Валерий СтрокинНебесное Притяжение
Глава 1ЛОГИЧЕСКАЯ ЦЕПОЧКА: КОЛБАОБЕЗЬЯННИКПТУЗАВОДПУИЛИ: ЧТО ТАКОЕ СВВ
Здравствуйте или здрасьте
Первые слова сказаны, отступать поздно, и было бы кудаВремени, как и силв обрез.
Меня зовут Максим Клон, родился в известном городе Заводе. Клонфамилия у меня такая: краткая и конкретная, по сути и содержанию. Меня как джина выпустили, только не из бутылки, а из пробирки. Носителем чьих ген являюсьопределить невозможно. Вопрос моего появления решался на внеплановом Пленуме ЦИК. Помните, лет 20 назад, выдали постановление-опус создать в лабораторных условиях гибрид рабочего и крестьянки? Поэтому я написал выше, что родился в Заводе, в отличие от сынов председателей, которые рождаются в поле. Бог ты мой, клоновый, подумать только: женщины работали на девятом месяце беременности
Город у нас прозвали ласковым аборигенным именемЧерный. В нем такое количество высоких черных труб, безостановочно плюющихся черными облаками, что туземцы забыли какого цвета небо и есть ли на нем звезды. Теперь понятно, что это тяжелая станкостроительная индустрия, плюс легкая химия, основная часть продукции шла на оборонку. В городе есть оптические кварталы, химические, киповский, лабораторныйстрого засекреченный квартал: вход по пропускам, для высоколобых, задумчивых очкариков в белых халатах, прячущих звезды на плечах.
В одной из лабораторий, согласно указу Партии, провели опыт по извлечению из пробирки существа, которое должно было получить гордое званиечеловек. В Заводе женщины рожали мало и неохотно, на свет чаще производились уроды, спасибо городской экологической обстановке, в то время как заводам страны необходимы сильные и здоровые, без дауновских отклонений, рабочие руки и ноги, иногда, в небольших количествахголовы.
Опыт прошел удачно. Первый и последний. Меня выколотили из пробирки навстречу светлому и счастливому будущему. Через год ЦИК сменилось, пришли новые люди, принесли новые программами и проекты. В это время в общественном крике исходила западная пресса, всех цветов и оттенков, вопя о том, что русские выращивают зомби для индустрии и покорения космического пространства. Полный гегемон!
Когда наши подписали мораторий на неиспользование ядерного оружия и разрешили хоронить в Сибири ядерные отходыскандал с зомби замяли. Западная пресса заговорила о мире, дружбе и жвачке.
Меня предъявили по всем мировым телеканалам: гугукающего и чмокающего соской. Мир умилился, сюсюкая ткнул в меня пальцем. Ученые заспорили сколько месяцев, или лет я протяну на белом свете. Давали, как на тотализаторе: от 3-ёх месяцев, до 18 лет и полный дебилизм.
Гуманные организации: ООН, НАТО и те кто договаривался в Варшаверешили оставить мальчику жизнь и махнули на меня рукой. Вердиктзабыть. И забыли Чиновники вернули опытный экземпляр, в мокрых пеленках в родной Завод.
Для ученых, я перестал представлять загадку, они решили задачу и перекинулись на другие проблемы. Как раз решалась важная задачапродовольственная. Вопрос поставили ребром: чем кормить рабочее население. Академики боролись за результаты скрещивания свиньи и соболя: хотелось как всегда, всего и сразумного мяса и дорогого меха.
Я рос и воспитывался никем не тревожимый. До 16-лет меня звали ПОЛ (первый-опытный-лабораторный). ПУОЛЭЧ перестали называть в детском саду (первый-универсальный-опытный-лабораторный-экземпляр-человека). Вот бы знать кто из лаборантов, переполненный фантазии и юмора так подписал пробирку? С бирки, наклеенной бумажным клеем, на стекло лабораторного сосуда, абревеатура имени начала кочевать по документам и справкам. Буквы «У», «Э», «Ч»я выбил из справок детскими кулачками: разбивая носы любителям дразнилок, переворачивая манные каши на новые туфельки воспитательниц, выплевывая яблочное пюре на белый халат заведующей. Решили, что проще называть Пол.
