Вижу «Гордого»! Он опускается в аварийном состоянии. Всемнаправление на меня, иду к «Гордому» и жду его посадки. Гвардейским отрядамприготовиться к десанту.
Гроза над Бургономто ли благословение небес, то ли гнев Божий. Сейчас крестьянки в округе выносят своих меньших деток, чтобы их окропил дождь, осветили молниина здоровье, на счастье.
Тот, кого молния поцелует, но в живых оставитстанет генералом или графом, капитаном корабля или епископом. Самым везучим Громовержец оставляет знак на теле. Такие, меченные молнией, будут праведниками.
Профессор Картерет презирал поверья. Громоотводы на шпилях дворца вели силу туч в подземные баки-ловушки. Если сломается электростанция, запасы тока не дадут остановиться холодильникам, погаснуть лампам.
Дождь лил за окнами, угрюмый темный парк шумел, а профессора грызли сомнения, и донимала обида.
Принц отнял девчонкузрячего медиума! Таких бывает два из тысячи, и не все годны для дальнего зрения. Что от нее останется? Труп, продырявленный пулями. Если угодят в голову, то даже мозг не исследуешь.
А черный эфир? Неизученное, тайное пространство. Те, кто туда заглядывал, приносили Риксу странные, волнующие впечатления, похожие на снывернее, на галлюцинации. Слух и зрение на миллионы мильвозможно ли?.. Верба уверяла, что беседовала с чудищами в оболочках из металла или льда, живущими в неведомой далиа уж дистанцию она, как медиум, могла определять! Но она уснула, больше спросить некого.
«Ужасно, что мои планы, мои надежды связаны с капризами и увлечениями Цереса. Наука она его интересует как инструмент власти. Или как оружие. А истина? Великая, святая истина, ради которой можно пожертвовать всемрепутацией, судьбой?..»
Вздохнув, профессор окинул взглядом шкафы, где на полках стояли лабораторные журналыплоды его многолетних опытов.
«Разве он способен оценить мои усилия?.. Кому я передам все это?»
Записи в журналах были разные. Иные страницы стоили кому-то жизни. Скверно будет, если их прочтет смекалистый чин из сыскной полиции. Такой инспектор может пригласить экспертаскажем, графа Бертона, и грянет суд.
Веревка. Картерет невольно потер морщинистую шею.
«а когда я перестану дергаться в петле, они выгребут мои шкафы и увезут бумаги в Гестель. О, да, они будут чисты! Просто перешагнут через трупы, не замарав ног, и продолжат с того места, где я завершил. Я их знаю. Они так же алчны до истины, только не желают пачкаться. И они получат ордена, награды, титулы, а меня бросят в яму с негашеной известью. Этосправедливость?»
Стук в дверь.
Войдите!
Караульный жандарм выглядел как подопытный, которому сказали: «Сейчас мы вскроем ваш череп».
Гере профессор
Ну, что вам нужно?
Там у крыльца
Говорите четкокто пришел.
У жандарма зуб на зуб не попадал.
Пожалуйста, взгляните сами! Я не могу смотреть, увольте.
Рассерженный Картерет быстрее обычного пошел к темному вестибюлю. Что за шутки? Двое здоровенных мужчин, вооруженные, привычные к жестокостии, будто мальчишки, зовут папеньку: «Ой, страшно! Ой, а вдруг это не почтальон?»
Они к вам-с, заискивая, жандарм забегал то справа, то слева. Я с ними нечего-с зла не желал. И когда сказали мне, что их к расстрелу, я сразу осенился и прочел молитву. Пусть, мол, упокоятся в обители громов! А они никак-с. Вас требуют-с для разговора. Может, вы им должны остались? Или вслух сказали нехорошее?
Второй караульный замер у входной двери, сжимая карабин.
Там они? зашептал первый.
Бледный как смерть второй кивнул.
Картерет не спешил подойти к двери. Достаточно открыть задвижку, отворить смотровое оконце и
«Не может быть. Этого не бывает», убеждал он себя, но из глубины души медленно, толчками поднималось что-то вопиюще ненаучное, ребячье, тех времен, когда Рикс еще верил в Бога Единого и ангелов.
Тогда ребятняс парнями и девчонками постаршесобиралась вечером в овин, послушать странника к святым местам. Странник ел принесенную снедь, пил пиво, закуривал и начинал рассказ, от которого ребята ежились, а девочки жались друг к дружке.
