В дракона?! Здорово, такой союзникэто сила!
А я могу снять амулет? требовательно смотрю на Эрвейна. Глаза того расширяются от осознания:
Точно! Этот колдун сказал, что я не смогу его снять, значит, кто-то другой сможет! Отлично! Но он сникает прямо на глазах.
Что?
А если тебе это повредит?
А у нас есть выход? Если получится и я, к примеру, потеряю сознание, ты сможешь меня вытащить?
Взгляд светлеет:
Конечно, я тебя вытащу!
Тогда предлагаю съесть то, что нам принесли, и начнем.
Мы разделили скудную трапезукусок хлеба и жесткого словно подметка мяса, стакан водыи Эрвейн усадил меня в кресло. Благо, спинка у кресла была высокая и я смогла опереться на нее. Вздохнуларуки дрожат, в животе все сжалось в комоки попросила Эрвейна подойти поближе.
Стоило только дотронуться до амулетаруки свело сумасшедшей болью. Казалось, каждая косточка, каждый сустав в них расщепляется на множество маленьких кусочков. Попыталась взяться за цепочкуто же самое. Я до крови закусила губу, слезы потекли по щекам. Превозмогая боль, дрожащими руками тянула амулет, стараясь держать его как можно дальше от тела Эрвейна и своего. Было ощущение, что он словно живет своей жизнью. Или будто пытаешься разъединить магниты. Воздух стал тягучим, обрел вес.
Не знаю, сколько времени я снимала эту проклятую вещь. Наконец, стянула, и тут же из всех оставшихся сил швырнула его в угол. Слава Богу! Боль осталась, но скорее как фантомная. Подняла полные слез глаза на мужчинуон выглядел так, как будто его пытали.
Все, все, он оторвал откуда-то кусок ткани, смочил его в воде и обернул им мои руки, потерпи чуть-чуть! Прости, я не знал, что так получится!
Ну и что теперь? просипела я, как мы выберемся отсюда?
Эрвейн хмыкнул:
Теперьвыберемся! он подошел к двери, смотри! Его рука покрылась чешуей, а ноготь на указательном пальце превратился в длинный, жутко острый даже на вид коготь, больше всего напоминающий обоюдоострый меч, частичная трансформации, очень удобная штука. Потом вспомнишь, коготь проник в тонкую щель между дверью и косяком, и Эрвейн резко провел рукой вниз. Раздался звук разрезаемого металла, а затемпадения чего-то металлического на каменный пол. Похоже, засов приказал долго жить. Эрвейн встряхнул рукойона тут же приобрела нормальный видтолкнул открывшуюся (и даже без скрипа, премию местным уборщикам!) дверь и повернулся ко мне:
Идти сможешь?
Я помотала головой, ноги меня все еще не держали.
Ничего, я тебя понесу, не переживай, и мужчина, подмигнув, легко взял меня на руки.
М-да, как давно меня на руках не носили! Впрочем, ничего романтичного в моем положении не было, я чувствовала себя скорее грузом, нежели кем-то другим. Эрвейн стремительно шел по коридорамуж не знаю, как он ориентировался, я бы уже сто раз заплуталаи, наконец, вышел на открытую площадку. Усадил меня на пол и произнес:
Сейчас, уже почти все! и шагнул в воздух, я чуть не завизжала, но не успелаон трансформировался, превратившись в черного дракона. Впрочем, рассмотреть мне его не удалосьчерез секунду меня подхватили огромные когти (странно, но они совсем не были острыми), и дракон устремился в небо. А я попросту отключилась.
Глава 2
Первое, что я ощутила, вновь придя в себятепло. Не открывая глаз потянуласьи вспомнила все, что со мной произошло. Резким движением села, одновременно открывая глаза. Наконец-то я смогу рассмотреть свое новое тело. Как там в книгах обычно описывают попаданок в чужое тело? Красавица: потрясающая фигура, прелестное лицо, золотые волосы, волной ниспадающие до талии? Все это было не про меня. Худое, словно изнеможенное голодовкой телоказалось, еще немного, и кости прорвут кожу. Правда, босые ступни были маленькими и аккуратными при довольно длинных ногах, а кисти рукизящными, с длинными пальцами. В своем прежнем теле я была склонна к полноте, и приходилось прилагать титанические усилия, чтобы держать себя в приличной форме. Так что худоба меня скорее радовала, чем огорчаланарастить мышцы и все будет в порядке. Все видимые мне части тела были покрыты синяками, но самое худшеея была грязной и воняла! Именно так, мне казалось, что от меня несет, как от помойки. Одета я была в какое-то тряпье, слава Богу, мужскоепредставляю, как бы Эрвейн меня нес, будь я в платье! Как его вообще не стошнило от запаха, не понимаю. Волосы, судя по всему, были длинными, хотя сейчас представляли собой один сплошной колтун. Вымыться и переодеться, срочно! Кажется, где-то недалеко есть ручей или речкабыло слышно журчание воды, на которое я и рванула.
