Рука в перчатке положила на стол незаклеенный конверт. Кен взял его: пять бумажек по сотне.
И что я должен делать? поинтересовался Кен.
Рука в перчатке описала в воздухе затейливую кривую.
Головой работать. У меня интересы довольно разнообразные. Вы ведь обо мне слышали.
Кен продолжал, аккуратнее подбирая слова:
Говорят, что вы рулите политической машиной округа. Подсказываете мэру верные решения.
Глаза, подернутые пеленой, мигнули. Смуглый человек издал какой-то неясный горловой звук.
Это, конечно, преувеличение, мистер Корнинг. Но круг моих интересов достаточно широк. И вы могли бы представлять мои интересы в той или иной степени. Вот, кстати, уголовное дело. Женщина, владелица заведения с репутацией хуже некуда. Азартные игры, нелегальный алкоголь, все такое Ее фамилия Паркс, если не ошибаюсь. Так вот, неплохо было бы протолкнуть этот случай как можно быстрее. Чистосердечное признание, и все такое. Я уверен, что вы спорить не станете, случай совершенно очевидный. Она пыталась всучить взятку полицейскому. При свидетелях. Она сунула ему пятьдесят долларов. Что еще нужно присяжным?
Он поднялся. Смуглое лицо дернулось, сморщилось, на нем появилось изображение желчной улыбки. Он смотрел на Кена глазами удава, не отрываясь, как будто гипнотизируя.
Мы, кажется, поняли друг друга. Вам понравится в Йорк-сити, Корнинг.
Кен тоже встал.
Да, я вас понял. Но вы ошибаетесь, считая, что поняли меня. Заберите ваши грязные деньги, пока я не швырнул их вам в физиономию.
Дуайт слегка пожевал губами, хмыкнул.
Значит, так?
Значит, именно так.
Дуайт скривил губы.
Долго не протянете, Корнинг. Вы
Договорить ему не удалось. Кен Корнинг схватил конверт за угол и влепил им по смуглой физиономии. Подернутые пеленой глаза блеснули, рот искривился. Дуайт схватил конверт, скомкал, сунул в карман, рванулся к двери. На пороге он задержался.
Ну, погоди
Кен Корнинг стоял за столом: ноги на ширине плеч, челюсть вперед.
Я погожу. И ты погоди. Долго годить придется.
Камера свиданий с адвокатомместо унылое, безрадостное. В центрестол, разделенный металлической сеткой. По одну сторону сетки сидит адвокат, по другуюзаключенный.
Эстер Паркс усталой шаркающей походкой вошла в дверь, открывающуюся в тюремный коридор. Высокая, крупная женщина. Широкие плечи, широкие бедра. Глазадве устрицы на белой тарелке.
Она подошла к столу. Надзиратель остановился поодаль, вне зоны слышимости, но видит все, что происходит у стола.
Эстер Паркс села за стол напротив Кена Корнинга и сложила руки на коленях. Лица ихв трех футах одно от другого.
Здравствуйте, говорит она.
Здравствуйте, негромко ответил Кен Корнинг. Я адвокат, которого нанял ваш муж для вашей защиты. Он полагал, что вас обвинят в незаконном владении алкогольными напитками. Но вас обвиняют в попытке подкупа должностного лица. Это уголовное преступление.
Он помолчал, ожидая ее реакции.
У-угу, послышалось в ответ.
Кен смотрит в глаза-устрицы.
Я сделаю все, что смогу. Сможем ли мы опровергнуть обвинение?
Ее глаза не изменили выражения. Рот наконец открылся.
У нас заведение, у меня и Сэма. Дешевая пища и выпить доверенным клиентам. С чего они на нас навалились, ума не приложу. Все так делают, все в округе.
Кен нахмурился и покачал головой.
Повторяю, вас обвинят не во владении алкоголем. В этом случае можно было бы отделаться штрафом. Обвинение во взятке. Можем мы его опровергнуть?
Голос женщины вялый, невыразительный.
Ну, не знаю. Сунула я ему. Они все берут. Двоим до него давала. И ему сунула. А он меня повязал. Сэма-то не сообразили сцапать. Он за столик влез, сидит да жует
Кен Корнинг побарабанил пальцами по столу, глядя на женщину сквозь стальную сетку.
Вас допросили?
Женщина криво усмехнулась.
Не на ту напали. Я им велела дожидаться адвоката да с ним и говорить.
Кто вас хотел допросить?
Она слегка пожала плечами.
