Сангельс хотел броситься в перепалку с Ревианом, ведь тот так круто осадил его ненаглядную девушку. Но стоило сестре его кинуть суровый взгляд и покачать головой, сразу же присмирел.
Это ни к чему, отрезал Глоддрик, я и сам мог сказать.
С первого взгляда было легко этого не заметить, но от мастера Йоши с его вековым опытом общения с людьми из огромной выборки поколений не укрылся проблеск благодарности на лице Карателя.
Да, да, братишка. Ты же меня знаешь, я всегда был языкастым.
Хельд очнулся от пьяного забытья и истошно взревел, брызжа слюнями:
Не суй свое дело в чужой нос, Гувер! Чужое дело не твой нос понял? и тут же сорвался с места, как ужаленный, и кинулся блевать в канаву.
Дегенерата кусок, скривил губы Глоддрик, решив, что Хельд слишком малого стоит, чтобы ставить его на место.
Гримбла, покряхтев, вытянул ноги, хрустнувшие в коленях, и вальяжно протянул:
Да, мой старый друг стережет границы хорошо. Словно надежный замковый механизм, даже мышь не проскочет. Но о нашем наставнике не сказано ни единого слова. А кто, по-вашему, вытащил вас из глубочайшей задницы, а?
Шаабан включился в дискуссию:
Меряться тем, кто внес больший вклад, недостойно сынов Илгериаса. Равны мы перед ним, посему наша сила духа, согласие и дружба помогли нам выиграть сражение со злом.
Да ты что, святоша? А то, что эти Каратели бы присели на бутылку, если бы не наша поддержка, тебе хоть бы что?
Глоддрик сцепил руки в замок и с вызовом взглянул в глаза северянину:
Вы помогли один раз, с жесткой интонацией отчеканил он, мы охраняли Союз веками. Позволишь себе такое сновазакончим разговор в чистом поле. Наедине.
Секунду! Внимание, пожалуйста! замахала руками Юкиара, отодвинувшись от Арстеля, слушайте, не будем подпитывать неприязнь друг к другу. В мире пруд пруди ненависти, войны, разрухи. К чему нам плодить все это? Мы вполне можем найти точки соприкосновения, тем более, враг у нас один, а хотим мы всего-навсего мира и спокойствия.
Правильно, откликнулся Хельд, не будем растить эту навозную кучу, в мире дерьма хоть лопатой греби, да на хлеб мажь! Ах, если бы мои испражнения можно было использовать вместо масла, можно было бы сэкономить на поставках
Заткнись, Хельд! крикнула Юкиара, сдерживая улыбку, как насчет того, чтобы мы наконец узнали друг друга как следует. Заодно и самих себя. К примеру, что вы, Каратели, можете знать о нашем наставнике? Кем он родился, откуда пришел и все такое. Скажу вам, я сама без понятия. Отчего бы не услышать? Это до чертиков интересно, да и ослабит недоверие между нами.
Архимаг Йоши-Року растянул морщинистый рот в добродушной ухмылке и заговорщически подмигнул своему бывшему ученику. Танриль отыскала Алагара за спинами сидящих на каштановом бревне. Она дернула подбородком, мол, давай, я вся внимание, хотя и знаю все, что ты можешь сказать, наперед. Наставник стоял сложа руки вдалеке, с высоты своего роста взирая на происходящее с видом удовлетворенного и сытого геккона. Он и внешне походил на хладнокровное и чешуйчатое созданиетакой же тонкий, шустрый и сдержанный. Некоторые ящерицы к тому же бывают ядовитыми. А магия пострашнее любого яда. Хотя, Скорпион бы с этим не согласился.
Просим, мастер! сказал Реадхалл.
Мне кажется, история будет и смелом и талантливом парне, обнаружившем магический дар, поделился мыслями Шойрил.
Или умершего и переродившегося человека, сказал Кога.
Как гусеница в махаона? спросил Эрлингай, почему бы и нет.
