На четыре часа. Больше пяти.
Сонно вздохнув, Эдэя украдкой осмотрелась. Вокруг ни зги не видать. Но раз Ник сказал, значит диспозиция именно такова.
Ночь притихла, чтобы спустя миг взорваться криками и лязгом стали.
Узким клином нападавшиекоричнево-алые в отсветах костраринулись на поляну. Не утруждая себя криком, Николай пинком метнул навстречу врагу огненные головни, что прочертили воздух багрово-желтыми кометами и накрыли поздних гостей.
Атака захлебнулась. Увернувшись от пламени, высокий хатх крутанулся юлой и лицом к лицу столкнулся с неверным, в глазах которого плескался мрак.
Выпад, проведенный Росом, устранил живой барьер и помог хатхам сориентироваться. Завидев противника, они с воплями устремились к жертве. Четверо тут же распрощались с жизнью. Николай припал к земле и снизу вверх полоснул неопределенную тень. Врагов с избытком, но ему не привыкать, как не привыкать и к боли
Лучше поздно, чем никогда! Эдэя вскинула руки. Охотник соблаговолил убраться с вектора реализации заклинания.
Хатх и тьма разделились. Поднимая клинок, мужчина скользнул к неприкрытому боку неверной.
Пространство рассек тонкий свист лезвия.
Положение Охотника ухудшилось. Он перехватил кисть врага и попытался добыть новое оружие Раздался треск кости, затем вскрик. Ударом левой Николай отбросил нападавшего, чьим мечом завладел, повернулся и едва успел блокировать выпад противника. Все не так уж и плохо. Ночные выродки пытались прибить неверного к земле и располосовать, как жертвенную пиолу.
Больно?! обернулась Эдэя к хатху, недоуменно изучавшему клинок в собственном животе. Метать острые предметы Ник умел. Она толчком опрокинула врага на черную траву, собралась, реализуя Рассекающее Брона
Взрыв получился знатным.
Пробиваясь сквозь алую хмарь, Николай искал цели. Двое слева. Им бы подумать о защите, но нетумерли в растерянности под ударами охотничьего меча. Николай скользнул к новому врагу, заметил льдистый отблеск на лице противника и изменил направление атаки.
Рассеченный надвое труп встретил его на полпути к Белой Леди. Оборвав пируэт атаки, женщина бегло глянула по сторонам
Я своя! крикнула она, отскакивая к россыпям углей. Ослеп?
Извини, увлекся.
Импульсом воли Николай подавил ярость. Давно он так не концентрировался на банальной драке. Банальной? Слуха коснулся легкий стон.
Хатх умирал. Чувствуя горячую боль в груди, смотрел на привычное многоцветье звезд, что меркли в такт дыханию В горло уперся холодный меч.
Кто, откуда, где дислоцируется тактическое ядерное оружие? хмуро спросил Николай. Подраненное плечо болело все сильнее.
Прекрати. Эдэя со звоном бросила меч в ножны. Имей хоть каплю сострадания.
Сострадания у меня полно, согласился Охотник. Эй, бедуин, зачем напали на нас?
Неверные псы! Мужчина попытался нащупать рукоять кинжала. Вы топчете земли хатхов! Сегодня я умру, и душа моя присоединится к небесному воинству Грата, чтобы покарать вас.
Фанатик. Николай отступил от уже мертвеца. А чего Форстед не предупредил нас о фанатиках?
Предупредил. Меня, спокойно ответила Эдэя.
Она принялась собираться с намерением покинуть бивуак.
И когда ты собиралась рассказать мне?
Женщина замерла, к чему-то прислушалась и удовлетворенно кивнула:
Через двенадцать минут.
Подхватила сумку и отправилась на поиски места для ночлега, не оскверненного трупами. Ей хотелось отдохнуть, перед тем как на рассвете возобновить поход к горам.
Николай подумал и закрыл рот. Слова остались сугубо неприличные.
***
Неся лодку вперед, мерно журчала река. Плавание проходило без значимых проблем, чем напоминало остаток сухопутного путешествия. Выйдя к реке, димпы проследовали вдоль изрезанного заводями берега, отыскали каменную пирамиду, поросшую мхом, и привели в порядок лодку. Отплытие не запомнилосьприбрежные тропы сменили речные пороги с холодной взвесью над пенными бурунами, извивы течения и редкие топляки.
Эдэя чересчур резко повела рулевым веслом. Холодные брызги оросили лицо. Очередная водная стремнина заклокотала пеной, грозя перевернуть транспорт.
