Она, несомненно, была самой красивой женщиной на кораблестройная, темноволосая, зеленоглазая, с полными губами, блестящими от яркой красной помады. Со своей стороны, Хокинс тоже был довольно привлекателен, высокий и широкоплечий, с густыми светлыми волосами, гладко зачесанными назад, но ему не хватало уверенности. За все время рейса ему удалось лишь несколько раз поговорить с Марианной. Он покидал «Гелиос» на Ганимеде и сейчас нужно было решаться на попытку серьезного разговора, другого времени у него не будет.
На большом плоском экране показывался проплывающий внизу космопорт Ганимеда. Марианна рассматривала миниатюрные диспетчерские вышки, герметичные склады, мачты и тарелки связи, сферические топливные баки, порталы для шаттлов, курсирующих между поверхностью и межпланетными кораблями на орбите,весь тот беспорядок, присущий любому космопорту. На Кейли или Фарсайде Луны картина была практически такой же.
Она печально вздохнула. Похоже на Нью-Джерси.
Прошу прощения? Билл Хокинс взял бутылку шампанского и два бокала у проходившего мимо официанта и, отделившись от группы завсегдатаев вечеринок, наконец направился к ней.
Разговариваю сама с собой, сказала Марианна.
Не могу поверить, что мне так повезло, что ты стоишь одна.
Ну, вот уже я и не одна.
Он видел, что ее веселость была неискренней. «О чем с ним говорить? Ну обменяемся жизненными историями и что дальше?». Беседа явно не не клеилась.
Надо же. Мне что уйти?
Ну почему же. И прежде чем ты предложишь, сказала она, глядя на шампанское, отвечаю, что буду рада попробовать.
Хокинс налил (настоящий продукт из Франции, отличный «Roederer Brut») и протянул ей бокал.
Твое здоровье, сказала она и отпила половину бокала.
Потягивая свой, Хокинс вопросительно поднял бровь:
Тебе не нравится вид из окна?
Мы с таким же успехом могли любоваться на Ньюаркский шаттлпорт.
Не могу согласиться. По мне так это просто изумительное зрелище. Самая большая луна в Солнечной системе. Площадь поверхности больше, чем у Африки.
Я ожидала чего-нибудь более экзотического. Все так говорили.
Хокинс улыбнулся:
Не надо спешить с выводами, вероятно все само интересное внутри.
Действительно, у Ганимеда была романтическая репутация. Не потому, что из всех крупных поселений Солнечной системы он был самым удаленным от Земли. Не из-за странных пейзажей его древней, перезамерзшей коры. Не из-за захватывающих видов на Юпитер и его спутники. Ганимед был экзотикой из-за того, что с ним сделали люди.
Когда они нас отпустят? спросила Марианна, глотнув еще шампанского.
Формальности всегда занимают несколько часов. Думаю, к утру мы будем внизу.
Ну вот утра еще ждать. Тьфу.
Хокинс откашлялся:
Ганимед может поначалу немного сбить с толку. Я, как уже освоившийся, с удовольствием покажу вам окрестности.
Спасибо, Билл. Она одарила его взглядом из-под тяжелых век. Но не нужно. Меня встречают.
На его лице, должно быть, отразилось большее разочарование, чем он предполагал, потому что Марианна почти извинялась:
Я ничего о нем не знаю, кроме того что моя мать очень хочет произвести впечатление на его мать.
Марианна, двадцати двух лет от роду, впервые покинула поверхность Земли всего шесть недель назад. Как и большинство ее попутчиков, детей толстосумов, она совершала традиционное кругосветное путешествие по Солнечной системе. Это сомнительное удовольствие занимало почти год. Короткие остановкиГанимед, база Сан-Пабло в Главном Поясе астероидов, Марсианская станция, Лабиринт-Сити и достопримечательности Марса, Порт-Геспер, но большую часть времени путешествия занимало перемещение между этими пунктами в космосе.
Большинство из пассажиров лайнера были новоиспеченными выпускниками университетов и профессиональных школ, взявшими годичный отпуск, чтобы приобрести тонкий слой космополитического лака, прежде чем начать жизнь межпланетного банкира или биржевого брокера, или арт-дилера, или богатого бездельника.
