Диана Кинг - Черепашки-ниндзя спасают Землю стр 3.

  Пот ручьями струился по его голове. Во впадинке вокруг шеи на панцире скопилась целая лужица соленого пота.

-   Ты, Мик, не в духе, потому что залит потом, как бочка для дождевой воды, - сказал Рафаэль.

-   Я бы предпочёл, чтоб там действительно была вода, - раздражённо бросил в ответ Микеланджело.

-   А я - чтобы там была кока-кола, - сказал Леонардо и мечтательно закрыл глаза, представляя себе бутылочку любимого напитка в холодильнике, покрытую каплями влаги.

-   Тогда и толкай сам свой ларёк с кока-ко­лой на колёсах, - ответил Микеланджело.

-   Может быть, попросим у проводника, ­- предложила Эйприл, - чтобы он запряг в че­репахомобиль верблюдов?

-   Сюда бы лучше подошли слоны, - отве­тил Микеланджело.

  Двигатель машины окончательно заглох, как и предупреждал Эйприл её редактор. Ни одному автомобилю не удавалось подъехать к под­ножию горы. Это было видно по целому клад­бищу автомобилей, брошенных у соляного озе­ра, которое громоздилось неподалёку.

  Пришлось путешественникам пересесть на верблюдов. Монгол-проводник запросил дополнительную плату. Он очень опасался духов, грызущих скалы. В дело вновь вступила кар­манная дрель Донателло, чтобы изготовить из центов тугрики с дырочкой посередине.

  Караван уже совсем было собрался в путь, как Донателло преградил верблюдам дорогу и замахал своей боевой палкой:

-   Стойте! Мы никуда не поедем, пока не по­грузим на верблюдов мои ящики с технически­ми приборами. Леонардо нагрузил всех верб­людов кока-колой, а для моей техники места не осталось.

-   А ты сбрось пару ящиков с пиццей, вот и места для твоей техники хватит, - посовето­вал Леонардо.

-   Как это сбрось! - взвился Рафаэль. - Я не собираюсь питаться в этой пустыне верблю­жьими лепешками.

-   Позвони в Нью-Йорк по черепахосвязи и закажи пиццу с доставкой на дом на пара­шюте, - сказал Донателло.

-   Это ты позвони в автосервис, пусть пришлют команду для ремонта твоей заглохшей рухляди, - ответил обиженный Леонардо.

  Новый спор грозил перейти в потасовку. Эйприл не стала долго раздумывать, а погрузила на одного верблюда часть ящиков с приборами Донателло, на второго кулинарный багаж Рафаэля, на третьего пару ящиков с кока-колой для Леонардо.

-   Надо было мне ещё захватить с собой свою поэтическую библиотеку, чтобы нико­му не обидно было, - проворчал Микеланджело.

-   Чтобы вы делали, - покачала головой Эйприл, - если бы я, как некоторые модницы, захватила бы с собой чемоданы с нарядами и косметикой?

-   Но ты же ещё не совсем сошла с ума, как некоторые, - сказал Микеланджело.

  Он достал из-под панциря томик любимых стихов «Болотные мотивы» и стал читать нараспев:

«В зеленых долинах и снежных горах,

Где бродят легенды и смутные страхи,

На острове Чере-пепере-пепахи,

Жил Тертель, жил Ертель, король черепах...»

  Рафаэль ехал на верблюде перед Микеланд­жело и долго кривился, вслушиваясь в бормо­тание сзади.

-   Эй, Мик, от твоих завываний и у наших верблюдов их биологический мотор заглохнет. Монгол-проводник тянет свои заунывные пес­ни, а Микеланджело завёл свои псалмы.

  Микеланджело захлопнул «Болотные моти­вы» и сказал задумчиво:

-   Стало быть ты, Раф, никогда в своей че­репашьей жизни не прочёл ни одной книги, кроме засаленной брошюрки «Тысяча и один рецепт приготовления пиццы», раз ты так к поэзии относишься.

-   Да, и горжусь этим.

