Издалека нас занесло? спросил Серый.
Издалекав мир.
Мы и так в миру были.
Какой у вас мир, если в нем никогда мира не было. У нас в Лукоморье о вас говорят, что вы живете в немирье.
Запутала, Серый налил брусничной, покачал опустевшим кувшинчиком. Маловат, вопросительно посмотрел на бабушку. Яга сделала вид, что намека не поняла.
Значит, Лукоморье отдельный мир? спросил Иван.
Такой же, как и остров Буян. Вы не переживайте, для вас Лукоморье всегда будет открыто.
Что мы здесь не видели? усмехнулся Серый.
А что ты здесь видел, глупый верволк? рассердилась бабушка Яга.
Ты, бабушка, не сердись, наливочки чуть-чуть не найдется? Изюмительный напиток.
Совсем окосел. Не найдется, в дорогу дам. Всё, спать пора, распорядилась бабушка Яга. Завтра вас к Сироте отправлю.
Зачем, к сироте? спросил царевич.
С ним быстрее из Лукоморья выберетесь.
Кто такой Сирота? Серый зевнул.
Много будешь знать, скоро состаришься
* * *
Потянулись леса дремучие, поляны широкие, холмы высокие. Шли через ручьи и широкие лесные протоки; через овраги и лесные урочища; продирались сквозь бурелом; обходили стороной странные пустоши. Иногда слышали дивные, зазывающие голоса сирина; среди крон деревьев видели странных, невиданных орнитологами, птиц в пестрых оперениях. Слышали непонятное щелканье, хруст, рычание; обходили стороной гигантские цветы, испускающие гнилостные трупные запахи.
Показывая дорогу, перед странниками безмятежно катился волшебный клубок ниток, превратившийся со временем в маленький шарик. Бабушка Яга в последнюю минуту заменила им колобка.
Убег паршивец, наполовину испеченный, забыла сказать заклинание, пока возилась с вашей сумкой переметной, как взял, соскочил с противняи в лес. Ниток клубок дам, волшебный.
Как Ариадна Тезею? улыбаясь, спросил Иван.
Она ему не нитки давала, а план лабиринта с потайными ходами и секретными отметками проходов, поправила Яга.
Ты откуда знаешь? спросил Серый.
Мои яблочки по моему блюдечку не такие сериалы показывают, особенно про последних героев, Яга скорбно взмахнула рукой, Немирье, оно всегда немирье.
Слишком, бабушка, ты сурова, к нашему немирью, Серый рассмеялся.
Вот уж нет, мы давно не вмешиваемся в ваши дела. Сами захотели, в памятные для меня времена, отделиться, пожить отдельно, независимо.
Кощеев всяких и Горынычей на нас посылали, возразил Серый.
Которых? Всех уродов сами вырастили, себе на голову. Будет Коша-Бессмертный с вами связываться? На что вы ему? Если он и проявлял к вам интерес, то с чисто научной точки зрения. Всякие Тугарины, Соловьи и Калины от вас пошли.
Значит, в Лукоморье разбойничков и душегубов не бывает? поинтересовался верволк.
Зло везде присутствует, чтоб на нем добро выросло. В Лукоморье свои законы, у нас добро побеждает. Вот туесок дорожный, бабушка вручила Серому сумку. Смотри, один не слопай, бармалей.
Не слопаю, плохо меня знаешь.
Бабушка Яга обняла Серого, затем Ивана.
До свидания, внучек, скоро свидимся.
Приезжай к нам в гости, я заступлюсь за тебя перед батюшкой, сказал царевич.
Прилетай, попросил, улыбаясь Серый. Яга погрозила ему пальцем.
Ступайте и берегите друг дружку в дороге. Она достала из кармана фартука клубок со спицами. Спицы вынула, клубок уронила под ноги, оставив конец тонкой нити у себя в руках. Позже заново смотаю.
Клубок соскочил с крыльца, покатился в сторону леса.
Спасибо, бабушка, царевич и верволк поклонились в пояс и кинулись за клубком, успевшем затеряться в кустах
В погоне за клубком прошло несколько дней
Идущий впереди легким спортивным шагом Серый принюхался к воздуху и остановился.
Что-то вынюхал? спросил, подходя, Иван.
Спросить хочу, о чем ты думал?
Да так, царевич растерянно пожал плечами, красивый и загадочный
Во! воскликнул Серый. И я о смысле жизни подумал.