Марианна же, еще не нашла своего призвания. Любая специальность, которую она бралась изучать, становилась ей неинтересной уже к концу семестра. Она перепробовала их множество: юриспруденция, медицина, история искусства, языки древние и современныевсе быстро ей надоедало. Семестр за семестром она начинала с пятерок и заканчивала полным провалом.
Ее мать, обладавшая, казалось бы, неисчерпаемым состоянием, но начинавшая отчаиваться в своем чаде, в конце концов убедила Марианну взять отпуск и посмотреть Мир. Возможно, где-нибудь в Европе, Индонезии, Южной Америке или среди планет, спутников и космических станций что-нибудь заинтересует ее дочь дольше, чем на месяц.
Марианна до этого полета провела год после своего двадцать первого дня рождения, скитаясь по Земле, приобретая одежду, сувениры и интеллектуально модных знакомых.
Марианна легко загоралась какой-нибудь идеей и также быстро остывала к ней. Ей не хватало дисциплины, но она была одарена беспокойным умом и быстро подхватывала последние модные теории, среди которых идеи сэра Рэндольфа Мэйса занимали видное место.
У этого парня есть имя? спросил Хокинс.
Блейк Редфилд.
Хокинс улыбнулся с облегчением, потому что знал, у Редфилда была подруга, известная Эллен Трой:
Блейк! Так это здорово, он же участник экспедиции профессора Форстера. Как и я.
Что ж, могу вас обоих только поздравить. Так ты что, действительно работаешь на профессора Форстера? Ты мне этого раньше не говорил. Глаза Марианны загорелись, от скуки не осталось и следа:
Но, по-моему, ты не похож на заговорщика, о которых недавно говорил сэр Рэндольф Мэйс.
Заговорщик? О только не это.
Что?
Неужели ты из тех, кто принимает Рэндольфа Мейса всерьез?
Несколько миллионов людей принимают его всерьез. Включая некоторых очень умных. Ее глаза обиженно расширились.
Высшая духовная сущность, которая является обладателем сокровенного Знания, является Создателем и Опорой вселенной правильно ли я его цитирую?поинтересовался Билл.
Ну Марианна замялась. Зачем же Форстер собирается на Амальтею, если он в это не верит? Требовательно спросила она.
Это чисто исследовательская работа. И ничего больше. Хокинс, защитил кандидатскую диссертацию по ксеноархеологии в Лондонском университете и подобные глупости его удивляли. Ведь, Форстер получил грант и разрешение на экспедицию задолго до того, как Амальтея попала в новости. Что же касается этого дела о заговоре Хокинс замялся, не зная, как закончить по-деликатнее.
Марианна не знала, стоит ли обижаться. Собственного мнения у нее не было, она поддалась чужому, такому привлекательному. Она храбро сопротивлялась:
Значит, ты считаешь, что «Свободного Духа» не существует? Что инопланетяне никогда не посещали солнечную систему?
Ну, я же не полный дурак, не так ли? Едва ли шесть человек могут читать на языке Культуры X, я и Форстер в их числе, и мы не имеем ничего общего с Мэйсом и его теориями.
Тогда Марианна сдалась и допила остатки шампанского. Она молча изучала пустой фужер и хмурила брови.
Паника охватила Билла:
Бог мой, я опять за свое, опять начал читать лекцию. Я всегда
Не волнуйся, все в порядке, просто сказала она. Тебе не следует пытаться быть тем, кем ты не являешься, а нужно просто быть самим собой.
Послушай, Марианна Если ты не возражаешь, давай мы вместе с тобой и Редфилдом поболтаем? Я имею в виду об Амальтее и Культуре Хили о чем захочешь.
Конечно. Спасибо, сказала она с открытой и совершенно очаровательной улыбкой. Мне бы этого хотелось В бутылке еще что-нибудь осталось? Она помахала перед ним фужером.
Наблюдая за ними, Рэндольф Мэйс заметил, что Хокинс, вскоре исчерпал все, что мог сказать, и когда бутылка опустела, неловко удалился, предложив продолжить разговор с ней позже. Марианна задумчиво смотрела ему вслед, но не пыталась остановить.
Мейс тихонько хмыкнул, подслушанный разговор был весьма кстати.