Ты куда? голос Эрвейна, и он собственной персоной выходит из-за кустов. Поворачиваюсь, и наконец могу рассмотреть своего спасителя-спасенного. Раньше было не до этогоболели глаза, да и свет в камере не располагал к разглядыванию. Да, а он вполне мог бы быть героем одной из прочитанных мной книг! Красивое мужское телоширокие плечи, узкие бедра, длинные ногинапоминающее фигуры профессиональных пловцов. Чуть грубоватые черты лица, четко очерченные губыне узкие и не толстые, серые глаза, с иронией глядящие на меня. Никакой смазливостинастоящая мужская красота. Волосы до плеч необычного оттенкасеребристые. Почему-то мне казалось, что должен быть брюнетомможет, из-за того, что его дракон черный? Он уже успел вымыться и переодетьсякожа и волосы были чистыми. Одет он был в простые, явно домотканые штаны и рубаху, на ногахкороткие сапоги. Интересно, а где он чистую одежду взял?
Хочу вымыться, отвечаю, я не привыкла ходить грязной. Жаль, что чистой одежды нет.
Вообще-то есть, хмыкнул Эрвейн, пойдем, отведу к воде.
Оказалось, совсем недалеко пролегало русло неглубокой речки. Лес, в котором я очнулась, подступал почти к самому берегу, заросшему высокой травой. Подойдя к берегу, Эрвейн кивнул мне на сверток, лежащий тут же.
Чистая одежда. И вот, наклонившись, он поднял с земли и протянул мне небольшой кувшин и деревянный гребень.
Что это? спросила, вертя в руках кувшин.
В нем мыло, не самое лучшее, но какое есть.
Ура! Мыло, расческа, чистая одеждабольшего сейчас трудно и желать. Эрвейн усмехнулся, видимо, мой восторг его позабавил, и произнес:
Я буду на опушке. Мойся, здесь тебя никто не побеспокоит.
Удивительно, как все-таки могут радовать самые простые вещи! Вода из речки, мыло, пахнущее почти как хозяйственное (было такое в советские временакоричневое и вонючее), деревянный гребеньвместо удобной ванны, пены, шампуней и бальзамов. Оторвав рукав от грязной тряпки, служившей мне рубахой, тщательно отстирала ее и использовала как мочалку, оттирая лицо и тело от грязи. Кстати, рассмотрела себя более внимательно. Грудь едва наметилась, в совокупности с худобой все указывало на то, что тело проходит стадию так называемого «гадкого утенка». Обычно подростки в нашем мире ее проходят лет в 14, сколько мне здесьнеизвестно.
С волосами пришлось тугоотрезать бы, да кто его знает, какое значение длина волос имеет здесь? Так что намучилась я вдовольпришлось вытягивать из колтуна по тонкой пряди, промывая и прочесывая каждую. Наверное, провозилась я часа два, пока наконец не почувствовала себя чистой. Выбралась из воды, вытерлась куском холста, что лежал рядом с моей новой одеждой. Одежда была мужскойштаны, рубаха, что-то вроде портянок, сапоги. Белья не былото ли его было не принято тут носить, то ли Эрвейн не смог его раздобыть. Оделась, долго провозилась с портянкамивсе же я никогда ранее ими не пользовалась, а что делать? Обувшись, попыталась заплести косуволосы оказались длинными, ниже лопаток. С учетом того, что с пяти лет я носила короткие волосы, промучилась я довольно долго, да и коса получилась кривоватой. Странно, неужели прежняя хозяйка этого тела никогда не заплетала себе косы? Уж мышечная-то память должна была сохраниться. Ладно, лучше уж с кривой косой, чем цепляться волосами за ветки.
Ну что ж, я готова. Пора вернуться к Эрвейну и наконец разобраться, что делать дальше.
На опушке пылал костер, на самодельной подставке висел котелок с какой-то жидкостью, а в углях явно пеклось завернутое в листьях мясоуже чувствовался запах. Эрвейн сидел у костра, о чем-то задумавшись. Я кашлянула, привлекал его внимание.