– Прибытие пять минут! – голос командира боевой машины оборвал фантазии старшего лейтенанта. Снова ощущалась невыносимая жара. Запах гари и пота смешались. Машину сильно трясло. Под бронежилетом от пребывания в душном панцире бронемашины солдатская форма промокла насквозь. Стальные внутренности броневиков нагревались до пятидесяти градусов, и находиться внутри в полном обмундировании было, порой, труднее, чем идти в бой. Но Дмитрий был тертый калач и каждый раз находил в себе силы выдержать дорогу до точки дислокации. Сверху на броне в непосредственной близости от предполагаемого противника ехать запрещалось. БТРы миновали гидроэлектростанцию и повернули на автостраду Кабул – Мазари-Шариф.
– Приготовиться! – скомандовал командир боевой машины, и солдаты, проверив магазины и сняв автоматы с предохранителей, вытащили стволы из бойниц. Впереди показался госпиталь. Мрачное, обшарпанное, старое здание, казалось, скрывает множество тайн. Сквозь маленькие оконца на приближающиеся бронеавтомобили смотрела темнота, и только Бог знал, что именно эта тьма приютила.
На брифинге солдатам было сказано, что в госпитале несколько сумасшедших врачей держат в заложниках женщину, сотрудника КГБ. Старший лейтенант не мог понять, какие мотивы могли быть у медицинских работников и зачем для ликвидации нескольких врачей нужно задействовать бригаду быстрого реагирования, два БТРа и танк. Причем, вся операция проводилась под руководством высокопоставленных чинов КГБ.
Броневики на полном ходу пробили ограждение госпиталя – забор и ветхие ворота, после чего встали как вкопанные рядом с танком у центрального входа, развернув пулеметы в сторону здания. Солдаты спешно покинули машины и укрылись за их бортами и клубами пыли, поднятой машинами.
К бронеавтомобилям подошел человек. Личность одетого в гражданскую одежду никому не была известна. В руках он держал автомат.
– Моя фамилия Платов, вас должны были проинформировать. – Человек передернул затвор АК и уставился на Диму. Старлей кивнул, его предупредили, что на штурм его группу поведет агент КГБ. – Отлично, тогда вашей задачей будет под моим руководством зачистить нижние этажи, группа «два» займется верхними. И еще, – он прервался, пока группы меняли строй для штурма здания, – огонь вести на поражение в независимости от цели. Задача ясна?
– Так точно! – в один голос выкрикнули солдаты, и штурм начался.
***
Дмитрий ворвался в здание сразу за Платовым. Двери, что показалось солдату странным, были не забаррикадированы. В коридорах творился хаос. Документация, медицинская стеклянная утварь была разбросана по кафелю, под ногами хрустело стекло. Спертый, затхлый воздух и едкий запах медицинских препаратов ударили в нос. Всюду стояли или лежали на боку каталки. Поперек лестницы, ведущей наверх, лежал книжный шкаф. Десятки книг и записей были разбросаны на ступенях.
– Вперед, – прошептал ведущий, и старлей с остальными солдатами из первой группы последовали за ним. Тем временем группа «два» поднималась на второй этаж.
Помещения первого этажа оказались пусты. Здесь располагалась столовая, приемное отделение, регистратура и совсем небольшое отделение поликлиники. Кабинеты были все, как один, и искать укрывшихся преступников на первом этаже было несложно. На нижние же этажи Платов группу не вел до тех пор, пока второй отряд, «прочесав» помещение верхних помещений, не присоединился. Теперь можно было спускаться вниз. Дмитрий обратил внимание на агента КГБ, который вел себя очень осторожно. Конечно, захват заложника – это не шуточная ситуация и люди, идущие на это преступление, явно представляли опасность. Однако среди них не было военных, да и о вооружении врачей ничего не было сказано, а это значило, что укрывшиеся в госпитале не представляли серьезной опасности двум, до зубов вооруженным, группам быстрого реагирования.
– Будьте начеку, – буркнул Платов и отправил вторую группу вперед себя вниз по лестнице.
Если верхние этажи были отлично освещены, то лестница вниз подсвечивалась тусклой, периодически мерцающей лампочкой красного цвета. Складывалось впечатление, что она вот-вот перегорит и погаснет навсегда, погрузив солдат в пугающую и таинственную тьму. К сожалению, освещение на первом подвальном этаже, где располагался морг, было таким же плохим. Коридоры были длинными и где-то там, где они заканчивались, находились холодильные камеры. На этом этаже электропитание работало, поэтому военные слышали только формалин без едкого, прожигающего легкие и глотку, трупного смрада. Этот этаж исследовать было по-настоящему жутко. Некоторые холодильные камеры оставались открытыми и пустыми, в некоторых еще лежали тела. У Дмитрия складывалось впечатление, что трупы, лежавшие в них, забирали в большой спешке, но кому они могли понадобиться – оставалось большой загадкой. На мгновение Дмитрий задумался о том, как ему везло все это время. Он был жив. Глядя на изуродованное тело в одной из ячеек холодильника с застывшей, сделанной словно из воска, маской вместо лица, старлей незаметно для остальных перекрестился. Выражение бездушного лика источало боль, отчаянье и страх. В морге преступников не оказалось. А это означало, что врачи вместе с заложником укрылись в бомбоубежище. К нему плавно уводил в сторону коридор, в конце которого располагалась бронированная дверь. Бронедверь в бомбоубежище тоже была открыта. Дмитрию показалось, что солдат целенаправленно заводят вглубь мрачного помещения. Чем ближе старлей подходил к двери, тем настороженнее он становился. Появился страх неизвестного, тайного, сверхъестественного. Не он один был вымотан пока что безрезультатным штурмом. Сослуживцы наверняка тоже испытывали страх, но на их лицах повисло лишь напряжение.
