Глава 24
Панорамный купол из светопрозрачного полимера над главным помещением станции был почти незаметен глазу, создавая невероятно реалистичную иллюзию открытого космоса. Но сейчас, помимо созвездий и туманностей, на чёрном глянце пространства мерцали фиолетовые габаритные огни минорской эскадрильи. Это выглядело завораживающе красиво, но Фокс прекрасно понимала, какая угроза таится за внешней красотой.
Миноры великодушно вызвались быть независимыми арбитрами в разгорающемся конфликте между Монтаной и Ойкуменойно так ли благородны их намерения на самом деле? Что кроется за их с виду совершенно безобидной инициативой? Самая древняя, и чего уж греха таить, самая сильная раса Юнивёрса не просто так стала таковой. Да, миноров сложно было упрекнуть в подлости, но и в бескорыстии их уличить было нельзя. Откуда этот необъяснимый альтруизм? Всего лишь искреннее желание помочь чересчур вспыльчивым братьям-по-разуму, не позволить им развязать глупую бессмысленную войну? Ага, конечно. Нет, миноры никогда и ничего не делают просто так. Они и рудиментарным щупальцем не пошевелят без личной выгоды. Так какие цели они преследуют на самом деле?..
Пятясь, Фокс отошла от куполавыпускать из поля зрения "миротворческую" эскадрилью не хотелось.
На что смотрите, Фокс?
Она не обернулась. Этот голос был ей хорошо знаком: Говард Пристон, полномочный представитель Монтаны в Ассамблее.
На звёзды,не моргнув глазом соврала она.
Если даже Ойкумена вернёт нам принца, мы не подпишем мировое соглашение,сказал господин Пристон.
Фокс пожала плечами.
Понимаю,она и сама догадывалась, что разгоревшийся конфликт уже не погаситьслишком сильно обе стороны жаждали развязать войну, слишком долго ждали подходящего повода.Но, похоже, минорам это не по душе.
Миноры не станут вмешиваться,нахмурившись, возразил Пристон.Нет, для порядка, конечно, они попытаются нас помирить. Но как только увидят, что это бесполезно, молча отойдут в сторону и объявят статус-кво. Можно подумать, им нечем заняться, кроме как разруливать чужие споры.
Фокс покосилась на минора, уже занявшего место за столом переговоров. По невозмутимому выражению его лица абсолютно невозможно было прочесть, о чём он думает.
Мало-помалу зал наполнялся людьми. Представители Ойкумены старались держаться вместе, на господина Престона они поглядывали с неприкрытой враждебностью, на минораиспуганно-вызывающе, на Фоксс игривым любопытством, плохо маскирующим далеко не самые целомудренные мысли.
Появилось ещё двое миноров, они разместились на противоположном краю стола. У Фокс сложилось впечатление, что миноры намеренно стараются держаться между двумя сторонами конфликта: то ли этого требовал их дипломатический этикет, то ли миноры опасались, что они схватятся врукопашную. Хотя, если принять во внимание, что обе стороны конфликта чуть ли не зубами скрипели то гнева и ярости, последнее предположение было не таким уж и абсурдным.
За ходом переговоров Фокс не особо следилаглавным образом потому, что ничего нового озвучено не было, а всё сказанное за круглым столом девушка уже слышала, и не раз.
На любые вопросы о Лейфанте ответ был один: мальчишка никогда не появлялся ни на Земле, ни на какой-либо другой планете Ойкумены; когда речь заходила о претензиях по поводу беспилотников, нарушивших границы, переговорщики юлили и уходили от ответа. А вот свои претензии они, похоже, не считали ни липовыми, ни абсурдными, и упрямо стояли на своём: Монтана якобы проводит полигонные испытания запрещённого оружия.
Фокс не верила ни первым, ни вторым. Она остро жалела, что вообще ввязалась в эту историю, согласилась на вроде бы простое задание, на поверку оказавшееся глубоко безнадёжным, не оправдала доверия Эльвара Сиенно, а вдобавокбессовестно нарушила данное самой себе обещание навсегда забыть человека, что сидел сейчас на противоположной стороне стола, неустанно пытаясь поймать её взгляд.
Тогда, пять лет назад жизнь развела их линии судеби линии эти не должны были пересечься. Фокс была уверена, что забыла его; она не сомневалась, что и он её забыл. Оказалось, они оба ошибались.
