Они били всё чаще, всё гуще! Оглушительный треск разрядов заглушал вой ветра. Рядом взлетали в воздух осколки, фонтаны горящей земли. Пригибаясь за барьером, девчонка вопила от ужаса и восхищения, но не слышала своего крикаи вновь выпрямлялась, презирая смерть, лишь бы увидеть миг старта.
Взрослые в станекто провожал первую армадусказывали, что это словно восход тысячи солнц. Когда, мол, оно воссияет, надо вовремя закрыть лицо, не то ослепнешь.
Буря у пускового станка рассвирепела до безумияуже камни катились под ветром. Девчонка вцепилась в скобы на барьере, чтобы её саму не укатило.
И вдруг ветер оборвался.
Между мачтамиот вершины к вершинекак пояс шара загорелось белое кольцо.
От барьера, от блиндажей, от каждого камешка и песчинки на землю легли угольно-чёрные тени. За сверхъярким свечением было едва видно, как шар начал подниматься от земли. Быстрее, быстрееразгоняясь, уходил корабль, сперва прямо в зенит, а затем склоняясь к востоку.
Тут глазам стало совсем нестерпимо от жгучего света; девчонка сжалась за барьером, плача от рези под веками. Или от радости. Не всем, кто улетает, удаётся вначале увидеть старт со стороны.
Теперь пора сматыватьсяедва пускатель погаснет, корабелы сразу явятся проверять катапульту.
Но бежать прямо и цепко она не моглаот волнения водило из стороны в сторону, как с хмельных грибов. Слёзы мутили ей моргучие глаза, засвеченные огненным кольцом, даже из носа теклокакое ж тут чутьё?.. Шаткая, во взбудораженных небывалым зрелищем чувствах, девчонка трусила без оглядки, как раззява, и на обратном пути задела «сторожок».
Клятая капля-висюлька на слизистой нитке в доли мгновения дала сигнал; ловец проснулся, выбросил пяток мокрых буркал и дюжину гибких жгутов. Оплетётвзвизгнуть не успеешь! С ловцом управлятьсянож нужен
Стражники пришли с ленцой, волоча ноги. После стартакуда торопиться?.. Посмеялисьишь, барахтается, как мокрица в паутине. Чтоб было досаднее, освободили ловца из ячейки и заставили идти с ним на спине, словно кормилицу машины. А ловец тяжеленный!..
Глава лазутчиков поднял ей веки, осмотрел белки глаз:
Ротозейка На старт любовалась? Я тебя пошлю старые станы обыскивать. Прямо сейчас. С летуна на тросе спустяти работай до весны.
Она завыла, обнимая ноги господаря. Старые станы!.. там земляные покойники, в глубь утащат! или сама с ума свихнёшься, в тишине да мраке!
Ладно, пожалел господарь, не хочешь на полуночь, полетишь на полдень. В землях Гота-стана один квадрат не изученгиблое место, но ты справишься. Через семь дестей заберём тебя оттуда Грунт, стоки, отбросывсё пробуй.
Что следует искать, она не спрашивала. Все станы ищут однокуски ключа власти. Если б их не было, дело давно бы бросилино они есть, только об этом принято молчать. И попутноразведать соседские лётные базы, гарнизоны, новые тоннели и энергостанции. Это никогда не лишне.
Рада служить! с ликованием вскочив на ноги, она поцеловала кончики пальцев и сложила ладони перед лицом. Семь дестейхорошо! Успею к отлёту
«Она уверена, что вернётся». Господарь усмехнулся, втайне гордясь воспитанницей.
Хайта, ты полетишь в голубой мир охотно?
Да-а-а! ответила она певучим голосом. Господарь спрашивает о её чувствах! это большая честь! Но тут же оговорилась:
Я буду плакать по Ураге
Выйдя от главного лазутчика, она достала скребок и преспокойно стала очищать себя от слизи. Другая лазутчица, ждавшая у двери, пренебрежительно скосилась на Хайту:
Пороть приказал?
Что ты!.. дал особое задание. Такое тайное, что говорить не велено. Готовит меня к службе в голубом мире
В тот же день.
Голубая планета Мир.
Жаркая летняя ночь. Аромат цветущих магнолий.
Погодамечта астронома! Ясное безветренное новолуние. Такая тишина, что слышно пение цикад в долине. Телескоп под куполом двигался вслед за небесным сводом, не отклоняясь от объекта наблюдения.