Толкай!
Сейчас пропыхтел Николай.
Он уперся шестом в гладкий черный бок валуна. Действовать приходилось осторожно, чтобы не переусердствовать, да и не окунуться в ледяную глубину. На обозрение речных пейзажей времени не хватало. Разве что мельком
По левому берегу тянулись серовато-черные каменные лабиринты скал и провалов. Через пару сотен метров они резко переходили в вертикальный горный хребет. На правом берегу дела обстояли несколько лучшезеленые лужайки, серебристые песчаные отмели, золотистые стены леса и кустарник, что шатром накрывал мелководье. Пейзажи на ценителя
Хетч, с досадой сказал Охотник.
Шест заметно отяжелел. Николай пригляделся и вздрогнул. На конце шеста уместились пяток толстых колец и широко разинутая пасть змеиного тела. И ладно бы тварь оставалась неподвижной, но нет, она конвульсивными рывками начала продвигаться к человеку. С присущей моменту торопливостью Охотник рубанул клинком.
Наблюдая за буйством спутника, Эдэя на миг позабыла о руле. Она искренне недоумевала.
Ненавижу змей! рявкнул Николай.
Он покачнулся от толчка лодки. Река влекла на скалы.
Толкай! знакомый клич.
Клич повторялся с настойчивостью зазывалы на рынке, чем успел изрядно надоесть Охотнику. Но высказаться о наболевшем Николай не успел. Впереди возникла багровая стена, исчерченная трещинами, а в нейпятиметровой ширины разлом. С глухим рокотом водный поток нырял во мрак и шорохи тоннеля, сотворенного природой.
Добрались. Николай запалил пару факелов.
Трепет света позолотил водную рябь.
Держи правее, распорядилась Эдэя.
Черными изломанными лентами убегали прочь стены подземного грота. Мелькнул первый боковой проток, следом второй
Промах!
Да не
Эдэя рванула весло, и лодка бортом проскребла камень. Охотник ухватился за трещину. Пальцы резанула острая боль. Река не намерена шутить, ее могучие объятия влекли легкий транспорт во глубину пещеры.
Тяни!
Стараюсь
Давай, самец!
Дурацкий юмор
Эдэя чуть-чуть не достала до кромки провала. Вытянулась струной
Николай постарался нащупать опору. Вроде под правой рукой есть нечто Он уцепился ногами за лодочную скамью.
Рывок!
Течение нехотя отпустило утлое суденышко. Тихая заводь приняла, окутала темнотой и плеском.
Где запасной факел? спросил Охотник.
Под тобой.
Протоку залил яркий свет. Среди темных контуров скал, омываемых водной рябью, показалась каменная пристань, до которой метров семь-восемь. Димпы, соблюдая предельную осторожность, высадились и устремились в единственный узкий проход, что по словам Форстеда открывал путь к гробнице. Мастер крепости не обманул. Тоннель вывел к огромной пещере, устланной нетронутым песком. Сереющий впереди овал выхода обрамляли витиеватые каменные колонны.
Грандиозно, прошептала Эдэя, обозревая вид на долину.
Над изумрудно-коричневым морем лесов стелился вечерний сумрак. Чуть колыхалась листва, поскрипывали деревья, изредка невидимые звери оглашали воздух протяжным кличем. Белой отметиной на фоне зелени возвышалась вдалеке приземистая крестообразная гробница. Протоптанная к ней тропинка начиналась у самой пещеры. Петляя среди каменных обломков, уводила вниз, пересекала луг и углублялась под лесные своды, вновь появляясь только на открытых участках.
На чашу похоже, оценил формацию Николай.
На чашу, до краев наполненную угрозой.
Глава 8
Полупрозрачная дымка тумана белесыми языками омывала сапоги Николая, который расположился у начала тропы и созерцал размытые утренние пейзажи. Холодок неприятно скользнул под куртку, заставил поежиться. Неподалеку раздался шум оползня. Тихий шорох мгновенно затих, вернув природе безмолвие предрассветной поры. Серая пелена неба чуть посветлела.
Глянув на Эдэю, мирно спавшую у остатков костра, Охотник приступил к спуску в долину. Намеченная по личной инициативе утренняя программа сама себя не реализует. Двигаться приходилось с осторожностьюприкрытые желтоватыми вьюнами и мхом трещины сотворили из тропы полосу препятствий. Прыжокшагбаланс. Раз за разом.