«Они в грозу приходят. Дождь им силу придает, а молнии путь озаряют. Кто им долженсо всех взыщут Они просят пустить на ночлегмертвые гости».
Мокрые призраки? едва слышно спросил Картерет. Жандарм испуганно потряс головой: «Да, да».
«Я в вас не верю!»Набравшись сил, профессор отвел створку.
Как нарочно, бело-голубая молния ударила в один из шпилей, ярко высветив площадку у крыльца. Вспышка длилась достаточно долго, чтобы Рикс успел увидеть мертвецов в их ужасающем загробном виде.
Удавчик и Бези стояли у дверей, промокшие насквозь. Платье и лица их были в могильной земле, из которой они вылезли. Остановившиеся глаза, бледные губы, нечеловеческий оскалвсе приметы мокрых призраков.
Зачем Голос изменил профессору, он поперхнулся, а затем фальцетом выкрикнул сквозь дверь:Зачем вы пришли?!
Картерет! завыл Тикен, глаза его сошлись к переносице. Картерет, выходи!..
Я хочу видеть тебя! Я хочу поцеловать тебя! адски улыбнулась Безуминка.
Чего вы хотите?!
Твоей крови! Тикен вывернул губы и сделал челюстями хищное движение, а руки со скрюченными пальцами протянул к смотровому оконцу. Картерет отшатнулся.
Стреляйте в них, прошепелявил он жандармам, но те лишь мотали головами:
Они к вам пришли, вы с ними и толкуйте.
Да ешь меня дьявол, чтоб я на них оружье поднял!.. Вы тут, гере, развели темное царство, вам и отвечать!
Верняк! громко раздалось из вестибюля сзади. Трое обернулисьтам стоял Сарго, вскинувший карабин к плечу.
Спектакль окончен, балаган закрыт, продолжал корнет. Вы все вместе, чего и надо. Ну-ка, обастволы на пол! Повернулись, руки на стену, ноги врозь. А ты, мухомор, открой дверь. Сейчас покойнички тебя укусят Кому сказал? Открывай!
Сарго? недоуменно шамкнул Картерет. Почему ты
Потому что, веско молвил верзила. И твою науку, и тебя мы сдаем Бертону. В уплату за грехи.
Не-е-ет!! возопил старик, в исступлении кидаясь на корнета. Тот не стал орудовать прикладомстарикашка хилый, переломится, только отступил и дал подножку. Профессор покатился кубарем и замер, тяжело дыша со стоном.
Треть часа спустя умывшийся Удавчик с удовольствием уселся в кресло и опустил на голову шлем:
Внимание, говорит прапорщик Тикен из Бургона. Вызываю двадцать второй батальон.
Тикен, слышу вас. Поручик Крестовик на связи.
Докладываю для штабс-генерала Купола. Отряд под командованием штабс-ротмистра Безуминкикорнет Сарго, я и кадет Динц, успешно захватил лабораторию профессора Картерета со всем архивом. В этой операции нам помогал доброволец из дьяволовКасабури Джаран. Ждем, кому передать трофеи.
Крестовик на том конце эфира несколько придурел.
Секунду, друг прапорщик Безуминкаэто фамилия?
У нее нет фамилии. Она найденыш, иной веры.
Вот как?.. И еще Я правильно понял«из дьяволов»?
Так точно. Но онурожденный мирянин.
Ясно. Все будет немедля доложено штабс-генералу. Охраняйте трофеи. Сейчас белая гвардия входит в Бургон.
Бези поспешила раздеть мокрую до нитки Лару, растереть ее и нарядить в теплое, что нашлось в гардеробе профессора. Сама Бези в профессорских подштанниках и его спальной рубашке тоже выглядела смехотворно.
Я хочу взглянуть на Вербу, заявила Лара, чуточку согревшись.
Ты мало видела покойников сегодня?
Она живая!
Ну пойдем. Там ничего нельзя трогать, приборы точно настроены, вдруг что-нибудь разладится.
Холодильная камера выглядела, как в сказке о спящей принцессе. Только сосуды с жидкостями, провода и трубки нарушали это впечатление. Коротко, под мальчика, остриженная девушка лежала в прозрачном ящике, от которого исходил искусственный свет и зябкое веяние.
Какая она худая
Она же не ест. Ей вливают в кровь питательный раствор.
А тот парень?
Хлыст? Он банковский кассир. Подслушал, как хапнуть кучу денег и попал в жандармы. Медиум высшей марки.