Запоры открываем, быстро, сухо выдавил я. Летят уже.
Ох ты ж ежик выдохнул Алан. Не стоим, крутим эти хрени!..
Я точно не помнил, в какую стороны открываются запоры на гермодверях. Обычно возле них нарисованы стрелочки с лаконичными комментариями «откр.» и «закр.», но в нашем случае неизвестные лица, красившие дверь, видимо решили не осложнять себе жизнь такими мелочами. Спустя минуту пыхтенья, матов, и вращения несчастных запоров, где-то в глубине двери что-то глухо стукнуло.
Открылась! Обрадовался Щукин, и мы потянули дверь на себя.
За дверью, как я и предполагал, оказался коридор. Вот только заброшенным он не выглядел: под потолком тускло горели лампы накаливания в ржавых металлических плафонах, а из глубины командного пункта доносилось мерное гудение! Пахло свежей краской, дизелем, сыростью и еще чем-то. Описать этот запах трудноспецифический, присущий всем армейским подземным объектам.
Диман ты же говорилоно заброшенное?
Сам в шоке, мужики Я нервно сглотнул. Снова захотелось курить. Из глубины коридора послышались приближающиеся шаги. Кто-то уверенно, а главноеочень быстро, шел в нашу сторону.
*КУНГКузов универсальный нулевого (нормального) габарита. Кузов-фургон закрытого типа для военных грузовых автомобилей, стоявших на вооружении ВС СССР и армий стран Варшавского договора. При существовании отдельно от грузовикаидеальная бытовка, временный дачный домик и даже баня.
**АКСУ5,45×39 автомат Калашникова складной, укороченный АКС-74У. Наиболее распространенный тип автоматического оружия в МВД России, Росгвардии и схожих структурах.
Глава 7
Савельев, Алан и Щукин,
территория бывш. ЗАТО «Кедровый»,
15 июня, понедельник, 12:20.
Радиационный фон: 15 мкР/ч.
В жизни каждого бывали ситуации, когда приходилось чувствовать себя крайне неловко. Вот и я, рассчитывая отсидеться в пустом и заброшенном сооружении командного пункта, чувствовал себя сейчас так, словно вломился голым в женскую баню. К тому же не один, а с товарищами.
Шаги приближались. Макс поудобней перехватил АКСУ, Алан поправил трофейную «Сайгу», я же убрал ружье за спину и достал травматический пистолет. Желания долбить из помпы в узком проходе у меня не былоуши дороже. Надо же было так вляпаться! Неужели все-таки снова придется стрелять? Я опустил большим пальцем флажок предохранителя, взвел курок и крепко сжал бакелитовую рукоять. Тем временем в тусклом дрожащем свете ламп накаливания появилась плечистая фигура. К нам, не таясь, вышел усатый мужик внушительных габаритов, в застиранной «флоре» и звездами подполковника на плечах. В руках мужик держал охотничье ружье, стволы которого были направлены прямо на меня. Вот ведь непруха! Второй раз за день.
Так, орлы, спокойно! Стволы свои опустите! И без глупостей!.. Грозно приказал подполковник.
Макс неуверенно повел стволом автомата и опустил его. Алан замер. Я же решил не испытывать судьбу и, вернув предохранитель в исходное положение, сунул пистолет в кобуру.
Опусти, Алан, попросил я товарища. Спорить с усатым подполковником не хотелось, хотя мы имели явный перевес в огневой мощи. Наверняка, он тут не один, к тому же, ракеты на подлете, какой смысл устраивать лишние разборки?
И дверь за собой закройте! В холодильнике родились? Жахнетсамих этой дверью сметёт!..
Мы с Аланом закрыли гермодверь, повернули до упора все четыре затвора. Я вопросительно посмотрел на усатого.
Гвардии подполковник Буров. В отставке. Комендант убежища, представился он.
Прапорщик внутренней службы Савельев, МЧС, мрачно ответил я. Ребята промолчали, Макс лишь удивленно посмотрел на меня, вскинув бровь.
Мы спрятаться хотели, продолжил я. Там полный швах наверху творится. Не знал, что здесь уже кстати, что здесь?