– Пулеметчиков сюда. Пусть идут первыми. Мы за ними, – тихо отдал команду агент КГБ, когда понял, что дверь не заперта. Наверное, он тоже предполагал, что ведет отряд в ловушку, но обратного пути не было. Дверь тяжело открылась и перед штурмовиками предстала кромешная тьма. Здесь освещение полностью отсутствовало. Без промедления зажглись фонари. Их лучи выхватывали из темноты интерьер бомбоубежища, которое совершенно таковым не являлось. Солдаты миновали бронедверь и скрылись во тьме помещения.
***
За восемь лет, проведенных на полях сражений в Афганистане, Дмитрий Бережной повидал немало. Этот человек видел смерть детей, он и сам нес смерть, разрушение и вершил судьбы многих людей, жизни которых прерывалась по приказу вышестоящего состава. Но здесь, в коридорах катакомб, походивших на помещение научной лаборатории, он увидел нечто необъяснимое. В мелькающих и дрожащих лучах фонарей перед ним предстал жуткий силуэт. Складывалось впечатление, что существо уже однажды обрело смерть и теперь не боится ее. Встреча с невиданным созданием была мимолетной. Фонари осветили фигуру, сотканную из металла и частей органики. За мгновение было трудно рассмотреть, сколько конечностей оно имело, и было ли вооружено. Также было неясно, прикладывал ли руку к его сотворению человек или существо выбралось из глубин ада. Дмитрий был советским офицером и мало верил в потусторонние силы.
– Огонь! Огонь! Чего же вы стоите! – истерично завопил Платов, но до того, как он закончил фразу, коридор озарили бело-желтые вспышки выстрелов.
Свинцовый шквал должен был уничтожить создание, но невиданное существо, не обращая внимания на многочисленные попадания, бросилось на людей. Одним стремительным прыжком монстр настиг пулеметчиков, раскидав их в стороны. Один угодил в стоящих позади солдат, а второй с неимоверной силой ударился о стену и в бессознательном состоянии опустился на пол. Длинные металлические лапы, растущие из-за спины, растоптали потерявшего сознание пулеметчика, после чего симбиоз стали и плоти ринулся на остальных. Теперь, когда существо было на расстоянии нескольких шагов, Дмитрий мог лучше рассмотреть его. Это была обнаженная, по всей видимости, молодая девушка с шестью тонкими металлическими конечности, напоминающими паучьи лапы. Видимо, они росли из позвоночника. Бледное, местами бледно-фиолетовое, тело с черной венозной сеткой было испещрено пулевыми отверстиями. Во всю длину туловища проходил грубый хирургический шов. Человеческое тело чудовищного слияния машины и живой материи было обездвижено и невольно свисало под собственной тяжестью. Двигалась только голова и металлические лапы. Лицо скрывала копна слипшихся окровавленных волос. Большая часть солдат без оглядки бросилась прочь. Стоящие в первом ряду были вынуждены, отстреливаясь, пятиться назад. Группа вела хаотичный огонь по паучьим лапам и телу, но монстр не поддавался атакам солдат. Пули были ему нипочем. Существо провело еще одну стремительную атаку, ударив металлической лапой солдата, стоящего рядом с Димой. Железяка заканчивалась острием, пробившим человека насквозь. Монстр был достаточно сильным, чтобы разорвать человеческое тело пополам. Дмитрий, попятившись, оступился и упал на спину. Затвор его автомата стал на задержку. Патроны закончились. Солдат понимал, что сменить магазин и возобновить огонь уже не успеет. Монстр поднял лапу, заканчивающуюся окровавленным длинным лезвием. Дмитрий понимал, что это последние мгновения его жизни, но она не промелькнула перед глазами, как обычно рассказывают лицом к лицу столкнувшиеся со смертью. Солдат был в замешательстве. Мозг приказывал бежать, но человек просто замер. Тело оцепенело от ужаса, глядя на занесенное над ним лезвие. Но удар, вершивший его судьбу, так и не был совершен. В торс чудовища врезалась граната из подствольного гранатомета. Мелькнула яркая белая вспышка. В стены и лежащие на полу тела ударили осколки. Взрыв боеприпаса для ранее оглушенных выстрелами солдат был беззвучен. Платов нанес сокрушительный удар, и тварь рухнула навзничь.