Меньше половины. с уверенностью ответил Сорок Третий.
Он знал состав этого камня. Как только свет потянулся к плашке, как только пиктограммы закружились над головой, он полностью знал из чего тот состоит. Не знал он только одного наименования.
Инертоний. объяснил Серафеим. Инертное вещество, которое специально вносится в состав чего бы то ни было с целью предотвращения его дальнейшего изменения.
Ректор замолчал. Прогулка продолжалась. Мальчик соображал.
Камни специально делают такими, чтобы алхимистам было трудно их изменить, как мне сегодня было? Но зачем?
Ректор усмехнулся.
Камни делают такими, чтобы другие алхимисты не могли вообще ничего сделать с ними. То, что ты смог их изменить повергло в шок учителей, с которыми я разговаривал.
Сорок Третий медленно переваривал информацию. Идиотская ухмылка на его лице делалась все шире.
Мы живем среди алхимистов. Драйтлов которые могут изменять природу вещей. Захотел выйтиубрал стену в комнате. Рассердился на одногруппникасоздал вот такой шип из каменной улицы, под влиянием ярости. Надоело сидеть в полиотерасщепил ворота и вышел. Ты думаешь, это было бы правильно?
Сорок Третий подумал. Значит, все стены всех зданий и вообще весь камень в полиоте, это не совсем камень. Это соединение камня и инертония.
Тогда не закончил собственную фразу Сорок Третий.
Возникает логичный вопрос. кивнул Серафеим. Как тебе это удалось? И ответ кроется в потенциале твоей силы. Ты был и остаешься для меня загадкой. В первый твой год ты не показывал абсолютно никаких задатков алхимиста, кроме феноменальной памяти. Потом ты с блеском прошел первой испытание. Затем три года ты был в числе первых по теории, но в задних рядах по силе алхимиста. А теперь ты прыгаешь с балкона и создаешь такие вещи, что у многих учителей больше вопросов, чем ответов.
Они недолго прошлись в тишине.
Твой поступок заслуживает уважения. Ты бросился спасать незнакомого тебе драйтла. Похвально.
Ага, незнакомого. Только вот он думал, что спасает вполне себе знакомого Двадцать Седьмого.
А кто спас меня самого? Кто это был? Я не видел раньше черных накидок. перебил ректора Сорок Третий.
Ректор вздохнул.
Возможно, я тебе и расскажу это чуть позже. Посмотрим, как ты пройдешь испытание. Ведь там нужно будет расщепить и создать объемный предмет.
Сорок Третий улыбнулся. Теперь он был в себе уверен. Конечно, надо было кое-что проверить, но в своей догадке он почти не сомневался. Они вернулись к полиоту. Всех учеников разогнали по комнатам. Учителя убрали останки мальчика и теперь пытались расщепить тот двухметровый шип, что создал Сорок Третий. Когда ректор с мальчиком подошли к шипу, то все учителя расступились. Ректор показал на созданные каменные башни и шип мальчику. Сорок Третий был абсолютно уверен, что Серафеим справился бы и сам, но, очевидно, он еще раз хотел увидеть, как мальчик применяет способность алхимиста к расщеплению и созданию. Парень вынул плашку так, чтобы ее меньше кто видел. Он подошел к шипу. Плашка начала поглощать свет, излучая темное сияние. Синие символы проносились над головами учителей, кружась с большой скоростью и по спирали залетая прямо в плашку. Сорок Третий применил простые пиктограммы трансформации. Шип зажужжал и расплылся, возвращаясь на свободные места на улице в виде прямоугольных камней. За считанные секунды этот участок улицы мальчик восстановил в первоначальном виде. Сорок Третий сразу же остановился с открытым ртом. Он посмотрел на Серафеима.
Ничего. Не стесняйся. улыбнулся ректор.
Сорок Третий пробежался глазами по выражениям лиц остальных учителей. Удивление, одобрение, не одобрение, один какой-то слишком сердитый взгляд и один очень добрый. Драйтл с таким взглядом одобрительно кивал и поднял большой палец вверх. Барнабас. Мальчик улыбнулся ему в ответ, и пошел к другим своим созданным объектам. Через несколько минут вся каменная площадь была восстановлена. Учителя начали расходиться. Только мальчики еще долго смотрели в окна, возбужденно обсуждая события этой ночи.