Арстель весь обратился в слух, наблюдая за высокой фигурой Алагара. Действительно, он не знал об этом человеке ровным счетом ничего, кроме того, что он очень силен как маг, пользуется безграничным уважением в своей общине и отличается революционными и грандиозными замашками. Красноволосый чародей прытко перескочил через бревно и пружинистым шагом направился к костру.
Братья и сестры, к чему вам это? То, что было в начале семнадцатого векабыло давно и неправда. Тогдашнего меня уже нет. И сам я не важен. Важна лишь цель Братства Уравнителей. Наши идеалы. То, во что мы верим и ради чего готовы отдать жизнь. Я бы предложил подискутировать на эту тему.
Йоши-Року встал и двинулся к Алагару:
Друг мой, я понимаю, о чем ты говоришь. Но люди ждут другого. В идеалах, каких бы то ни было, нет места живому существу. Они оторваны от времени, места и людей. Они существовали, существуют и будут существовать, когда от нас не останется и воспоминаний. А гости возжелали увидеть тебя. Да что тамтвоя паства этого хочет. Откройся же им, окажи честь. Не ты ли учишь любви к ближним, но как можно познать любовь к ближним, не узнав их, что это за люди?
Хм, протянул Алагар, сдвинув брови.
Начинай, мой юный друг.
Наставник Уравнителей усмехнулся:
Юный, что ж, благодарю тебя, учитель. Если вы этого хотите
И он начал, твердым шагом наматывая круги вокруг костра:
Родился я в 1600 году в одной из Аргойских весей близ славного города Бёрнфилда. Матери своей не помню, кажется, она умерла, произведя меня на свет. Вот так оно и бывает, чтобы кто-то жил, другой должен умереть. Но это не так страшно. Гораздо хуже, когда должны расстаться с жизнью сотни, чтобы один мог жить припеваючи. Отец мой был сапожником. Человек он был надежный и трудолюбивый, довольствующийся своей прозаичной жизнью и дающий жить другим, таких людей немного, и счастье, что они встречаются в нашем невеликом обществе, он кивнул в сторону Арстеля, словно тот с давних пор был его верным сподвижником, мать моя, кажется, портнихой была, весьма сносной, если я хорошо упомнил стародавние рассказы о ней. В роду моем все коренные аргойцы, лишь дед мой из Клирии прибыл. Оттуда и мое старинное клирийское имя. Относительно благополучная обстановка, размеренная жизнь в селе, самое оно для сорванца, бегающего в лес, набивающего карманы шишками и сражающемуся на палках с соседскими детьми, не задумываясь о будущем. Вот только из меня простого паренька не получалось. Как говорили старикивсе дети как дети, а этот бесноватый свалился на нашу голову, он не жаловался, вспоминал Алагар это с ностальгической улыбкой, явно наслаждаясь тем, что с ранних лет он выделялся из толпы, которую, однако, считал своими братьями и сестрами, с его же слов, пожары, взрывы, летающие сковороды да блюдавсе это моих рук дело, хотя и несознательно совершенное. С детства я обладал странными способностями, с которыми не мог совладать, ни сельские ведуны, ни знахариникто не мог усмирить эту силу. Однажды стоило мне лишь выйти в грозу и протянуть руки кверху, как молния шарахнула в хижину лесничего, сдавленно рассмеялся Алагар, такой шум поднялся. Так и прошли мои детские годыя помогал отцу, ухаживал за домом, штопал обувь, а от меня шарахалась вся деревня. Затем началась война с одним из кланов равшаров, как счас помнюБерсерки. Хотели они оторвать кусок Ганрайских земель под свои угодья. Когда мне исполнилось восемнадцать, за мной явились жандармы Бернфилдского наместника. В 1618 году меня, как полноправного рекрута, забрали в Союзные войска. Даже учебку пройти времени не далисразу в тыл, да поближе к границе в равшаровыми землями. Опускаться в детали не буду, скажу лишь, что то, что мне довелось повидать, дает лишний повод убедиться в том, насколько жизненно необходимы миру идеи всеобщего братства. Если вам вдруг доведется оказаться в землях равшаров, старайтесь быть при охране, во всеоружии, а еще лучшекудесником