- Его кандидатура не одобрена мной! Я хотел, чтобы, если уж не Итачи, то Саске добился успеха. Обычными методами, в борьбе, мечтая о перспективе.
- Но Саске никогда не захочет этой борьбы, – вставил Инаби между двумя особо сильными приступами кашля. Его сигарета почти истлела за это время. – Ты сам знаешь, как он «стремится» работать. Мы же предлагаем ему быстрый способ. К тому же, он остаётся в неведении насчёт основного нашего вопроса.
- Никто не гарантирует молчания Итачи.
- Мы тоже имеем право на убеждение, – вмешался Текка и повернулся к Инаби. – Инаби, мне не нравится твой кашель. Сходи в больницу.
- Я в порядке, приболел немного.
- На нервной почве? Или простуда? – ухватился Яширо. – Или от того, что с каждым днём куришь всё больше?
- Вот видите, вы между собой не можете договориться, а хотите увлечь Саске, – упрекнул Фугаку.
- То есть, ты в этом раунде не будешь нас поддерживать? – решил выяснить детали Кагами.
- Я не говорил, что отступлю. Я просто прошу вас отнестись с пониманием.
Текка принял к сведению озабоченность Фугаку и смягчился:
- Никому бы не пришлось по вкусу, если бы его ребёнком взялись манипулировать. Мне нравится Саске. Его стремительность в принятии решений.
- Ты также должен быть осведомлён, с какой скоростью Саске может менять свои решения, – Фугаку собирался вытащить Саске, даже выставив его в неприглядном свете.
- Да, выдержка у него хромает, – задумчиво подтвердил Текка.
- Выдержку можно воспитать, – напомнил Кагами.
- Придётся проследить за ним, – согласился Текка. – Саске может взять в привычку произвольно менять стороны, за которые будет играть.
- Слабохарактерность? – Инаби перестал кашлять, хотя выглядел ещё бледнее, чем вначале.
- Она искореняется, – отрезал Кагами решительно.
- Хотите управлять им? – снова Фугаку.
- Мне не нравится это слово, – откликнулся Яширо, – судя по всему, ты сам считаешь, что им может управлять любой.
- Я уже говорил, что у Саске нет цели, за которую он мог бы бороться до конца.
- Давайте дадим ему эту цель, – предложил Кагами, так и не внявший просьбе Фугаку.
- Вы решили всё без меня, – понял последний, прочёл ненаписанное окончательное решение суровой комиссии. Саске прошёл финальный отбор. Итачи – нет. Итачи оказался слишком несгибаемым и слишком умным. Настолько, что его начали бояться.
- Ты с нами, Фугаку? – изучая его лицо, постаревшее в разы за один разговор, Кагами проявил толику сочувствия. – Тебе бы тоже не помешало отдохнуть.
- Как я могу отдыхать, если то, ради чего я жил и работал, находится в опасности.
- Твои дети не в опасности, – возразил Кагами, – и никто не собирается перекрывать кислород Итачи. Мы просто никогда не вынесем его имя в кандидаты в президенты.
То, чего Фугаку всегда желал для Итачи. И для себя тоже. Надо было позволить Итачи уговорить его послать Саске учиться. А Фугаку спустил на тормозах. Теперь Саске рискует пережить то же, что и его брат. Хорошо, если потрясение не выльется в безумство, а то ведь и шею свернуть может, рассекая на байке по ночам.
- Мне ясно ваше решение, – Фугаку встал. – Если оно одобрено всеми вами, я ничего не могу изменить. Но позвольте мне самому попробовать.
- Мы не можем запретить, – развёл руками Инаби, – просто пытаемся убедить тебя.
Перед выходом Фугаку всё же высказал давно закравшееся подозрение:
- Не считай это местью, Инаби. Я предупреждал тебя, чтобы ты уменьшил дневную дозу сигарет, – Фугаку заботливо подошёл поближе, сжал предплечье названного и продолжил. – Ты почти жёлтый весь, похудел. Чувствуешь слабость?
- Немного. Но это из-за недомогания.
- Это признаки онкологии. Я бы не советовал больше тянуть.
Фугакау уходил, сопровождаемый гробовым молчанием. Ни разу не оглянулся, дабы посмотреть на произведённый эффект. Он не хотел любоваться мучениями других людей, пусть даже это были бы будущие жертвы во благо процветания корпорации. И, тем более, Фугаку не мог радоваться несчастьям членов своей семьи.
