Вы равняете нас с животными, вежливо, будто речь шла не о нём, заметил страж. Страшно подумать, кем твои сёстры считают меня. Но почему? В тебе только одна жизнь, в любой Заклятой только одна жизнь, и даже в Тиселе только одна жизнь, к тому же отвратительно короткая. В любом из нас таится без счёта жизней. За что же вам презирать нас?
Мальчик мой! всплеснула руками Биро Итель. Никто не презирает вас! И уж тем более не презирают тебя!
Орсег хмыкнул. Братья передавали ему, как называют его их подопечные. Дуб-всех-дубов. Было бы лестно, не придавай девушки этому имени уничижительный смысл. И чем им не угодило такое прекрасное дерево?
Потому что я твой племянник, вслух сказал страж. Оставим этот спор. Верни мне мою ведьму и не стой больше у меня на пути.
Ведьму ему верни, проворчала Заклинательница. Мальчик мой дорогой, ты напрасно хвастаешься своими жизнями, если собираешься и дальше возиться с этой девчонкой. Твоя мать
Ага! воскликнул страж. Теперь-то мы подошли к сути дела. Тётушка, ты не можешь уморить Тиселе только потому, что тебя об этом просила моя мать! Оставь ребёнка в покое!
Это ты оставь ребёнка в покое! топнула ногой Заклинательница. В кого ты превратил девчонку? Что ты с ней сделал?! Почему она который день ничего не говорит, только шипит и отмахивается когтями?!
Есть хочет, спокойно ответил страж. Вы её, небось, не покормили.
Ведьма не должна получать магии вдоволь! Ведьма вообще не должна получать магию! Она отбирает её у врагов Дома!
Что-то вам враги редко попадаются, отстранённо отметил страж. На такой кормёжке долго не протянешь.
Не твоё дело!
Ведьма моя, и дело моё, возразил страж. Тётушка, я всё ещё прошу. Вежливо. Отдай Тиселе, пока не случилось беды.
Тебе жениться пора, а ты всё с ведьмой возишься, проворчала Биро Итель. Пожалел бы девчонку. Она и так из-за тебя малость с придурью, а женишься последние остатки разума растеряет.
Я собираюсь о ней позаботиться, упрямо ответил страж. Сам. Без твоей помощи.
Сам, без моей помощи, не унималась Заклинательница. Это твоя забота отправить девчонку на край света? Одну, разбирайся как знаешь?
Она сама согласилась.
Она бы и в костёр прыгнула, если бы ты приказал, отрезала тётушка.
Тогда это тем более не твоё дело.
Судья махнула рукой.
Сбил с толку девчонку, теперь она у тебя вовсе на человека не похожа
Прикажи отпустить её и привести ко мне, потребовал страж.
Делай что хочешь, устало ответила Заклинательница. Хочешь сломать девчонке жизнь ломай, я мешать не стану.
Да с чего ты взяла оскорблённо начал страж, но тут в покои вбежала Тиселе. Проклятье, чтоб я ещё раз её вам доверил!
Неделя, которую ведьма провела под замком в Доме Заклятых (Тиселе заперли сразу же, как стало известно о намерении девушки отправиться в город магов), не прошла для неё даром. И без того худая, теперь она казалась умирающей от голода, и в жёлтых глазах не было ни капли разума.
Она упорствовала в непослушании, надулась Судья. И, кроме того, среди сестёр ни одна не готова делить магическую силу с этим чудовищем.
Орсег не ответил, ему было некогда. Вбежавшая девушка уменьшилась до размеров кошки, прыгнула и повисла на его руке вниз головой, цепляясь руками и ногами. Страж поморщился.
Ешь, Тиселе, разрешил он и скривился, когда ведьма принялась когтями и зубами рвать его руку. Ешь вволю.
Лицо его тётки исказило крайнее отвращение.
Это твоя доброта?! вскричала Заклинательница. Это?!
Я её кормлю, упрямо произнёс страж. А вы морите голодом.
Ты превратил её в животное!
Страж засмеялся.
Все твои сёстры, тётушка, давно потеряли человеческий облик. У одной птичьи когти, у другой вибриссы, как у кошки, у третьей язык как у змеи. Тебе ли меня упрекать?
У них остались человеческие глаза! И человеческий разум. А Тиселе
А Тиселе хочет быть вот такой, огрызнулся страж, сам признающий справедливость тёткиных слов. Оставь её в покое, пока не поздно.
