тоже доставить туда же. Если объявится невеставыяснить место ее проживания. Ступайте. Ждите меня внизу.
Через минуту квартирка Хрянова опустела, последним удалился пристав, заметно оскорбленный недопущением к конфиденциальным тайнам следствия. Лапочкин резво подбежал к дверям, выглянул на лестницу и, убедившись, что никто не подслушивает, вернулся в столовую.
Ну что там у вас? тщательно скрывая любопытство, пробурчал Тернов.
Смотрите сами, прошептал помощник, взяв с письменного стола пачку журналов и протягивая ее начальнику. Начальник с первого взгляда узнал популярное в народе издание госпожи Май. Оказывается, покойничек-то почитывал эротический журнальчик «Флирт»! Целую кипу собрал!
Господи! Возвел очи к потолку Тернов. И из-за этого весь сыр-бор?
Для сыр-бора, Павел Мироныч, есть целых две причины. Перваяжурнальчики-то были запрятаны под другими бумагами в самом нижнем ящике стола. А вторая причинавот.
Жестом фокусника он вытащил из кипы журналов конверт.
И что там? Любовные охи?
Хуже, Павел Мироныч, хуже!
Конспиративная переписка?
Еще хуже! На конвертештамп канцелярии Государственной Думы! Поэтому и просил всех удалиться. Да и квартиру опечатать не мешало бы.
Рассуждая таким образом, Лев Лапочкин вынул из конверта осьмушку бумаги и протянул начальнику.
Тернов прочитал первую строку: «Досточтимый Ардалион Ардалионович!»
Затем взглянул на конец письма:
«Благодарю вас за бесценную идею. О встрече дам знать. Ваш Милюков».
Глава 3
О! Дорогие гости! Добро пожаловать! Лучась радушием, фельетонист Черепанов кинулся навстречу нежданному визитеру и, заключив его в объятия, принялся нещадно трясти и тормошить.
Все свободны, сказала госпожа Май.
Повинуясь ее жесту, журналисты споро снялись с мест и проскользнули за спиной гостя в коридор. Лишь Самсон Шалопаев не успел встать с креслазато он успел заметить, как Антон Треклесов незаметно достал из ящика стола пистолет и теперь держал его в руке под столом.
Как я рад видеть тебя, дружище! тараторил Фалалей, тиская оторопелого визитера. Слышал последний анекдот? Приходит жена к мужу и говорит: «Ты разделяешь мое мнение, дорогой?» Муж отвечает: «Да, дорогая, разделяюпричем на две части. Первую я отвергаю полностью, а со второй я категорически не согласен». Ха-ха-ха! Пойдем, дружище, выпьем за встречу!
Гость наконец пришел в себя и оттолкнул Фалалея. Тот налетел на столик у дверей и локтем задел пепельницу, на пол посыпались пепел и окурки. Треклесов напрягся, но прибегать к оружию коммерческому директору не потребовалось, ибо наглый скандалист вдруг понурился и подавленно забормотал:
Вы решили, что я сумасшедший? Собираетесь звонить в полицию? Считаете, место мне на одиннадцатой версте?
Нет, любезнейший, ни в коем случае, ответила госпожа Май, убирая в карман свою игрушечную плеточку. Просто мы ждали, пока вы успокоитесь и расскажете нам все по порядку. Пройдемте в мой кабинет. Данила! Прими шубу у гостя да прибери здесь. Господа Черепанов и Шалопаев тоже пойдут со мной. А вы Антон Викторович, езжайте в меховое ателье, попробуйте продлить договор с владельцем.
Данила ловко принял с плеч визитера шубу, подхватил шапку и скрылся. Ольга Леонардовна проследовала в свой уютный кабинет. За ней понуро плелся визитер, замыкали шествие Фалалей и Самсон.
Когда мужчины расселись по мягким креслам, госпожа Май достала из бюро поднос с рюмками и бутылку. Однако угощать никого не стала, а, налив коньяк в пузатую рюмку, уселась на диван и пригубила ее сама.
Итак, позвольте узнать, любезнейший, как вас величать?
Гость, казалось, совсем забыл, зачем он столь безобразно вторгся в редакцию. Пустым бессмысленным взором он обводил стены уютной гостиной, изучая репродукции картин с изображениями пышнотелых красавиц.
Я ветеринарный фельдшер, лечу крупный рогатый скот. Читаю лекции на курсах. Зовут меня Евгений Львович Тоцкий.
Превосходно, Евгений Львович, одобрила госпожа Май, судя по вашему наряду, вы собираетесь в церковь, на венчание.
Напротив, сударыня, я как раз из церкви. Венчание не состоялось. Ардалион, жених то есть, не явился. Несчастную невесту в бессознательном состоянии отвезли на квартиру.
Речь идет об Ардалионе Хрянове? уточнила госпожа Май.
Совершенно верно, подтвердил Тоцкий. Он пожевал бледными губами, опушенными русыми с проседью усами и бородой. Я неплохо знаю господина Хрянова. Он не мог не явиться на венчание, не такой у него характер, чтобы баловать. И он так давно мечтал о семье. Полагаю, вы его убили.
На каком же основании вы это решили? заинтересованно откликнулась госпожа Май, протягивая руку к кожаному портсигару на придиванной полочке.
Все произошло так быстро, Тоцкий сокрушенно вздохнул. Я и невесту-то увидел только сегодня. По просьбе Ардалиона заехал к ней, чтобы везти в церковь. Если бы Ардалион был не так скромен, не так скрытен да показал бы мне невесту до дня венчания, может статься, все бы и обошлось. Я, как ее увидал, так сразу заподозрил что-то неладное.
Почему же? поощрила откровенность гостя хозяйка.
Девушка-то красоты необыкновенной. И тиха как ангел. Глазищи огромные и печальные. Такие у коров бывают иногда
Фалалей хихикнул в своем углу и толкнул локтем сморенного Самсона.
Да, именно так, настаивал на своем Тоцкий. Вы ничего не понимаете в красоте. А девушка в самом расцвете, формы полнокровные и грация, знаете ли, пленительная, прямо животная. Как увидел еетак и почуял: быть беде. И вот итогжених пропал.
Но почему вы думаете, что мы убили его и труп спрятали? весело крикнул Фалалей.
Много наслышан о нравах желтой прессы.
Мы не желтая пресса, а респектабельный журнал, обиделся Фалалей. Начитались глупых романов с продолжением.
Ваш журналразновидность борделя, девица в желтой юбке, как выражался покойный Победоносцев. И был прав, черт возьми! Брачными аферами занимаетесь! Находите бедных красавиц и эксплуатируете их красоту!
Каким же образом мы это делаем? холодно спросила госпожа Май и протянула возбудившемуся гостю рюмку с коньяком.
Благодарю. Он отстраняюще поднял руку. Да очень просто. Берете деньги с таких мужчин, как бедный Ардалион, а затем их убиваете.
Зачем нам это надо? Госпожа Май глубоко затянулась пахитоской и выпустила колечко ароматного дыма.
А чтобы ту же барышню предложить другим претендентам да и с них деньги содрать, с уверенностью заявил Тоцкий. Думаете, я не знаю, что мадемуазель Толмазованевеста подпольная?
Как это? слабым голосом спросил Самсон.