Это было эгоистично, но она ничего не могла с собой поделать, и сейчас, краем уха ловя то мелодичный баритон миноров, то срывающийся дискант людей (своих? чужих?), Фокс думала лишь об одном человеке: о мужчине в сером костюме, упорно не сводившем с неё глаз.
Мы отказываемся менять выдвинутые требования. Принц Лейфант должен быть немедленно возвращён на Монтану. А ваши претензии по поводу испытаний запрещённого оружия попросту смехотворны.
У нас есть доказательства!
Доказательства сфабрикованы! А вот ваши зонды на нашей территориифакт, а не фальсификация! Господа миноры подтвердят, не так ли, Бекар?
Не нужно передергивать! Это был сбой навигационного оборудования!
Рассказывайте эти сказочки на Земле!
Происходящее за столом переговоров всё меньше походило на культурный диалог и всё больше напоминало банальную перепалку. В какой-то момент Фокс осознала, что не следит за ходом дискуссии и раздумывает, как бы половчее смыться отсюдатак, чтобы это не особо бросилось в глаза и показалось невежливым. Впрочем, подобные предосторожности были ни к чему: кроме Ала, сверлившего её взглядом, на неё никто не обращал внимания. Аккуратно отодвинув кресло, Фокс выбралась из-за стола, шепнула соседу слева, что она "сейчас вернётся", и выскользнула за дверь.
Лампочки послушно вспыхнули, осветив узкое пространство коридора, чтобы через секунду погаснуть.
Тишина. Из кабинета сюда не доносилось ни звука.
Тишина. Темнота. И безмятежность.
Закрыв глаза, Фокс устало прислонилась лбом к холодной стене, с наслаждением впитывая кожей благодатную умиротворяющую прохладу.
Сбежала-таки?
Фокс вздрогнула. Ал стоял прямо напротив неё. Она чувствовала на ресницах его горячее кофейное дыхание.
Всё безнадежно. Они развяжут войну.
Голос будто ей не принадлежал.
Фокс, три дня назад по всей Ойкумене была объявлена всеобщая мобилизация.
Что?
Вчеравведено военное положение. А два часа назад наш военный флот двинул первые три эскадрильи к орбите Монтаны.
В голосе мужчины было не только волнение, но и страх. Фокс стало жарко.
Эти переговорыформальность, пустышка. Ойкумена уничтожит флот Монтаны и сомкнёт кольцо блокады максимум через месяц. Это неизбежно. Ваши силы сильно рассредоточены, ваши корабли не успеют добраться до столицы. Фокс, Монтана не сможет отстоять свою независимость.
Ну, что же...она выдернула свою руку из его рук.Значит, нам остаётся лишь одно: сражаться до конца.
Послушай меня!Ал тряхнул её за плечи.Миноры готовы предоставить политическое убежище всем, кто захочет принять их помощь. Это не твоя война, Фокс. Ты не должна пасть жертвой чужих интриг.
Ты предлагаешь мне предать свою родину?хладнокровно спросила Фокс. Жар схлынул, и теперь в душе разливалось ледяное спокойствие.
Ал не смутился.
Благоразумие и здравомыслиене предательство.
Вот как?Фокс едва сдерживала гнев.А Лейфанту поможет моё благоразумие?
К чёрту вашего Лейфанта! Я не хочу потерять тебя ещё раз из-за какого-то сопливого мальчишки!
Мне плевать, что ты там хочешь!в ярости вскричала девушка.Отцепись от меня!
Она вырывалась из его объятий, пока не выбилась из сил.
Я знал, что ты так отреагируешь,очень тихо прошептал Ал, когда она перестала дёргаться и замерла, мелко дрожа от выплескивающихся наружу эмоций.Я никогда не ошибался в тебеи сейчас не ошибся. И всё же я должен был попытаться. Прости.
Да пошёл ты, Ал,всхлипнула Фокс.
Я тоже хотел бы предотвратить войну,признался он, уткнувшись носом в её макушку.Но это не в моих силах... И не в твоих.
Если бы Лейфант...
Ваш принц на самом деле не появлялся в Ойкумене,голос мужчины был твёрд.Это правда, и других правд нет.
Хочешь сказать, он погиб где-то в космосе? Погиб так, что не осталось даже следов?
Нет, не думаю. У меня другая гипотеза. Но она вряд ли тебя обрадует.Ал рвано вздохнул.Транспространственный переход был совершён некорректно. Следовательно, корабль принца вышел в пространство с огромной погрешностью. Точнее, выйдет.