Делайте что хотите, вспылила Судья. Но смотри женишься, прогонишь девчонку, кормить её за тебя никто не будет.
Значит, я не женюсь, неожиданно мирно ответил страж и вышел из тётушкиных покоев. Ведьма так и осталась висеть на его руке.
Отобрав у Заклятых ведьму, лесной страж недолго думал, куда её нести. Кроме как к себе, в свой лес, чьим воплощением и душой являлся он сам, идти было некуда. Но на первых же шагах Орсег понял, как опрометчиво поступил, разрешив ведьме пить его кровь уже в покоях Судьи. Сам он в любой момент мог вернуться к себе с той же лёгкостью, с которой люди пробуждаются от дрёмы, но вот девушку надо было донести до границы, проходящей между мёртвым лесом и его собственным. Отнести, не обращая внимания, как она с каждым глотком пьёт его кровь и тянет силы. Будь страж у себя, он мог бы отдать и вдесятеро больше, будь он в гостях, одолжил бы у любого из бесчисленных родственников. Но здесь, в ничейных землях, он не мог потратить слишком много. Вернее, мог, но тогда бы проснулся бы у себя, бросив ведьму на полдороге. Чтобы перенестись вместе с ним, Тиселе была слишком материальна.
Пришлось стискивать зубы и идти, придерживая кусающуюся и царапающуюся ношу. С каждым шагом страж становился всё прозрачнее и мог вот-вот исчезнуть из «мёртвого леса». Если бы ведьма не пила его кровь, можно было бы принять «дикий» облик, так напугавший в столице леди Элесит, и протянуть лишние сто шагов. Но с открытой раной о таких фокусах можно было и не мечтать.
На беду из-за деревьев тварь за тварью выходила, жадно облизываясь, нежить. Её привлекала кровь стража, до которой эти создания были не менее падки, чем ведьма. А страж, опять же, не мог шугануть обнаглевших хищников иначе, чем угрожающим рычанием. Твари взвизгивали, отступали, и снова возвращались на тропинку. Орсег оскалил зубы. Если они нападут, его на драку не хватит. Убить стража у нежити не выйдет, потреплют изрядно, но рано или поздно он проснётся у себя как ни в чём ни бывало. А вот девушка останется на тропинке, и больше никогда с неё не поднимется. Стражу останется потом только подобрать косточки, чтобы закопать у себя и вырастить из них новое дерево в память о ведьме, которую не смог донести до дома. Нелепое утешение. Он снова зарычал, и перешёл на бег. Нежить не отставала, хоть и не торопилась нападать. А до границы ещё далеко. Страж побежал быстрее. Нежить всё не нападала, видно, ждала, пока он уберётся отсюда, оставив им насосавшеюся крови и сил ведьму.
Не дождётесь, по-человечески процедил Орсег. Нежить не отвечала. Эти твари не умели говорить, только преследовать и рвать добычу. Среди Заклятых считалось, что ведьмы занимают место духов-покровителей нежити, и могут заставить этих тварей повиноваться. Так и было, но, в отличие от стражей, ведьмы не могли вселиться в стаю нежити, стать её душой, разумом и чувствами. Не могли ведьмы и вселяться в отдельных тварей, как это иногда делали духи-покровители животных. Но самое главное: потерявший силы страж возвращается к своим истокам, так, Орсег, устав, на время сливался с лесом. Потерявшая силы ведьма пожиралась неблагодарными подопечными. И всё же она могла им приказывать если бы находилась в сознании.
Тиселе! позвал Орсег и встряхнул девушку. Очнись!
Ответа не последовало. Страж зашипел от бессильной злобы на тётушку и её «сестёр», которые довели ведьму до подобного состояния, но толку от этого не было. На бегу Орсег с размаху налетел на кочку и едва не покатился кубарем. Нежить радостно взвыла и подобралась ближе, но страж злобно ощерился и выровнял бег. Он бы никогда не споткнулся, если бы не впившаяся в руку ведьма, но, если бы не она, ему бы вовсе не пришлось бы бежать.
Замкнутый круг, произнёс вслух Орсег. Кочка на тропинке была ровно посередине пути, но сил у стража больше не оставалось. Похоже, пришло время отдирать от руки Тиселе и принимать бой. Там, за поворотом, должна быть удобная полянка, а ведьму можно будет подсадить на дерево. Плохо только, что нежить прекрасно лазает по деревьям