Оня запинаюсь, понимая, что не смогу произнести это вслух.
Он покинул нас, голос Эрионара вспарывает мне сердце. Его больше нет.
Твоя виалле так не считает, усмехается шелки.
Я опускаю глаза.
Есть потери, с которыми невозможно смириться, говорит асур, глядя на меня с затаенной печалью, но проходит время, и ты просто привыкаешь к новому положению дел.
От его слов, сказанных тихим голосом, у меня внутри что-то ноет.
Говорил ли он обо мне? Или эта фраза касалась его самого? Не хочу выяснять.
На несколько минут в зале воцаряется печальная тишина.
Что ж, Барра прерывает молчание, сегодня особый день для моего народа. Мы называем его Лунгадар. Это единственное время в году, когда открываются двери в мир духов, а любой желающий может узнать у них свое будущее.
Он переводит взгляд на меня:
Когда-то именно в Лунгадар духи сказали мне, что в однажды мою обитель войдет сид без магии, но он будет нести в себе жизнь. Я решил, что они ошиблись, ведь сидов давно не существует, а если бы и существовали, то они не могут жить без магии. Но, как видишь, это я ошибался. Духи сказали, что я должен привести этого сида к огню предков и разделить с ним ритуальную трапезу. А потом позволить ему заглянуть в наш котел
***
Ты можешь отказаться, Эль, произносит Эрионар, глядя, как я поднимаюсь.
Все в порядке.
Сказать, что мне страшноничего не сказать. У меня все поджилки трясутся, пока я иду к котлу вслед за Баррой. Зато король шелки сохраняет подозрительное спокойствие. Он ведь наперед знал, что я соглашусь!
Увидеть будущее
Стоит ли его видеть? Ведь тогда не останется выбора, не останется неопределенности. А если я увижу в котле то, чего не хочу видеть? Что тогда?
Меня терзают сомнения. Но отступить и трусливо сбежать не могу.
Лучше знать правду, чем жить в неведении. Пусть на Эретусе все считают, что будущее предопределено богами, я в это не верю.
Огонь в яме давно погас. Барра дает знак, и толстая цепь, скрежеща, опускает котел. Он уходит в землю до половины и замирает. Так что теперь его край торчит на уровне моей груди.
Можешь смотреть, усмехается шелки, видя, как я ищу на котле местечко почище. Не бойся запачкаться. Одежду можно отстирать, телоотмыть. А душуникогда.
Что ж, он прав. Но мало радости вымазаться в саже, когда даже сменной одежды нет!
Сжав зубы и стараясь как можно меньше прикасаться к котлу, я заглядываю в его недра.
Сначала вижу только до блеска начищенные внутренние стенки и прозрачную воду, наполняющую его до половины. В воде плавают лепестки каких-то цветов.
А потом что-то булькает. На поверхность всплывает вереница воздушных пузырей. Они лопаются один за другим, и по воде расплываются круги. Их становится все больше и больше, и вот уже вода бурлит с такой силой, словно кипит. Шум воды перекрывает все звуки. Только я не чувствую ни жара, ни пара.
Пока внезапно все это не прекращается. Шум переходит в звенящую тишину, а водная гладь застывает как зеркало.
В этом зеркале я вижу себя
Сначала решаю, что это мое отражение. Но спустя мгновение понимаю, что ошиблась. Это я, только из будущего: повзрослевшая, в другой одежде, с другим выражением на лице.
На моем новом лице застыло ожесточение. На губах играет кривая улыбка, в глазахбезмятежность убийцы. Кожа измазана грязью и чем-то, похожим на засохшую кровь. А тейтры пылают от переизбытка энергии.
Угол зрения постепенно меняется, как если бы камера, через которую я смотрю, начала отдаляться. Я наконец понимаю, что мой двойник стоит посреди поля. Огромного поля, над которым нависло грозовое небо. И в этом небе играют багровые всполохи, а земля укрыта телами
Много тел. Сотни, а может, и тысячи. Орки, эльфы, дроу, веры
Все в латах. Утыканные стрелами. Изрубленные мечами. Все мертвы.
Содрогнувшись, перевожу взгляд на себя. Та, другая я, стоит, опираясь на сверкающий меч. Плащ скрывает ее фигуру и стекает вниз потоками пурпура. Темные волосы развеваются на ветру, будто знамя, а голову венчает венок из роз
Темные?! Я же блондинка! Почти те несколько темных прядей, что появились в моих волосах еще в Рохе, так никуда и не делись.