Как в любом казённом учреждении, на угловой полкеалтарик. Суровый Громовержецв левой руке шар-планета, в правой Молот Гнева. По сторонам от Отца Небесногодобрая Дева-Радуга и крылатый Ветер-Воитель. Больше всего в обсерватории почитали хозяина погодыВетра. Когда начиналась ночная работа, к ногам крылатого Воителя ставили новую свечу и шептали, кланяясь алтарику: «Избави нас от облаков, туч и дождя. Да будут небеса прозрачны и чисты».
Кроме сложной и громоздкой фотокамеры, у телескопа сидел живой наблюдатель.
Главный объектпланета Мориор, кроваво-красный шарик, слегка дрожащий в потоках атмосферы.
Дни шли за днями, превращаясь в месяцы. Над обсерваторией шумели дожди, бушевали осенние штормы, нависали снеговые тучи, но место было выбрано удачновновь очищалось небо, давая простор зоркому телескопу. Там, на Мориоре, тоже менялась погодатолько вдвое медленнее. Полушария красной планеты поочерёдно белели от снега, затем темнели в сезон половодья, потом покрывались жёлто-зелёной пеленой растений.
Месяцы, годы. Астрономы привыкли к чередованию сезонов. Наблюдение стало рутиной. Но планеты медленно сближались. Наступило противостояние.
И вот, в одну жаркую летнюю ночь
Гере приват-доцент, аспирант с волнением оторвался от окуляров, вижу вспышку! Вспышка в южном полушарии!..
Вы не ошиблись? Приват-доцент нетерпеливо занял его место.
Мало ли чтоусталость, напряжение Порою утомлённые глаза жестоко шутят с астрономами. Еле видимое пятнышко свечения мерцало на лике Мориоратакое крохотное
такое ужасное.
«Боже Это выстрел катапульты».
Фотографируйте! У нас должно быть веское доказательство.
«Да, парень, не зря ты столько ночей провёл у телескопа. Выследил свою удачу».
Поздравляю, коллега. Боюсь, вы войдёте в историю.
Вы полагаете?.. Молодой аспирант трепетал.
Уверен. Они стартовали. Через семь месяцев будут здесь.
Но это означает
Война. Глядя, как медленно тает зловещая вспышка, приват-доцент почувствовал, что близок к обмороку.
Так мало лет для передышки!..
Хладнокровные дьяволы опять начали снаряжать свои шары, набитые личинками живых машин, оружием, безжалостными воинами.
«Прошлая неудача их не обескуражила. Нопочему неудача?.. Почему мы считаем, что они хотят победы в честном бою? Они воюют по-другому. Зарылись в землю, где их не достать, ждут своего часа как семена в пустынекогда прольётся дождь, они взойдут. А мы? что делать нам?..»
В минувшую войну, едва окончив магистратуру, он по зову сердца записался в армию. По глупостив пехоту, которую броневые черепахи дьяволов косили и топтали как траву. Лишь после несчётных жертв и разрушений чудом удалось остановить пришельцев, а затемпогнать вспять, в ямы-кратеры. Власти громко обещали: «Больше никогда! Мы встретим их во всеоружии! Они не выйдут из своих ям!»
«А мы действительно готовы?..»
Тонны золота ушли на новое вооружение, сотни тысяч людей встали под ружьё, погибли, стали калеками. Разразившийся кризис породил толпы нищих и неучейденьги отнимали у народных школ, у богаделен. Богатство исчезало без следа в прорве войны. Развитая часть планеты истощилась, выдохлась в пляске смерти. А отсталые народы даже не заметили, как старшие братья отчаянно бьются, спасая Мирони просто плодились, как животные, сильные своим числом и равнодушные в своей тупости
Зачем прогресс, изобретения, если хлеб пожирает армия, а детям достаются корки, если лучшие парни уходятот плуга, от станкав казармы, чтобы учиться убивать?..
И едва жизнь начала налаживатьсявновь планета войны посылает своих дьяволов.
Астроном понял, что не сможет видеть в газетах сводки о потерях, фотографии руин. Если бы не семьявпору наложить на себя руки, не дожидаясь, пока «тёмная звезда» с рёвом обрушится на Мир.
«Это какой-то суд Господень над землёй, которая не умеет собой распорядиться!..»
Надо срочно телеграфировать в столицу, сдавленно проговорил он, опустив голову. В имперскую канцелярию. Под грифом «строго секретно». Они должны знать Но население пугать нельзя. Будет паника Пусть поживут спокойно хоть семь месяцев.