Как убил Харраса? вытирая кровь, бегущую из носа, спросил Оптус, но Шэрхи уже повёл меня прочь.
Многое успела посмотреть? спросил он.
Ну нет То есть многоетвоё, в основном.
Пойдём на презентацию живых домов? предложил он.
Да, кивнула я, пытаясь не думать о том, как всё перепуталось.
Кинши, а ты пойдёшь? спросил Шэрхи.
Мужчина со вздохом кивнул.
Отец Оптуса будет очень зол.
Я не нанимался нянькой его сыну, отозвался Шэрхи. Он накосячили получил по-взрослому. Полезет сноваи я научу его летать.
Я сглотнула. Не может быть, чтобы ради меня Шэрхи мог пойти на такое. А тут ещё Кинши поглядел осуждающе, будто бы я нарочно устроила на балконе эту потасовку!
Мне было уже не радостномутно, как в дурном сне. Я снова стала причиной для ссоры, и снова упустила возможность вернуться к друзьям. Вот только, этого ли мне на самом деле хотелось, и был ли у меня в действительности шанс удрать? Теперь это было уже не важно.
Глава 7
Хорошее настроение вернулось ко мне благодаря двум интереснейшим презентациям. В частности, сам Шэрхи рассказывал о своём детищеисследователе, похожем на большой шар, внутри которого прятались маленькие роботы-разведчики. Мужчина ласково называл его «мамочка», и я не могла сдержать улыбки, когда он произносил это слово.
Кинши тоже присутствовал на презентации, и порой я чувствовала на себе его взгляд. Не знаю, чего он хотел, но у меня не было желания разговаривать. Когда Шэрхи завершил рассказ и демонстрацию умений своего механического зверя, к нему начали подходить люди с разными вопросами, а я встала чуть в стороне, чтобы не мешать. Но не прошло и минуты, как мужчина поманил меня к себе, и, когда я осторожно приблизилась, мягко обнял за пояс.
Робот отлично зарекомендовал себя даже на Лэрке с её дикими ветрами, и бывал на дне Гросского океана в качестве помощника
Мне нравилось, как звучит его голос. Было приятно стоять рядом. К тому же никто не смотрел на нас осуждающе или высокомерно, и я вдруг почувствовала себя не просто другомсупругой. Цхари тоже любил обнимать меня так нежно и спокойно. И едва я вспомнила о нём, как внутри словно что-то угасло.
До конца выставки мне было холодно, но я старалась не подавать виду, чтобы не мешать мужчине общаться с другими инженерами и инвесторами. Даже когда мы в поздний час отправились вместе с Кинши в гаражне возразила и не показала своего неудовольствия. Мне стало никак, а это было худшее состояние из всех.
Встретимся через неделю, сказал Шэрхи Кинши. Всё ещё раз обсудим.
Конечно, отозвался тот. И спасибо за поддержку. Ибрис, пока.
Пока, отозвалась я, разглядывая свои ботинки.
Мужчины пожали друг другу руки, и Шэрхи помог мне сесть в прэр.
Устала?
Немного.
Болит что-нибудь?
Не беспокойся, я цела.
Всю оставшуюся дорогу мы молчали. Мне было паршиво. Конечно, он видел, что я вру. От Шэрхи было невозможно скрыть эмоции, хотя я упрямо старалась. У меня действительно побаливало бедро, но по сравнению с тем, что бывало прежде, боль была пустяковой.
Тоскуешь по семье? уже на подлёте к дому задал Шэрхи неожиданный вопрос.
Не знаю, ответила я, глядя на непрекращающийся дождь. Кажется, я разучилась скучать. Понимаешь, я так долго заставляла себя сдерживать чувства, что они постепенно превратились в лёд. И Оптус не так уж был неправ на мой счёт
Не принимай слова этого идиота близко к сердцу, Ибрис. Ты стала сдержанной как раз потому, что многое потеряла. Каждый реагирует на страдания по-своему. Для тебя онипустота. Так тебе легче. И вовсе ты не бесчувственная, как раз наоборот, ранимая, при этом сильная.
Он направил прэр к посадочной площадке, и мы прошли по коридору в гостиную, где Шэрхи скинул куртку.
Кажется, я совсем разучилась доверять людям. Уже не умею ни желать, ни прощать, ни любить.
Не верю, отозвался Шэрхи, и я захотела спрятаться от его внимательного взгляда.
Можно я пойду спать?
