Они держали темп еще около часа или больше. Человек десять уже отстало. Азаниэль приказал никому не помогать. Мест на телегах не хватило даже всем раненым, а нести на плечах солдата и при этом бежать было невозможно. Максуд оглянулся и увидел одного из таких отставших. Похоже было, что он принял свою судьбу и готовится умереть. Так и будет. Деревья постепенно начали редеть и через несколько минут он вместе с остальными выбрался из лесу. От генерала пришел приказ сбавить темп. Все соединения перешли на быстрый шаг. Быстроход, как и обещал, примерно каждые пять минут то нагонял их, то останавливался. С Максудом он не разговаривал. Он ни с кем не разговаривал. Максуд подумал, что пусть так и будет до самой крепости. Если не говоритзначит, нечего сказать. То есть, врага нет. Вот и хорошо. Дальше начиналась степь. Хоть опасность и не миновала, но здесь ее будет легче заметить. Максуд вытер лоб и лицо рукавами. Стражники выдержали темп. Двадцать хороших бойцов. Всего двадцать. Сколько же всего солдат осталось у генерала? Он примерно для себя решил, что около полутора тысяч человек остались в живых после этой ночи. Не считая раненых. Тяжело раненых не брали с собой. Они бы не перенесли такую дорогу. Это решение не было легким, но оно было верным. Нужно спасать тех, кого еще можно спасти. Казалось бы, самый опасный участок они уже прошли. Это был лес. Засаду можно было ожидать на каждом шагу, тем более ночью. Но Максуд в лесу чувствовал себя спокойнее. Может, это потому, что со степью у него связаны не самые лучше воспоминания. Все-таки убегать от разбойников не самое прелестное в мире занятие. Но там он встретил Айю. Максуд нахмурился. Прибавил шагу, чтобы догнать стражников. Теперь позади всех ему быть не обязательновидимость хорошая и можно обойтись одними глазами. Да и все равно он сейчас ничего не чувствует. Солнце уже немного поднялось над горизонтом и хорошо освещало дорогу. Черные доспехи Максуда не давали бликов. Они были матовыми. Воин потер нагрудник пальцем. Он и раньше был матовым? Максуд краем глаза заметил какой-то предмет на обочине. Он на ходу повернул голову и присмотрелся. Нож. Не такой, как у солдат. Может, трофейный? Только на это и остается надеяться, ведь точно такие он видел у амалионов.
Рядом появился быстроход. Не тот, с которым у него был своего рода уговор.
Через пару километров дорога будет проходить рядом с рекой. сказал черный мундир.
Мне нужна лошадь, чтобы поговорить с Азаниэлем. Максуд смахнул пот с лица.
Быстроход исчез. Максуд не очень хотел бежать в голову колоны. Ему требовалось восстановить силы. Они довольно долго бежали. Воин уже догнал стражников, он поравнялся с ними и шел сбоку, высматривая впереди всадника. Прошло несколько минут. Ну и урод тот быстроход. Он мог понять личную неприязнь к нему. Но сейчас на кону стояли жизни. И того быстрохода в том числе. Тупой урод. Максуд перешел на бег. Сначала медленный, потом все быстрее и быстрее. Времени оставалось не так и много.
Через три минуты он добрался до головы колоны. В горле пересохло. Пот градом струился по шее. Азаниэль скакал впереди, как и раньше.
Где тот быстроход, которого ты ко мне посылал?
Азаниэль обернулся и, увидев Максуда, неторопливо спешился. Стайрэд последовал его примеру. Максуд оказался между ними двумя. Азаниэль был слева и вел коня левой рукой, Стайрэд был справа и вел коня правой рукой.
Я просил, чтобы мне прислали лошадь. Знаешь ли, бегать вдоль всей колонны туда-сюда после такого перехода не самое приятное занятие.
Все лошади заняты, нам нужны разведчики.
А если никаких «нас» скоро может не быть? Максуд сжал зубы и сделал паузу, ему надо было побороть свой гнев.
Почему такой хитрый и умный генерал, как Азаниэль, не может распознать огромную угрозу? Или он наивно полагает, что они смогли оторваться от армии амалионов, луксоров, гравалионов и, возможно, еще кое-каких тварей похлеще?
Зашли самых отдохнувших быстроходов так далеко, как они только смогут пробежать. Видишь вон тот лесок?
Максуд указывал на небольшое скопление деревьев. Это была длинная, но совсем не широкая полоса высоких зеленых гигантов. Она отделяла дорогу от речки, которая уже блестела на солнце. Стайрэд и генерал смотрели в ту же сторону.
Мы будем их ждать там.
Нам нельзя останавливаться. отрицательно покачал головой Азаниэль.