-   Тогда ты через пару лет в свой панцирь не влезешь, - сказал Микеланджело, пряча свою книжку.

  Он не мог больше читать на ходу, потому что невезучему Микеланджело достался огромный, мохнатый верблюд с двумя горбами. Он никак не мог приладиться с книгой между высокими меховыми подушками.

-   Почему я всегда должен болтаться в хвос­те? И к тому же вы все уселись на одногорбых дромадёров, вас обдувает ветерком, а я должен сидеть и париться от жары на этом двугорбом диване.

  Эйприл уступила ему место на своём одногорбом верблюде. Микеланджело проехался на высоком длинноногом скакуне пустыни, кото­рый не умел идти прямо, а ступал то влево, то вправо. И такая езда ему не понравилась, того и гляди свалишься.

-   Я лучше пойду пешком, - заявил он.

-   Не капризничай, - ответила Эйприл. - Ты нас только задерживаешь.

  Микеланджело слез с дромадёра и направил­ся к своему двугорбому верблюду. Эйприл послушно уступила ему и на этот раз.

  Микеланджело с довольным видом уселся на двугорбого верблюда и пробормотал:

-   Между этими подушками не так трясет, да и падать не слишком высоко, потому что он пониже ваших дромадёров. А на том одногор­бом торчишь, как ворона на шесте посреди кукурузного поля.

  Он достал заветный томик стихов и снова уг­лубился в чтение:

«Отважный рыцарь Мак-Тертлей

В поход на крыс собрался...»

  Потом он долго читал про короля водяных черепах, который задумал построить живую пирамиду из своих подданных, чтобы достать до самого неба. А маленькая черепашка Мак, которая оказалась в самом низу пирамиды, в воде, чихнула от простуды, пирамида рассыпалась, а король Тертель-Ертель полетел ку­вырком вниз и плюхнулся в болото.

  Микеланджело всегда говорил, что чтение стихов успокаивает ему нервную систему.

* * *

  Когда верблюды привели их почти к самому подножию горы, монгол-проводник наотрез отказался вести свой караван дальше.

-   У тебя случайно не завалялись в карма­не центы? - шёпотом спросил у Эйприл До­нателло.

-   Тут нет телефонов-автоматов, если ты хо­чешь позвонить в Нью-Йорк, - ответила Эйприл.

-   Я хочу наделать из центов новых тугри­ков, чтобы заплатить проводнику. Жадность иногда побеждает трусость.

  Но даже новые никелевые «тугрики» не смогли заставить проводника продолжить с ни­ми путь до самой горы. Он что-то долго объяс­нял, размахивая руками.

-   Что он говорит? - спросила Эйприл у на­читанного Микеланджело.

-   Он говорит, что в озере Найрахтнор с не­давних пор помимо духов водятся удивительные ходячие рыбы, - перевёл Микеландже­ло. - Эти рыбы нападают на людей. На вер­шине горы белеют кости иноземных строите­лей, которые попытались вступить с ними в борьбу.

-   Кистепёрые рыбы? - догадалась Эйприл. - Озеро много миллионов лет назад окон­чательно пересохло, а рыбы приловчились хо­дить на плавниках по земле? Это ведь настоя­щая сенсация! За видеокассеты с этими диковинными рыбами любая телекомпания за­платит нам миллионы долларов. Это будет са­мая невероятная сенсация, за которой нас ког­да-либо посылали.

-   Этих ископаемых рыб будут показывать в воскресной программе «Живой мир»? - ­спросил Леонардо.

-   Как это тебя в этой программе телевизи­онщики не умудрились ещё показать? - про­ворчал Микеланджело. - Сенсация: «Ископае­мая водяная черепаха Леонардо умеет разгова­ривать по-человечески!»

-   Меня показывают только в программе «В гостях у супергероя», - ответил Леонардо, нетерпеливо пританцовывая на месте уже от обиды.

-   Ребята, довольно спорить. Мы теперь ос­тались совсем одни в безжизненной пустыне, поэтому должны держаться вместе, - сказала Эйприл. - Интересно, чем напугали нашего проводника эти сухопутные рыбы?

