Два человека сидели на берегу реки возле хижины. Одному из них было чуть больше шестидесяти лет. Черное, загорелое лицо, которое уже не боялось ни солнца, ни ветра, ни дождя. Поседевшая редкая борода выделялась на фоне загорелого тела. Одет он был легко. Этим летним утром воздух был душным. Солнце уже полностью появилось над горизонтом. Человек с бородой расправил плечи покрутил головой, разминая шею.
Дед. обратился к нему второй. Тебе не надоело это делать?
А тебе не надоело каждый раз это спрашивать?
Не-а.
Вот и мне не надоело. ответил старик. Сколько раз в году ты проводишь ночь у хижины шамана?
Три.
Человек с бородой неодобрительно покачал головой. Его внук принялся оправдываться:
А еще два раза я ему разминаю ноги и руки. Мне это не нравится. Он какой-то жуткий.
Т-с-с. Не говори так. Он привел нас сюда и дал нам чистую воду, показал леса, полные дичи, и научил нас делать орудия труда для обработки земли.
А еще он сорок лет уже спит. перебил его юноша. Может, он никогда и не придет в себя. Пойду-ка я чего-нибудь съем.
Не смей. Когда его пищу заменят на другую, тогда и можешь ее съесть. Пока она там, не трогай.
Ты думаешь, он об этом узнает?
А если узнает? раздался голос позади них.
Оба человека вскочили на ноги и обернулись. В руках у них были ножи.
Шаман стоял в дверном проеме, опершись о косяк. Его черные длинные волосы были разделены на сотни мелких кос. Каждая коса на сантиметров пять от головы была обмотана каким-то материалом красного цвета. Глаза у него были запавшие, кожа серая, нос острый. Скулы выделялись на худом лице. Человек с бородой сразу же спрятал нож, и дал подзатыльник пареньку, чтобы тот сделал то же самое.
Я знал, что этот день настанет! сказал старик.
Ты молодец. Ты содержал в порядке мое тело. ответил шаман, голос у него был сухой и колкий. Ты сдержал свое слово.
Шаман секунду помолчал. Мужчины не решались заговорить.
Все ли хорошо в поселении?
Да, к нам прибилось пару соседних племен и теперь мы живем в мире. Даже торговцы стали заходить к нам несколько раз в месяц. Мы обмениваемся. склонив голову, говорил седоволосый мужчина.
Хорошо. И вам не в тягость за мной присматривать?
Нет-нет, что ты. Нет. Мы тебе благодарны за наше процветание. не поднимая головы говорил старик.
Хорошо. Можете идти.
Мужчины переглянулись. Старик отошел первым, юноша побрел за ним. Они пошли в поселение сообщить радостную новость.
Шаман некоторое время смотрел им вслед. Затем отвернулся и пошел к реке. Глубокая, но не широкая река практически не издавала шума. Утро было тихим. Только чириканье птиц разрезало эту тишину. Когда шаман прыгнул в воду, то брызги полетели во все стороны. Звук падения в воду получился громким. Через несколько секунд на берегу уже стояли человек с седой бородой и юнец. Они непонимающе смотрели на воду.
На нейтральных землях
Жазэль отдала ребенка быстроходу. Хоть они бежали и не быстро, но ей все равно было бы сложно преодолеть такое расстояние с девочкой на руках. Малышка уже проснулась и часто моргала. Бежали все молча. Через пять минут девушке это надоело.
Хорошо, что Максуд знал, где брод. бросила Жазэль.
Брод? подняла брови Сандрин. Это переправа.
А какая разница?
Брод в рекеэто природное явление. Переправарукотворное. пояснила свою точку зрения Сандрин.
И как ты определила, что это не брод? не унималась девушка.
Представь, что за секунду река перемещает определенный объем воды. Ее глубина десять метров. На разных участках она перемещает одинаковое количество воды, ведь так? Сандрин замолчала, чтобы было легче преодолеть очередной подъем. Тогда получается, что через участок с глубиной десять метров и через участок с глубиной метр проходит одинаковое количество воды за одно и то же время? Как это возможно?
Жазэль хлопала ресницами. Смысл она поняла. Такое было невозможно в том представлении, которое она раньше в него вкладывала.
Это возможно только тогда, когда течение на мелком участке будет в разы быстрее, чем на глубоком. догадалась она.
Сандрин улыбнулась. Делорис присвистнула.