А еще эти розы Они вовсе не белые. Они алые, точно вымазанные в крови, с черными стеблями и листьями.
Пока пытаюсь осмыслить увиденное, плащ моего двойника распахивается. Только тогда понимаю: это не плащэто крылья. Огненные крылья феникса.
Взвиваются языки пламени, сверкают молниии мой двойник оборачивается сгустком огня, который очертаниями напоминает птицу с длинным хвостом. Рассыпая искры, птица взмывает вверх. Поле под ней вспыхивает так, словно его облили напалмом
Жар огня бьет мне в лицо. В ужасе отшатываюсь и едва не падаю, но Эрионар успевает поддержать меня со спины.
Эль, слышу его встревоженный голос. Что с тобой? Что ты увидела?
Ничего! шепчу, разворачиваясь и цепляясь за его плечи непослушными руками. Ничего!
Асур обнимает меня и осторожно прижимает к себе.
Прячу голову у него на груди. Чувствую, как по телу проходит мелкая дрожь.
Будущее не всегда оказывается таким, как нам хочется, откликается Барра. Но в нашей власти его изменить.
Глава 7
Из подводного дворца Эрионар выносит меня на руках. Я так и не смогла рассказать ему, что увидела. Он тоже заглянул в котел, в свою очередь. И тоже смолчал об увиденном. Но стал немногословным и задумчивым. И прижимает меня к себе ревностнее, чем обычно.
Уже на поверхности, когда мы расстались с шелки, он говорит:
Будущеене приговор. Помни об этом.
Я опускаю взгляд. Молча дожидаюсь, пока он примет облик дракона, молча забираюсь ему на спину. Кажется, что мы провели у шелки несколько часов, но оба солнца отрицают эту теорию: их положение показывает, что мы отсутствовали не более получаса.
Остаток пути пролетает мгновением. Горы под нами сменяет долина. Меж зеленых холмов вьется лента Имелиары, по берегам которой темнеют селения веров, и мое сердце беспокойно сжимается.
Сейчас я увижу друзей!
А вот и лужайка, на которой развалились четыре гигантских льва. Один, самый крупный, черный как смоль. Еще золотисто-коричневый, темно-бежевый и с рыжим отливом.
Не верю своим глазам! Брейн, Кир, Вейрах и даже Савьен! Уж этих парней я узнаю даже издалека!
Дракон начинает снижаться. Увидев нас, львы поднимаются и ждут, пока мы не спустимся.
Ступив на землю, я первым делом бросаюсь к черному зверю. Глаза застилают слезы, но я не хочу, чтобы их кто-то видел, а потому утыкаюсь лицом в жесткую шкуру сверххищника и шепчу:
Спасибо! Спасибо, что вы пришли!
Отпустив Брейна, по очереди обнимаю каждого льва. Они все рады встрече со мной. Мурчат, словно котята, и легонько подталкивают лбами, выражая свои эмоции. А потом вдруг замирают и опускают головы в знак покорности.
Слегка оторопевшая, я не сразу понимаю, в чем дело: за моей спиной стоит Эрионар.
Благодарю, что откликнулись на призыв моей виалле, он обнимает меня за плечи.
А потом ревнивым жестом притягивает к себе.
Черный лев издает короткий рык. Мол, мы откликнулись на призыв нашей ниры.
Объятие асура становится крепче. Слышу тихий скрип его зубов.
С одной стороны, Брейн прав. Он явился на призыв той, кому обещал защиту клана, и неважно, чья она виалле. А с другойэто недопустимая дерзость! Ведь не я, а именно Эрионар защищает их от врагов и дает возможность растить потомство в мире и покое. А я так слаба, что сама нуждаюсь в защите.
Приходится вывернуться из рук асура и встать между мужчинами:
Спасибо, что вы все пришли мне на помощь! Я это очень ценюделаю паузу, посылаю Эрионару многозначительный взгляд и добавляю: Особенно то, что ты рядом!
Он молча притягивает меня обратно, но я успеваю заметить и печальную улыбку, промелькнувшую у него на губах, и то, как потускнели его глаза.
Повелитель слишком умен и проницателен. Его невозможно обмануть красивыми словами. И он слишком Повелитель. Как сказал Айренир: этот асур поступится собственным счастьем, если от этого будет зависеть счастье его подданных. Впрочем, он уже один раз так поступил. И кто даст гарантию, что не сделает этого снова?