  Монгол тяжёлой рысью погнал своих верблюдов прочь от проклятого места, и никакие «тугрики» не смогли заставить его продолжать путь к подножию горы. Ящики с кока-колой, сухой пиццей и техническим снаряжением ос­тались лежать под солнцем на пустынной солёной земле.

  Проводник оставил им пять верблюдов и кожаный бурдюк с водой для них. Он посчитал, что удивительные путешественники заплатили ему слишком много блестящих тугриков.

Глава 6. У подножия потухшего вулкана

  Гора была такая крутая, что на неё не смог бы въехать даже вседорожный черепахомо­биль, который они бросили за пять миль отсю­да. Вокруг не было ни травинки, только какие-­то мёртвые корявые стволы окаменевших дере­вьев торчали по склонам горы.

-   Тут воздух раскалён сильней, чем в пиц­церии с плохой вентиляцией, - сказал Рафа­эль.

-   А это соляное озеро, как огромная сково­родка, - согласилась Эйприл.

-   А какое оно ровное! - сказал Микеланд­жело.

-   Вот где бы проводить испытания супер­скоростных черепахомобилей! - добавил Дона­телло.

-   Не зря это озеро облюбовали учёные из космического агентства, - сказал Леонар­до. - Тут было бы настоящее раздолье для по­садки космолетов.

  Эйприл показала на покосившуюся таб­личку:

  «Проход и проезд воспрещён! Производятся испытания космических аппаратов».

  Уу самой соляной кромки озера пылилась за­брошенная военная база. В огромных ангарах было пусто, а чуть дальше, как мы помним, ва­лялись остовы автомобилей, самолётов и вертолётов.

-   Ты всегда мечтал иметь под рукой хоро­шую свалку машин, Донателло, - сказал Микеланджело. - Вон она.

-   Такая свалка никогда не помешает чело­веку с умом и умелыми руками, - ответил Донателло. - На сто лет запчастями не запа­сешься.

  Он раскрыл сумку со своими гаечными клю­чами и отвёртками и побежал исследовать свалку присыпанной солью техники.

  Через пару минут он вернулся и разочаро­ванно развёл зелёными руками:

-   Похоже, тут до меня основательно поко­пался какой-то технический гений. С самолётов он снял самые ценные навигационные приборы, я не говорю уже о бортовых компьютерах.

-   По крайней мере, у нас есть крыша над головой, - сказала Эйприл, показывая на вы­сокие ангары.

-   Зачем нам крыша, если эта пустыня ты­сячи лет не видела ни капли дождя? - вздох­нул Леонардо.

-   У нас даже нет с собой воды, чтобы при­готовить пиццу из моих концентратов, - ска­зал Рафаэль. - Вода для верблюдов в бурдюке давно протухла на жаре.

-   Придётся нам использовать для этого ко­ка-колу, - печально сказал Леонардо.

-   Не беспокойтесь, я захватил десяток лит­ров дистиллированной воды для заправки ак­кумуляторов, - сообщил Донателло.

-   Ребята, я рада, что вы перестали ссорить­ся из-за пустяков, - похвалила их Эйприл. - ­Но посмотрите, крыша над головой нам всё-та­ки не помешает.

  Огненные вихри вальсировали над ровной со­ляной поверхностью. Они то приближались, то снова убегали, словно заигрывали с путеше­ственниками.

-   Эйп, они тебя приглашают на танец, - ­сказал Микеланджело.

-   У меня от их танцев голова кружится, и глаза слезятся от соляной пыли.

  Смерчи ещё недолго покружились над вы­сохшим озером и один за другим улетели за высокую, одиноко стоящую гору, словно спря­тались за ней.

  Гора круто поднималась в небо. Она действи­тельно была похожа на вулкан. Только вокруг неё клубился не дым, а поднятая смерчами со­ляная пыль. У подножия горы торчали какие-то каменные столбы, похожие на окаменевшие остатки деревьев, а почва под ними покрыта какими-то каменными наростами, похожими на высохшие кусты кораллов.