Пол так Пол, хоть какое-то имя. Лучше, чем Пуолэч. Взять на воспитание бездетные доброхоты боялись, после того, как знакомились с моим личным делом. Я попал в приют, который народ ласково именовал«отказник». Сами «отказники», прозывали его «обезьянником». Веселое было времечкоТам до фени у кого какое имяпол или потолок.
Пришло долгожданное время, я получил паспорт и выбрал имя и фамилию.
Максим.
Почему, Максим? пожилая женщина, работник паспортного стола, оторвалась от заполнения анкеты.
Потому что, это лучше, чем Пол.
На самом деле, у меня когда-то была любимая игрушкапластмассовая тачанка-растовчанка: красные кони пригнув головы, неслись по степи, возница пристал, в напряжении вглядываясь вперед, а за его спиной склонился над пулеметом Максимом, пулеметчик Максим. И строчил, строчил, строчил из пулемета по врагам, а у него их было много.
Максим, так Максим, она записала имя. Отчество?
Без отчества.
Как, без отчества? женщина нахмурилась. Без отчества не положено.
Какое у меня может быть отчество?
Любое, без отчества нельзя. Ведь ты выбрал имя?
Имядругое дело. Отчество выбирать не буду. Нет его, отрезал я.
Она нехотя поставила в графе прочерк.
Какую фамилию берете? в голосе появилась строгость и злость.
Простая фамилияКлон.
Что это за фамилия?! возмутилась женщина.
Не хуже чем Буш, не лучше чем Путин.
Да как ты смеешь! её очки от повышенного давления запотели.
Беру фамилию Клон.
Она быстро записала и не поднимая головы, нервно произнесла:
За паспортом придете через неделю, гражданин Клон.
Так, в миру, появился Максим Клон. Истинный ариец. Со временем, как гадкий утенок, я превратился в высокого и голубоглазого блондина.
После обезьянника и школы я попал в хабзарнюпрофессиональное, да еще техническоеучилище. Профиль, как и судьбу, выбрали за меня. После окончания училища, меня определили на завод, в энергоцех, теплосантехнический участок. Так как до этого все в мое жизни было не столь главным и обязательным, предисловие на этом можно закончить.
Падает занавес, живо готовится новая сцена
Марш «Славянки», проводы в армию.
ПУвсего лишь маленькое «пу». Для тех, у кого нет воображенияпризывной участок.
Стадо наголо бритых «баранов», заводской автобус раскрыв дверцы выплюнул на черный плац комендатуры.
Короче ребята, служите Родине достойно. Надежно защищайте незыблемые границы: на земле, воде и небе, произнес краткую напутственную речь заместитель главного инженера по общим вопросам. Хорошая должность, если касается не частных, а общих вопросов.
К заму подлетел лейтенантик, как мумия, весь перевязанный портупейными ремнями.
Сколько?
Станкостроительный: двадцать шесть повестокдвадцать шесть голов.
Лейтенант пробежал глазами по бритым макушкам, на которых вспыхивали веселые весенние зайчики.
Принято, он заскрипел портупеями, вложил в папку повестки и общий список.
ЗГИпОВвлез в автобус, махнул рукой и крикнул водителю:
Трогай!
Последнюю пуповину, связывавшую нас со станкостроительным, обрезали закрываясь ворота украшенные красными звездами. Лейтенант облизал губы, улыбаясь, посмотрел на строй.
Ну, что орлы, так и будем стоять? На медкомиссиюживо! Он показал на вытянутое, белое здание комиссариата. Там у крыльца, шумела толпа бритоголовых, успевших пройти медкомиссию.
За вами уже купцы приехали, объявил лейтенант.
Мы, заводские, гуськом потянулись к комендатуре. Поднялись по щербатым ступенькам, прошли мимо комнаты с дежурным офицером, и попали в зал ожидания. Меблировка помещения состояла из театральных скамеек, окна тоскливо смотрели на плац.
Так, суетился лейтенант, сейчас я раздам ваши медкарты и вы разденетесь. Список составлен согласно алфавитных данных, когда услышите свое имя, проходите в ту дверь, он показал куда. Над дверями висела желтая лампа, забранная в железный корпус.
По сигналу, лампы. Всем всё ясно?
Кто-то поинтересовался:
Как раздеться?
Я же ясно сказалраздеться, что означает до гола.
До плавок?
Офицер вздохнул: