Спасибо, мадам, сказал Платон, не чувствуя никакой благодарности.
Чего стоит ее показное сочувствие, с негодованием подумал он, если оно обойдется ей даром. Как и большинство людей, она щедра лишь на советы.
А кому нужны их советы?
В космовокзале он застенчиво махнул ей рукой на прощение, повернулся и исчез в станционной толчее.
На стартовой площадке сердце у него упало. Как он и боялся, вход на гудронное шоссе хорошо охранялся. Как же он окажется безбилетником на космическом корабле, если не может даже подобраться к нему поближе?
Платон бродил по внешней стороне, глядя через проволочную ограду под током на толпы пассажиров, космонавтов и корабли за ней. Это были гигантские, яркие, замечательные корабли, и он впервые сознал, как далеко они летают, и какими быстрыми должны быть. Прямо как метеоры. Возле кормы каждого корабля имелась вакуумная яма, готовая поглотить радиоактивные выхлопные газы.
Глаза Платона остановились на старой лоханке с тускло блестящим, покрытым шрамами корпусом. Такой же корабль, пронеслось у него в голове, как тот, на котором заставили лететь Комету Картера, когда он
Старый грузовой корабль совершил большой круг, его двигатели отчаянно ревели, пытаясь держать его прямо. «Вот это попал», подумал Комета Картер. Это была грязная месть, запланированная Негодяем Роганом, жуткая смерть, которую он приготовил со своими компаньонами. Через несколько мгновений пульсирующая радиация электроидных лучей достанет до груза джоулита, и когда затихнет межпланетное эхо взрыва, Комета Картер будет всего лишь серией фотонных частиц, и его тело, превратиться в радиацию, которая помчится со скоростью света к далеким уголкам Вселенной
Но, конечно, этого не произошло. А если бы и произошло, ну, это могло случиться только на такой лоханке, на которую смотрел сейчас Платон.
На что смотришь, малыш? спросил охранник, заметив, что тот уставился через ограду.
На корабли, достаточно честно ответил Платон, и затем добавил, чтобы сбить его со следа:Вот это да, я бы испугался полететь на таком. Нет, сэр, вы не заманили бы меня в него и за миллион кредиток.
Они не для таких, как ты, рассмеялся охранник. Эти корабли летят к другим звездам.
К другим звездам? Черт побери! И даже тот, «Мэри Т.»
Та лоханка? Это межпланетный грузовоз. Но даже он не для тебя. А теперь беги отсюда и займись своими делами.
Платон с радостью убежал от него. К сожалению, он понял, что это не поможет ему проникнуть за ограду.
А затем у него появилась мысль, рожденная страхом. Он не может отличить межпланетные корабли от межзвездных. А что если ему действительно удастся проникнуть на корабль, спрятаться там, а потом окажется, что он летит всего лишь на Землю, откуда его с позором отошлют обратно?
От этой мысли он содрогнулся. Но, к счастью, она же стимулировала его ум. В конце концов, существует ведь такая штука, как газеты, а школа, как бы неприятна она ни была, научила его читать.
Платон купил газету и сразу же открыл раздел транспортных новостей. Как он и надеялся, там были перечислены все корабли. Он отметил некоторые названия, места назначения которых были указаны.
Оставался еще вопрос, что делать с охранниками. И внезапно он понял, что этот вопрос невозможно решать на пустой желудок. Прошло уже много часов с тех пор, как он пообедал.
На космодроме была дюжина ресторанов, и он внимательно изучил меню и цены, прежде чем выбрать. Если бы та старуха была такой добросердечной, какой притворялась, то ему не пришлось бы беспокоиться о ценах. Как бы там ни было, теперь он знал, что денег у него хватит лишь на два дня, а после этого желудок мог жаловаться, сколько угодно.
В меню он выбрал только такие блюда, которые никогда не пробовал в школьной столовой, настоящие растения и мясо, с дополнительными синтетическими добавками, придающими аромат. Он не сказал бы, что они ему понравились, но, по крайней мере, это был его выбор, указывающий на то, что он окончательно порвал с прошлым. Земная говядина оказалась на его вкус слишком жесткой, тушеные венерианские водоросли слишком острыми.
Но Платон доел все. Потому что было бы слишком расточительно выбрасывать еду. И тут он впервые подумал, а чем его будут кормить на космическом корабле? Предположим, корабль, в который он проберется, пробудет в полете пять лет, не садясь ни на какие планеты. И откуда тогда там возьмется еда для него на все это время? От этой мысли он вздрогнул. О таких трудностях никогда не упоминали прочитанные им книги.
Поев, Платон продолжал сидеть на стуле. Он так и не понял, что уснул, пока его за плечо не встряхнула чья-то рука.
Тогда он проснулся.
Здесь не место для сна, мальчик, сказал официант.
Простите, сэр. Я устал и случайно уснул.
Ты уже долго сидишь здесь. Кого-то ждешь?
Да, сэр. Должно быть, что-то его задержало.
Мне кажется, я заметил, что ты пришел сюда три часа назад. Не слишком ли долго для ожидания?
И я так думаю, сэр. Понять не могу, что случилось.
Ну, ты не можешь продолжать торчать здесь. Я знаю, что делать. Я передам тебя медсестре в нашем Бюро находок, она присмотрит за тобой. Пойдем со мной.
Платон ошеломленно последовал за ним. Но когда ноги его пришли в движение, мозги тоже включились. К настоящему времени, конечно, уже организованы его поиски. Они наверняка проследили его до станции и, несмотря на его умную уловку с билетом, нашли, каким рейсом он полетел. Значит, они будут ждать его в Бюро находок, готовые схватить сразу, как он появится там.
Но не для того он убегал, чтобы так просто попасться. Когда они вышли из двери, Платон внезапно побежал. Позади он услышал удивленный крик официанта, но не стал останавливаться и отвечать. Через несколько секунд он уже затерялся в толпе.
Теперь он знал, что если вообще собирается улететь на корабле, то надо действовать быстро. Что бы сделал Комета Картер на месте Платонаесли бы Комета был в лучшей форме? И тут же Платон понял, что. Он увидел, как по улице идет посыльный в униформе, и, немножко нервничая, подошел к нему.
Могу я с вами поговорить? спросил Платон с вежливостью, которой его обучили в школе.
О чем, малявка? Я занят.
Ну, я хочу получить автограф капитана Хэльверсона. Он на «Симфонии Космоса».
И как именно?
Меня, конечно же, не пустят просто так в ворота. Так я подумал, что если бы на мне была униформа посыльного
Паренек впился в Платона взглядом.
Ты в своем уме? Да я не позволил бы тебе надеть эту форму и за кучу кредиток.
Платон нервно сглотнул и в отчаянии сказал:
У меня нет кучи кредиток, у меня только восемь, и я готов отдать их. Полчаса, это все, что мне нужно. Это последний шанс, и я не могу его упустить. Капитан летит на Ригель и вернется только через пять лет. А мне очень нужно
Его голос повысился до тонкого, слезного писка.
И ты предлагаешь мне восемь космически-паршивых кредитов? недоверчиво спросил у него посыльный.
Платон кивнул.
Это все, что у меня есть. Мы только переоденемся на несколько минутвот и все. Пожалуйста, я должен увидеть его. Я знаю, что он не откажет и даст мне автограф.
Ну, ладно, неожиданно согласился посыльный. Но возвращайся быстрее. Я буду ждать тебя у ворот.
Пока они обменивались одеждой, Платон дрожал от лихорадочного волнения. Но он знал, что, когда пойдет мимо охраны, то должен быть совершенно спокоен. Одежда была ему велика, хотя посыльный был некрупным парнишкой, так что Платон не должен сделать ни единого лишнего жеста, чтобы не вызвать подозрения у охранников.
Ну, спасибо, сказал он посыльному. Ты не знаешь, что это значит для меня.
Затем, сделав над собой такое мысленное усилие, что оно причинило ему настоящую боль, Платон подошел к охраннику и небрежно сказал:
Телеграмма с Земли для капитана Хэльверсона.
Охранник лишь мельком взглянул на него. И Платон прошел в ворота.
Он снова всех обманул. Выйдя из поля зрения охраны, он направился не к «Симфонии Космоса», а к «Длинному Рейнджеру», направляющемуся на Альдебаран.
Телеграмма с Земли для капитана Бринджэра, пробормотал он, прилагая все усилия, чтобы выглядеть безразличным, словно доставка телеграмм на корабли была для него скучной рутиной. И он оказался на борту корабля!