-   По всему видно, тут когда-то было мо­ре, - сказал Донателло, - если остался этот коралловый лес.

-   Хотелось бы знать, - сказал Микеланд­жело, - что за рыбки водились в этом море?

* * *

  Пицца, приготовленная в походной печи, ко­торую сконструировал Донателло, из-за белой пыли с озера оказалась жутко соленой. После нее страшно хотелось пить.

-   А чем мы будем кормить наших верблю­дов? - спросила Эйприл.

-   А зачем их вообще кормить, если они нам совсем не нужны? - переспросил её До­нателло.

-   Ты забываешь, что это живые существа, а не технические конструкции, - напомнил Микеланджело.

-   Я слышал, что верблюду в пустыне на день хватает всего пяти финиковых косто­чек, - сказал Леонардо.

-   Если бы их удовлетворила горсточка песка с солью, - размечтался Рафаэль, - было бы куда как лучше.

-   К сожалению, того и другого здесь слиш­ком много, - сказала Эйприл, - а вот фини­ков нет как нет.

  Она уложила на землю одного верблюда и принялась распаковывать навьюченный на него ящик.

-   Эй, что ты там делаешь? - подскочил к ней Рафаэль. - Там же сухие компоненты для приготовления моей пиццы в походных ус­ловиях.

-   Вот именно они-то мне и нужны. Мне ка­жется, верблюды не откажутся от твоей пиццы в мешочках.

-   Эта специальная пицца, её приготавлива­ют за пять минут по американскому принципу «просто добавь воды». Это моё последнее кули­нарное изобретение, - старался отговорить её Рафаэль от пустой на его взгляд затеи.

-   Вода у наших верблюдов в горбах, - от­ветила Эйприл, - а вот немножко порошка от пиццы им не помешает.

  Эйприл запустила руку в один мешочек, вы­нула горсть специальной муки и поднесла её к самой морде верблюда. Тот жадно слизнул чудо-пиццу жёстким, как наждачная бумага, языком.

-   Это преступление! Моя пицца слишком дорогая, - взорвался Рафаэль. - Это всё рав­но, что скармливать этой скотине доллары.

-   Если бы только у них от зелёных бума­жек силы прибавлялось. К тому же это негигиенично, - заявила Эйприл.

-   Это ещё почему? - спросил Рафаэль.

-   Потому что бумажные деньги проходят через много рук.

-   Ну и что?

-   А ты часто руки моешь?

-   Всякий раз, когда ем пиццу.

-   А после еды, когда расплачиваешься за неё?

  Рафаэль замолчал и призадумался.

Глава 7. Встреча с кистеперыми рыбами

  После такой необычной кормёжки верблю­ды поднялись на ноги и с новыми силами по­шли вперёд, раскачивая седоков на высоких седлах.

-   Нам нужно всё хорошенько обследовать вокруг горы, - сказала Эйприл.

  Впереди показалось что-то похожее на забро­шенный стадион для солдат. Там из диких камней были сложены полосы препятствия, выложены дорожки для бега, отмечены цели для стрельбы.

-   Не хватает только плаката: «Добро пожаловать на военную базу морской пехоты США!», - сказала Эйприл, фотографируя уди­вительный стадион.

-   На этой «военной базе» тренировались когда-то воины грозного Чингисхана, - сказал Микеланджело, указывая на удивительную на­ходку.

  К стене из камня были аккуратно уложены копья с острыми блестящими наконечниками, полукруглые топоры и арбалеты.

-   Почему ты так думаешь? - спросила Эйприл.

-   Не американские морские пехотинцы ведь весь этот арсенал оставили, - ответил Микеланджело. - Такое оружие я встречал в моей познавательной энциклопедии только в разделе средних веков.

-   Такая находка скорей заинтересует учё­ных-археологов, которые раскапывают могилы древних монгольских воинов Чингисхана, - ­согласилась Эйприл.