Не знаю. Кто-то из шерифских. Или из прокуратуры. Молодой парень, а с ним еще один, что стенографировал.
Что вы им сказали?
Да ничего.
Корнинг задумчиво спросил:
А как они умудрились не заметить Сэма, вашего мужа? Обычно они посылают кого-нибудь вперед, купить что-нибудь, осмотреться, высмотреть, вынюхать.
Женщина снова пожала плечами.
А не знаю. Не заметили, да и все тут. Я стояла за стойкой, за кассой. Они зашли. Кто-то сказал: «А, вон она!»или что-то в этом духе, не помню. Ну, они навалились, а я им и предложила. Вообще-то они сами намекнули. Один схватил бутылку и говорит: «Ну, мать, что делать-то будем?» И смотрит так, с намеком. Ну, я открыла кассу и спрашиваю, как поймем друг друга, там Он говорит, поймем, мол. Я ему деньги, а они меняхвать! А Сэм-то сообразил быстро, прыг за столик и ну уминать нее, что там было. Я их спросила, можно, мол, рассчитать посетителя ну, они позволили. Да и все, пожалуй. Забрали они меня.
Кен Корнинг плотно сжал губы.
Тогда придется признаваться.
Она пожала плечами.
Дело ваше. Я не знаю. Я все сказала. Я думала, Сэм меня вытащит.
Кен снова застучал пальцами по столу.
Послушайте, есть в этой истории что-то странное. Нужно копнуть поглубже. У вас, похоже, нелады с городским начальством. Так?
Она снова пожала плечами. Не знаю, мол, не ведаю.
В общем, пока помалкивайте, распорядился Корнинг. Кто бы о чем ни спрашивал, молчите. Отсылайте ко мне. Ваш адвокатмистер Корнинг. Нетрудно запомнить.
Угу.
Я попытаюсь пробить освобождение под залог. Сможете осилить залог?
Сколько?
Может быть, три тысячи.
Нет.
А две?
Пожалуй.
Или собственность в заклад за залог?
Нет. Только наличные. Заведение арендуем. Раньше окупалось. Сейчас туго идет, гораздо хуже.
Ладно. Не забудьте, ни с кем ни слова. Я посмотрю, что можно сделать.
Надзиратель оторвался от стены.
Пошли, механически приказал он женщине.
Дон Грэйвз, помощник окружного прокурора, на которого свалилось дело «Народ против Эстер Паркс», несмотря на свои тридцать с небольшим, уже почти облысел. Обличьем он напоминал испуганного муравьеда: вытянутый вперед острый нос, круглые удивленные глаза без ресниц и, казалось, без век. Нос и глаза Дона Грэйвза повернулись в сторону Кена Корнинга, и помощник прокурора, излучая доброжелательность, произнес:
Нет, обвинение останется прежним. Она пыталась предложить взятку полицейскому. Преступление серьезное, она должна за него ответить.
Кен был терпелив.
Не так-то легко будет протолкнуть это обвинение. Вы не хуже меня знаете, что ее спровоцировали на предложение взятки. В жюри присяжных двенадцать человек, и иные из них не захотят упрятать за решетку женщину за то, что она торговала спиртным и коп протянул ей открытую руку. Смазать эту рукув этом нет ничего преступного, это естественная жизненная реакция нормального человека.
Помощник прокурора облизнул губы кончиком очень светлого, казалось, прозрачного языка.
Уголовный кодекс придерживается иного мнения.
Кен Корнинг нахмурился.
В уголовном кодексе много чего наговорено, как и в конституции.
Дон Грэйвз согласно кивнул и отвернулся, но Корнинг не отставал:
Насчет залога. Если снизить сумму до тысячи наличными, она внесет залог.
Вы же слышали, что сказал судья. Десять тысяч налом или залоговое обязательство на двадцать тысяч.
Какого дьявола! вспыхнул Корнинг. Вы ее приподносите, как убийцу или вооруженного грабителя. Как будто не знаете, как ваши копы падки на взятки. Думаете, присяжные столь наивны, что не удивятся, с чего вдруг такая добродетельность в вас проснулась. Йорк-ситибелая ворона, город неподкупных!
Закончил? спросил Грэйвз.
Нет!
Тягучий и бесцветный голос Грэйвза остановил Кена Корнинга на полпути к двери.
Послушайте, Корнинг.
Кен остановился.
Тащите ее немедля в суд с признанием, и я запрошу минимальный срок.
Срок? Не штраф?
Только срок. К черту штрафы.
К черту вас всех! рявкнул Корнинг и хлопнул за собою дверью.