Сорок Третий дошел до двери полиота. Плашка была у него в руках. Возле двери он остановился и посмотрел на нее. С одной стороны она была гладенькая и выглядела новой. Мальчик перевернул ее и ни капли не удивился, когда увидел, что через другую ее сторону проходит глубокая трещина. Он вздохнул и поместил ее в сумку.
На следующий день Сорок Третий встал рано поутру, чтобы кое-что сделать. Солнце только начало вставать и серый полумрак был ему только на руку. Выйти из корпуса утром не мог никто. На окнах висели решетки, а двери запирались так, что открыть их можно было только снаружи. Их механизм был довольно простым. Замок с двумя частичками Аста. Родственные частички размещались на дверном косяке. Поворот такой частички в одну или другую сторону открывал или закрывал дверь. Но на ночь тумблер с внутренней стороны снимали, чтобы никто не мог изнутри открыть дверь. Мальчик подошел к двери. Он видел место, где учителя потом вставят тумблер. В таком же месте, но с наружной стороны двери, располагался другой. Сорок Третий приложил плашку, вызвал необходимые пиктограммы. На стене вырос каменный бугор, а ниже него образовалась дыра. В нее как раз пролезала его рука. Парень протянул руку, нащупал тумблер и повернул. Дверь открылась. Снова приложил плашку и вызвал нужные пиктограммы. Дыры, как и не было. Он выбежал на улицу, закрыл за собой дверь и побежал.
Здание технических приспособлений находилось недалеко от его секретной комнаты. Это было удобноможно иногда незаметно брать там всякие мелочи. Мальчик пробрался туда и принялся искать краски. Пришлось зажечь лампу, чтобы различить их цвета. Черную долго не пришлось искать. Все банки были испачканы в краску сверху, поэтому он быстро нашел ту, что искал. Сорок Третий вынул свою плашку, взял самую тонкую кисточку, которую смог найти, и макнул в краски. Трещину нужно было тщательно замазать. Вряд ли кто-то будет присматриваться к чужой плашке, но лучше сделать это хорошо. Мальчик несколько раз проверял свою работу на свету. Пришлось выпачкать все пальцы, чтобы сравнять уровень краски с плоской поверхностью плашки. Конечно, при внимательном осмотре его трюк быстро бы раскусили. Оставалось надеяться, что никому в голову не придет ее забирать.
Когда мальчик вернулся в свою комнату, все еще спали. Эта комната была заметно меньше тех, что были в первом корпусе. Он слышал, что в третьем корпусе уже будет по две комнаты для каждой группы. Так будет легче. Меньше шума. Не для учебы. Для отдыха. Выучить все по программе полиота он успевал еще во время занятий. Что-то интересное почитать можно и в секретной комнате. А вот отдохнуть, полежать и поспать можно было только здесь. Да и зимой секретная комната становилась почти бесполезной. Мальчик попытался уснуть, но у него не получилось. Все мысли были заняты возможным разговором с тем человеком с железной рукой.
Сегодня был выходной. Просыпаться никто не торопился. Поэтому Сорок Третий встал раньше многих. Выход из полиота для учеников его года обучения и старше разрешался по выходным. Так что он спокойно отправился на плантации, где мальчики первого года обучения вкалывали с утра и до вечера. Он выбрал себе место в тени, чтобы лишний раз никому не попадаться на глаза. И стал ждать. Примерно через час прибыла повозка, которая должна была забрать продукцию. Тот драйтл был там!
Сорок Третий резко вскочил на ноги и помчался к нему. Он добрался до него за две минуты, предварительно перейдя на шаг, чтобы восстановить дыхание.
Доброго утра.
Высокий худой драйтл обернулся. Он изучающе посмотрел на парня, потом снова отвернулся, раздавая команды другим драйтлам.
Вы сказали подойти, когда я подросту.
И что? не оборачиваясь спросил мужчина.
Я подрос.
Драйтл хмыкнул и обернулся.
И что ты умеешь делать? Сколько тебе нужно?
Сорок Третий удивленно вскинул брови, лихорадочно соображая, что имеет в виду этот драйтл.
Нет, я не хочу работать
Драйтл, который не хочет работатьбесполезный драйтл. мужчина снова отвернулся.
Сорок Третий сжал зубы.
Я просил у вас разрешения посмотреть на руку. И вы сказали, что это возможно, когда я подросту.