Бомбоубежище теперь здесь, поморщившись, сказал Буров. Ладно, раз спрятаться хотелидавайте за мной. Разговоры потом разговаривать будем. Оружие только разрядите. И патроны из патронников тоже нахрен. От греха. Люди тут
Дождавшись, пока мы выполним его просьбу, подполковник закинул ружье на плечо, развернулся и двинул в обратном направлении.
***
Мы торопливо шагали по коридору вглубь командного пункта, а Буров кратко рассказывал о том, как заброшенный военный объект превратился во вполне себе функционирующий объект системы Гражданской обороны. Пару лет назад, когда ребята из Северной Кореи только-только начинали потрясать своим ядерным оружием, отставной офицер-ракетчик, обсудив за рюмкой чая с сослуживцами сложившуюся в мире политическую ситуацию, решил обезопасить себя и своих односельчан от угрозы Третьей мировой войны. Единственным пригодным для обустройства бомбоубежища помещением в Кедровом оказался родной командный пункт, где Буров прослужил без малого 15 лет. Однако, системы жизнеобеспечения на КП пришли в полную негодность еще лет за пять до появления этой идеи, а свободные и не затопленные грунтовыми водами помещения превратились в овощехранилища.
На одном из поселковых сходов подполковник, заручившись поддержкой нескольких бывших сослуживцев, толкнул в народ свою идею. Идею кедровчане восприняли вполне серьезно, что неудивительнопочти все раньше служили в расформированной ракетной дивизии и прекрасно знали, чем грозит «мирный» атом. Обустраивали будущее бомбоубежище всем миромкто-то привез краску, кто-то кабели для электропроводки. Местные пожарные вызвались откачать воду из затопленных помещений, нашли специалиста, который за символическую цену обследовал сооружение и заключил, что с ним все не так уж и плохо. Ценой неимоверных усилий восстановили аккумуляторную и раскуроченный дизельный генератор, закупили сменные фильтры для вентиляционных установок. Короче говоря, работу провели колоссальную.
Сложней всего оказалось официально зарегистрировать объект, как действующее бомбоубежище. К сожалению, у нас редко приветствуется серьезная гражданская инициатива, да и на практике подобных случаев еще не бывало. Однако, то ли благодаря старым знакомым, обосновавшимся в высоких кабинетах, то ли просто из-за пробивного характера Бурова, после года активной деловой переписки и разговоров на повышенных тонах «бомбоубежище 2 категории 320 (250 чел.) п. Кедровый» появилось в реестре Главного Управления МЧС России по Красноярскому краю. А сам Буров был назначен его комендантом. Вряд ли кто-то мог подумать тогда, что меньше чем через год старания подполковника и его товарищей окажутся не напрасными.
***
Зал для укрываемых расположился в просторном помещении, где раньше находились боевые посты дежурных расчетов. Все оборудование демонтировали, вместо него пространство теперь заполняли двухъярусные деревянные нары, лавки и картонные коробки, забитые консервами и бутылками минеральной воды. Под потолком горели все те же тусклые лампы, воздух, несмотря на натужный рев вентиляции, был душным и спертым. А еще зал оказался до отказа забит людьми. Старики, дети, молодежь. С сумками, рюкзаками, некоторыес переносками для домашних животных. Люди тихо о чем-то переговаривались, периодически тревожно посматривая на потолок. Нашего появления никто не заметил.
Отметьтесь у дежурного, попросил Буров. Сергеич, запиши пацанов. Еле успели, елки-палки
Мы подошли к письменному столу, за которым сидел немолодой полноватый мужик, в такой же старой форме как у подполковника, только с погонами старшего прапорщика, и поочередно ему продиктовали свои данные. Пока прапорщик аккуратно выводил в журнале фамилии (я отметил, что нам достались номера 178, 179 и 180), Буров куда-то убежал. Алан уселся на свободную лавку у стены, мы со Щукиным плюхнулись рядом.
Не по себе как-то, мужики, тихо сказал Алан, задумчиво глядя в потолок. Диман, а эта конструкция точно взрыв выдержит?
Взрыв не выдержит, ответил я. Да она и не должна. А вот от ударной волны, светового излучения и осадков на следе радиоактивного облакавполне себе защитит. Если, конечно, по нашу душу ядерные ракеты летят.
А могу быть не ядерные? Спросил Макс.
Мало ли я пожал плечами. Бактериологические еще бывают, но это вроде запрещено. Да и вообщевсякие