Итачи столкнулся с отцом в коридоре, когда бежал на срочную встречу. Не мог игнорировать назревающие неприятности корпорации, если их можно уладить лёгким способом. Всего пара часов. А потом снова можно заняться расследованием.
Итачи остановился как вкопанный, смотрел на отца, как на незнакомца. Фугаку заметил его чуть позже, тоже остановился. Оба знали, что поговорить им обоим надо. Хотя бы ради того, чтобы выяснить, кто какими сведениями располагает.
- Здравствуй, пап, – первым начал Итачи, сумев взять себя в руки. – Давно домой не заглядывал. Как мама?
- Мог бы просто позвонить, – с укором молвил Фугаку. Его настрой не понравился Итачи. Отец такой из-за него? Или тут существует ряд причин?
- Извини, не подумал. Замотался весь в последние дни.
- Какие-нибудь особые проблемы? – первая попытка со стороны Фугаку.
- Да, такие, которые не возникают за минуту, – Итачи выждал торжественную паузу. – Я много пропустил из-за свадьбы. Теперь, как ты и говорил, приходится нагонять.
- Ты слишком много внимания уделяешь жене.
- Но, пап, я ведь и должен уделять ей внимание.
- В разумных пределах. Ты же забываешь обо всём остальном. Где отчёты по сотрудничеству наших отделов? Ты обещал их ещё на прошлой неделе.
- Не успел, – для Итачи это до сих пор было неважно. – Я понимаю, что многое упустил, но ведь обычно после свадьбы люди ездят в путешествие.
- Ты хочешь поехать с Кумико? – Фугаку шагнул навстречу. В выражении его лица лишь промелькнула особая эмоция, а Итачи ухватился за неё, как за подтверждение, но продолжил лавирование:
- Хотел бы, но понимаю, что это сейчас невозможно. Что за проблемы, пап? Вся корпорация как на иголках.
- Это ты мне скажи. Твои необдуманные действия привели к напряжению, – обвинил Фугаку, больше не допуская оплошностей. – Если ты продолжишь в том же духе, то доверие к тебе будет потеряно.
- Боюсь, я такой длинный след оставил, что оно уже разрушено.
Фугаку не торопился, тщательно обдумывал предстоящий ответ, что сказало Итачи больше, нежели его признание. Увы, даже намёка отец не произнесёт вслух.
- Если ты это понимаешь, почему продолжаешь? Неужели твоя жена этого стоит? Ради чего ты всё это затеял, Итачи? Кому станет легче?
- Пап, ты не горячись, ладно? Ты чем-то расстроен?
- Расстроен твоей несговорчивостью. Когда мы стали так далеки друг от друга, Итачи?
- Я не знаю, – укол вины. Итачи скучал по дому. Совсем забыл, как тепло в семейном кругу, где не надо ожидать грубости и выпадов буйного партнёра.
- Я пожертвовал ради тебя рабочим временем, попытался рассказать о прошлом, которое ты так тщательно раскапываешь. Но ты предпочёл меня не услышать. Закопался в посторонних фактах. Кто я для тебя теперь, Итачи?
- Папа, послушай…
- Нет, я не папа. Подумай, что ты делаешь. Ты же себе гадишь, понимаешь или нет? – слишком много досады.
- Ты расстроен не из-за меня, – внезапно понял Итачи. – Что тогда? Саске? С ним что-то не так?
Всё за ниточку истины. Саске сам ни за что не расскажет, пока верит им.
- Саске наделал много глупостей, – подтвердил Фугаку, становясь ещё мрачнее, – ему пора браться за ум, но я не хочу, чтобы он влетал в бизнес так резко.
- Или, хотя бы сперва разобрался, кто прав, а кто нет… – невольно обронил Итачи. Хотел это сказать. Ему необходимо было увидеть реакцию на свою мнимую оплошность.
Фугаку только взгляд швырнул. Если им известно об осведомлённости Итачи, то отец – прекрасный актёр, мастерски скрыл это.
Фугаку, встревоженный какими-то своими переживаниями, дал настолько же компрометирующий ответ:
- Саске идёт туда, где конфета кажется крупнее. Что же вы оба творите? За что мне ваше недоверие, Итачи?
- Пап, ты успокойся, – встревожился Итачи, уже почти не думая об участии отца в прошлом преступлении, – давай перекусим.