Нельзя. Я тихо вздохнула, и он добавил:Сначала ужин.
Конечно. Я тепло ему улыбнулась, пусть хотелось биться головой о столешницу. И, если можно, я переоденусь.
Оставшись одна в спальне, я аккуратно сняла костюм и надела серо-розовую тунику.
Поправилась.
Я поспешно обернулась, глядя в льдинки его глаз.
Благодаря тебе.
Шэрхи подошёл, глядя на меня всё также пристально.
Точно нигде не болит?
Я приземлилась неуклюже, но на достаточно мягкую часть тела А она к тому же стала не такой плоской.
Кто? нарочно переспросил он с усмешкой, и я ответила, почему-то смущаясь:
Задница.
Шэрхи впервые рассмеялся, правда, как-то сварливо.
Нельзя тебя на неё падать, Ибрис. Или снова придётся мне
Только не то кошмарное упражнение!
Он положил руку мне на талию, и медленно опустил до поясницы.
Так не больно?
Нет.
Шэрхи подвинул меня чуть ближе к себе, и пальцы скользнули ниже.
А здесь?
Нет, прошептала я, упрямо убеждая тело в прежнем холоде, которого почти не осталось.
Ибрис.
А?
Ты покраснела. Люди, которые ничего не чувствуют, так не смущаются.
Я прикусила губы, не зная, что ему ответить, а Шэрхи склонился совсем близко к моему лицу.
Ты милая и тёплая, настоящая, живая, нежная. Просто спряталась от всего мира, зная, что только так сможешь выжить.
Мне снова страшно, призналась я.
Это потому, что ты знаешь, чего я хочу.
Он поймал в ладони моё лицо и поцеловал меня в губытак ласково, что всё внутри сжалось. Я тихо выдохнула, боясь, что, если отвечуне остановлюсь, но Шэрхи уже прижал меня к себе, продолжая неспешно целовать. Он не нападал, но и не позволял мне отступить, и я, сбитая с толку собственной слабостью, раскрыла губы, впуская его горячее дыхание.
Да, сказал Шэрхи.
Язык его с нежностью коснулся моей нижней губы, и мужчина придержал меня за затылок, целуя глубже. Я понимала, что теряю себя, но просто не могла отказаться от этой сладости. Так внезапно и волнующе, и приятно, и вкусно, и все эти чувства с каждым мгновением только усиливались.
Но и страшно мне тоже было, потому что мужчина был сильнее и настойчивее. Он по-прежнему не спешил, и длинные, глубокие поцелуи сводили с ума. Головокружение из лёгкого стало сильным, и сквозь веки пробивалось серебристо-голубое мерцание. Я словно падала в бездну космоса, превращаясь в одного из ангелов света, которые давно покинули эти места. Куда меня мчало время? Что я хотела найти в той бесконечной глубине?
Шэрхи прервал поцелуй и поглядел пытливо мне в глаза.
Когда ты в последний раз получала удовольствие от поцелуя, Ибрис?
Два года назад. Почему ты уверен, что у меня был избранник?
Чувствую это. Могу также предположить, что вы недолго были вместе.
Это так, отозвалась я. Он погиб. Мы не успели толком друг друга узнать.
Но его близость была тебе приятна? спросил он без пренебрежения.
Да. Однако всё не так, как ты думаешь, Шэрхи.
Мужчина снова взял в ладони моё лицо:
Ты читаешь мои мысли?
Нет. Просто у айрунов есть некоторые проблемы с близостью. На нас плохо действует контрацепция, и мы боялись, что можем зачать ребёнка.
И? Ты можешь доверять мне, Ибрис. Ни одна живая душа не узнает подробностей, клянусь.
Я заглянула в его холодные, но при этом нежные глаза.
И так и не занялись любовью по-настоящему. То есть ласки были иные. Самое грустное и стыдное в том, что моя память повреждена. Я смутно помню, как хорошо нам было, но не могу представить подробностей. С момента гибели Цхари всё внутри меня замёрзло.
Насколько мне известно, многие из твоего родного мира, не только айруны, трудно переносят потерю близкого человека. То есть для вас это не просто гореэто неостановимые физические процессы.
К счастью, этого никто не исследовал, пробормотала я.
К счастью, никто не знает, что ты до сих пор невинна, кивнул Шэрхи. Кроме меня. Ты понимаешь, что с тобой могли сделать, несмотря на нечувствительность?
Дружки Кинши просветили, сказала я, и Шэрхи крепко меня обнял.