А умирать нам можно? Сейчас у нас есть две возможности. Если быстроходы обнаружат следы амалионов, то нам нельзя идти по дороге дальше.
Генерал посмотрел на речку и сказал Максуду:
Ты знаешь, мои быстроходы докладывают о глубине реки. С виду она не кажется большой. Это обманчивое впечатление. Она очень глубока. Переправиться через нее не получится.
Это, если не знать, где переправа. буркнул Максуд. Отправляй быстроходов.
Азаниэлю не понравился тон, которым к нему обращались. Он повернул голову в сторону Максуда и задрал подбородок. Других объяснений Максуду не требовалось:
Тогда мы уходим. Я заберу Творящую с ее компанией и своих стражников.
Творящая нужна мне. отрезал генерал.
Ты так ей и скажи, и посмотрим, с кем она пойдет.
Максуд мельком увидел, как Стайрэд напрягся, скелет ждал реакции Азаниэля. Этой ночью они неплохо помогли друг другу. Но, видать, у скелетов короткая память.
Знаешь, за такие слова принято казнить солдат. Это похоже на мятеж. Ты хочешь самовольно уйти из армии, еще и прихватить с собой нескольких бойцов. Стайрэд, что ты об этом думаешь?
Внезапно он и Стайрэд сгорбились. Кони, которых они вели за узду встали на дыбы и заржали.
Я думаю, что вы недооцениваете роль Максуда в начавшейся войне.
Аннэ Сандрин Андрекорв шагала позади них. Ее фиолетовые глаза ярко светились даже при свете солнца. Прямые волосы развевались на несуществующем ветру.
Не смей этого делать со мной. выдавил из себя Азаниэль.
Максуд стоял, как ни в чем не бывало. Он посмотрел на колонну. Совсем скоро их догонят солдаты и тогда начнутся вопросы.
У меня нет повелителя. ответила Сандрин. Никто не может мне приказывать.
Она отпустила ужас и через секунду все задвигались, чтобы так же оставаться впереди всей колонны.
Ты забываешь, с кем говоришь. прошипел сквозь зубы Азаниэль.
Я говорю с генералом разбитого и отступающего впопыхах войска. Если бы ты послушал Максуда сразу, и мы пошли в крепость, как он и говорил, то вместо одной тысячи солдат у тебя было бы десять. Так скажи мне, с кем я говорю? С гениальным военачальником или с самодуром, который решил хвастаться своим высоким положением перед лицом смерти? Я говорю с человеком, который ставит превыше всего жизни своих солдат, или с человеком, который за воображаемым собственным величием не способен распознать простые истины? С человеком, который только и умеет, что пользоваться своей силой, и, который думает, что знает все на свете? С человеком, который не видит очевидных вещей у себя под носом? А заметил ли ты, что на Максуда не действует мой ужас, что он единственный человек, который знал о крепости, и о том, как туда добраться? Ты знаешь, что он может смешивать дымки Творящих, не смешивая их? Это невозможно в принципе. Ты не задумывался над этим? Может, он бог? Принято считать, что они давно покинули наш мир, но так ли это на самом деле?
Максуд в этот момент услышал недовольное бормотание Амайанты. Он даже слова смог разобрать. Она выдвинула теорию, что он только на треть человек, а остальные две трети достались ему от грязных животных, которые жили по соседству с домом его матери. Причем, она не забыла упомянуть несколько подробностей, которые даже представить себе было трудно. Сам он шел молча. В словах Сандрин было много правды. Конечно, она немного перегнула. Творящая продолжила:
Мне кажется, что если бы он захотел, то смог бы убить и тебя и всю твою армию. А теперь, если хочешь, можешь спросить меня еще раз, с кем же я говорю.
Видно было, что генерал сжал зубы. Он смотрел только вперед. Еще несколько шагов он прошел молча. Они уже добрались до лесочка.
Пусть быстроходы разнесут приказ остановиться. он обращался к Стайрэду.
Оба запрыгнули на коней. Азаниэль потрусил к лесу, Стайрэд в обратном направлении.
Максуд чувствовал себя странно. Всю работу за него сделала Сандрин. И, надо признать, лучше, чем он сам. Она была женщиной. Обычно мужчина защищает женщину, а не наоборот. Сейчас бы Амайанта сказала, что он хиляк. Или дрыщ. Как бы там ни было, а дело сделано. Он поблагодарил Сандрин за помощь. А вот Азаниэля ему было даже немного жаль. Сегодня он потерял армию. Поэтому он и был зол. Он злился не на Максуда, а на себя, на амалионов и на весь мир. Наверное, и запас Аста подходил к концу. Максуд просто попал ему под горячую руку, поэтому зла на него не держал. Не надо быть мудрецом, чтобы понять состояние генерала, который за пару дней потерял почти все свое войско.