И что?
Думать думается, а словамифиг выразишь, настолько большие и глубокие чувства.
То, что переполняет сердце.
Делает безразмерным и горячим!
И подвиг хочется совершить и жизнь за прекрасное отдать!
А может, это душа? спросил Серый.
Может, и душа, вздохнул Иван, чего в нас только не понапихано. Давай догонять наш шерстяной колобок. Оба перешли на легкий бег, продолжая разговаривать.
Это на нас так Лукоморье влияет, вот когда закончатся наши приключения, я сюда на постоянное место жительства переберусь.
Можешь оставаться хоть сейчас.
Нет, хочу посмотреть, чем история с молодильными яблоками закончится.
А снова в бочку попасть не желаешь?
Нет, если что, русалия вытащит, Серый радостно тявкнул. Она плавать обещала научить.
Ты не умеешь?
Нет, только по-собачьи. Блин, клубок закончился! воскликнул Серый. Они выбежали из леса на открытое место, пересеченное оврагом, края которого заросли высокой травой и кустарником. Конец нити обрывался на краю балки. Серый принюхался:
Ну и вонища, скривился он.
И без твоего расчудесного нюха чувствую, ответил Иван. Со дна каменистого оврага поднимался запах серы и канализационных отходов, словно там проходила магистраль городской клоаки.
Над логом выросла плоская голова Змея.
Привет, это мое отхожее место, зубастая пасть выдохнула огненное облако. Ощутимо запахло серой. Змей икнул, пламя чуть не опалило испуганно попятившегося царевича.
Извините, у меня всегда икота, плохо перевариваю вепрей, сконфуженно пробормотал Змей. Вытянутая пасть щелкнула челюстями, потушив пламя. Из ноздрей вырвался густой черно-желтый дым. Спина Ивана наткнулась на верволка.
У нас меч-кладенец есть, как бы между прочим сообщил Серый, прикрываясь царевичем.
Подделка, Змей Горыныч зевнул, я видел, как настоящий Кладенец в кованый сундук уложили и на дне моря прятали. Нет, кажется, на дуб повесили, цепями обмотали, это ключ от сундука в море кинули, над змеиной головой захлопали черные, перепончатые, как у летучей мыши, крылья. Змей воспарил из своего отхожего места, когтистые лапы вцепились в край оврага. Вглядевшись в траву, он увидел конец нити.
Бабушка Яга прислала, без гастрономического интереса он посмотрел на бледных путешественников.
Мы к Сироте идем, объявил царевич. Его рука покоилась на рукояти меча, а здравый смысл подсказывал, что весовые категории неравны и если дойдет до боя, лучше надеяться на быстрые ноги и густой лес. «Богатыри не мы!»тоскливо подумал царевич, с любопытством рассматривая серого Горыныча. Змей сложил за спиной черные крылья, серый гофрированный ствол шеи торчал из бронированного бочкообразного тела, надежно защищенного блюдечками-пластинками. Плоская голова горделиво смотрела с трехметровой высоты, вооруженная двумя кривыми бивнями, и венчалась красным гребнем, который в зависимости от настроения дракона, то поднимался, как украшение центурионова шлема, то опускался, как плавник ерша.
Я и есть Сирота, объявил Змей.
ТыСирота?! в один голос воскликнули царевич и верволк.
Сирота, потому что один остался, без родителей и братьев, благодаря вам, людям из немирья, Сирота кашлянул, обдав собеседников едким дымом. Ваши богатыри всех уничтожили.
Царевич и Серый попятились к лесу.
Сами виноваты. Не мы первые войну объявляли. Знаешь, сколько городов и весей твои родственнички пожгли? спросил Иван.
Много, согласился Сирота. Кровной мести не будет. Я когда один остался, маленьким еще был, у диких гусей воспитывался, Сирота раскрыл крылья и, вытянув шею, демонстративно загоготал по-гусиному. Из раскрытой пасти к небу повалил черные кольцевидные облачка, похожие на перегоревшие бублики. У меня прозвище было Гадкий утенок. На зиму я со своими братьями в Африку улетаю. Привычка. Итак, вас надо к людям, в немирье доставить?
Да, если можно? Иван вытер вспотевшее лицо.
Можно, ответил Сирота.
И что, кроме тебя, больше Горынычей не будет? спросил Серый.