класса Архимага. Лучше вообще туда ни ногой, поверьте, равшарыопаснейшие, хитроумные и жестокие враги. Глоддрик не даст соврать, он нахлебался горечи противостояния с воинами пустоши побольше моего, Алагар не глядел в сторону Карателя, но услышав, что этот кудесник пережил войну с равшарами, Глоддрик стал вдруг смотреть на него по-другому, с пониманием и уважением, в тот самый момент, когда ты не ждешь подвоха, расслабишься и будешь наслаждаться живописными видами, они подберутся сзади, всадят обтесанный грубо кол тебе в задницу по самое не хочу, а затем заживо сдерут скальп. В лучшем случае. Это я образно и не в обиду тебе, Кога, кому как не тебе знать дикие нравы этих кочевых народов, при этих словах равшар оскалил зубы и утробно зарычал, но злился он не на слова Алагара, а на обезумевших от жажды крови сородичей, изгнавших его за благие мотивы, среди сослуживцев я завел немало друзей, и почти все в тех полях встретили свою смерть. Я же продержался почти до самого конца. Как и один мой заклятый друг. Понятное дело, мистические способности повысили мои шансы на выживаниеполезная штука, когда, оставшись без оружия, один, окруженный десятью равшарами, ты можешь в один миг их раскидать на все стороны. К слову, я ни сном ни духом не ведал, как я это делал, но как-то получалось! Вскоре стало понятно, что Союз одерживает верх в противостоянии. Мы убили их вождя, погнали равшаров на север, за стену Вархула. Мы загнали остатки их армии совсем близко к холмам в тех местах, где встречаются первые полески Лайнур-Арая. Мы думали, нас ждет неминуемая победа. Но меж холмов притаилась мастерски обставленная засада. Воины племени Костяных Драконов расставили капкан, и когда мы собирались нагнать и добить деморализованные силы Берсерков, они обрушились на нас со всех сторон. К тому же, наша армия разделилась, с половины парней отправилось домой в увольнение, нам же был дан приказ завершить дело. Когда эти исколотые костьми варвары схватили нас за задницу, мы не были готовы к обороне. Рвали нас как пес тряпье. Наши разбежались куда глаза глядят, я понятия не имел, куда направляюсь, кровь бурлила, я лишь руководствовался позывами самосохранения. Благо, чаща была близко, где я и скрылся. Некоторые равшары потеряли ко мне интерес, но несколько самых настырных не прекратили погоню. Они преследовали меня, прорубая себе дорогу сквозь толщу ветвей, кустов и листвы, травы, выросшей по пояс. Вдруг, Алагар замер, оглядев толпу, охваченную нетерпеливым интересом, один из них таки нагнал меня, повалил, вцепился рукой в глотку, занес костяной меч, чтобы разделать меня, как дичь. Я только схватил его за руку. Не упомню, о чем я в тот миг думал и думал ли вообще. Но вдруг его рука вспыхнула и обуглилась, а затем иссохла, как и все его тело. Он успел на секунду взвыть диким ревом, спустя несколько мгновений легкий ветер развеивал горсть пеплавсе, что осталось от моего врага. Что было дальше, я не помню, кажется, я провалился в сон, видимо, спонтанный всплеск магии отнял последние силы, оставшиеся после длительной пробежки. Очнулся я уже на носилках. В одной из древесных хижин, переплетенных бесчисленными лианами, правающих на мерно колышащихся водах топей. Так я впервые оказался в Хаглоре. Там же я повстречался со своим учителемлучшим магом Ранкора на тот и на сегодняшний момент. О хаглорианцах я могу с уверенностью сказать, что жилось среди них мне привольно и безмятежно. Никто из них не боялся моей сверхъестественной силы, ибо они знали, что ее можно обуздать и направить на благие цели. Когда меня выходили, накормили, дали отдохнуть, мастер Йоши взялся обучать меня держать свою силу в узде. Не знаю, что, но какая-то причина побудила его взять меня в личные ученики. За что спасибо ему, судьбе и Илгериасу. Благодаря такому удивительному стечению обстоятельств ваш покорный слуга стал тем, кем он является и будет до конца всей своей жизни.