А там течение не было сильнее, иначе нас бы снесло. продолжила рассуждения Жазэль. Это была плита? Кто-то ее туда поместил? Как? Кто это мог бы сделать? И откуда Максуд
Жазэль не договорила и прикусила губу. Бессмысленно. Никто не даст ей ответ. Лучше экономить силы, дыхание у нее было сбитое еще после первых ста метров бега. А если она не сможет продолжить бежать? Приступ паники. Она выпалила:
Его нет с нами. А если он не успеет нас догнать и на него нападут синие?
Эйр первая нашлась с ответом:
Я бы на твоем месте в таком случае переживала бы за амалионов, а не за нашего короля скрытности.
Жазэль оглянулась. От части для того, чтобы проверить, не появился ли Максуд, отчасти, чтобы посмотреть на Оррмарина. Тот бежал сразу за ними и подморгнул ей. Это немного ее успокоило. На конях в колонне никого не было видно. Даже Азаниэль со своим черным мундиром бежали в линии с Оррмарином. Всадники разъехались раньше, проводить разведку. Жазэль не видела в этом особого смысла. Ну, увидят они врага впереди и что? Отступать некуда. Стоять на месте и ждать, пока враги набросятся с двух сторон? Так что же делать, когда разведчики увидят врага? Девушка понимала, что такое сообщения всадников будет равносильно вести о их скорой гибели. Подумать только, больше тысячи человек ходили сейчас по лезвию ножа. А несколько дней назад их было в десять раз больше. Девушка потрусила головой, отгоняя от себя такие мысли. Где ее обычный позитив и жизнерадостность? Жазэль пыталась хоть что-то найти положительное в их положении. Единственное, что вызывало у нее улыбку, так это быстроход, который бежал в паре метров от нее. Ребенок на его руках уже проснулся и теперь орал вовсю. Хорошо, что она его не несет и не выслушивает эту истерику. Жазэль заметила, что быстроход еще находит время, чтобы попытаться успокоить девочку. Он кое-как высвободил одну ладошку. Сжал в кулак и выставил один свой скрюченный указательный палец. Им он вертел и крутил, пытался в шутку нападать на девочку и трогать ее за ушко или носик. Совсем скоро плач прекратился. Жазэль смотрела на быстрохода с открытым ртом. Нет, это просто дышать открытым ртом на бегу было легче. Ноги уже стали тяжелыми. Она с трудом их ощущала. Может, там уже волдыри? Девушка не хотела даже смотреть на них. Бежать нужно все равно. Хорошо, что она может бежать. А те раненые не могли. Глаза ее заблестели и ей пришлось вытереть их рукавом. Не исключено, что такая участь ждет и ее.
Две тысячи! выкрикнула Делорис.
Перед походом Сандрин попросила ее считать шаги. Максуд говорил о двух километрах. Две тысячи шагов это меньше, но сейчас нужно быть особенно внимательными. Творящая всматривалась в берега реки. На полпути пейзаж из лесного превратился в степной. Поэтому не сложно было наблюдать за изгибами реки. Следующий поворот был шагов через триста.
Нам туда! показала пальцем Сандрин.
К следующему повороту реки. Жазэль облегченно выдохнула. Наверное, если бы поворот был бы хоть на сто метров дальше, она бы не смогла добежать до него. Сил уже не осталось. Девушка с ужасом подумала о том, что солдаты так бежали еще с ночи. А если им нужно будет встретиться с врагом? Хватит ли у них сил держать меч? Им же еще и махать надо. Она попыталась сглотнуть. Во рту пересохло. Есть вода? Всю провизию они оставили на том берегу. Жазэль сдерживала чувство страха, чтобы оно не переросло в панику. Это чувство преследовало ее всю дорогу. Эта высокая трава все время мешала бежать. Девушка только и думала о том, что запутается в ней и упадет. Что сделают солдаты? Остановятся и помогут ей встать? Как бы не так! Ее растопчут, как цветочек, выброшенный на улицу. И этот Максуд. Где он запропастился? Почему он не побежал с ними? Как тут не паниковать? Она почувствовала прикосновение к своей голове и повернулась. У Сандрин глаза горели фиолетовым светом. Днем это было не так заметно, но она отчетливо видела ее глаза, наполненные фиолетовым огнем. Внезапно Жазэль ощутила, что ничего не боится. Она улыбнулась. Творящая убрала руку. Интересно, она может опьянять? Наверное, это хорошее умение. И денег не надо тратить, и голова на утро не болит. Наверное. Надо будет у нее спросить.