- Без человеческой помощи не обойтись, – подтвердила догадки Итачи Конан.
- Можно обойтись, – оспорил её довод Пейн.
Кисаме приблизился ещё, отчаянно цепляясь за покатую крышу, глубоко вонзал когти в металл и оставлял на нём внушительные следы.
«Как?» – попытался он сказать. Вышло не очень понятно, но смысл поняли все.
- Заклинание притяжения, – пояснил Пейн. – Прежде чем гнаться за птицей, надо было оценить наши возможности.
Пейн был прав. Он обладал заклинанием даже без использования пассов. Оно как его неотъемлемая частичка. Без высокого волшебства некромант не смог бы оживить даже крохотной мыши.
Кисаме попытался задать очередной вопрос. Вышло хуже первого. И тут без помощи напарника, постоянно работающего с ним, было никак не обойтись. Конан и Пейн дружно подняли головы к кружащему над ними собрату. Итачи пошёл на снижение, едва не касаясь кончиком крыла гребня Кисаме. В процессе посадки он раскрыл тайну вопроса:
- Он спрашивает, как мы сможем прочитать послание без помощи тонких человеческих рук?
Без рук трудно, но тоже возможно. И на помощь тоже приходит точное волшебство. Итачи приземлился. При этом крыша едва заметно дрогнула. Когти Кисаме сорвались, он взмахнул крыльями, молниеносно выбросил передние лапы вперёд, снова цепляясь за опору и оставляя новые дыры… и сглотнул.
- Кисаме? – тут же окликнул его Пейн.
Кисаме постоял с задумчивым видом, потом пошевелил нижней челюстью, осознавая последствия неосторожного псевдопадения. Смотрел перед собой, сохраняя сосредоточенный вид, потом перевёл взгляд на Итачи, на Конан и наконец на Пейна. Только после секундного молчаливого поединка он выбрался с покатой плоскости на более устойчивую поверхность, деловито сложил крылья за спиной и поинтересовался:
- А можно прочитать письмо, уже попавшее в желудок?
Можно. Но только если его вскрыть.
Итачи промолчал, затем сорвался с крыши и полетел прочь. Пейн развернулся и снова исчез под сводами высокого потолка залы. Конан, как его верная помощница и поддержка на все случаи жизни, последовала за ним.
Сакура зашла в корчму, ибо в последние дни на неё навалился просто гигантский объем работы. Цунаде требовала порядка во всех архивах после того, как сама там провела половину суток в поисках летописей о драконах. Разогнала архивариусов за небрежность, пригласила челядь, чтобы вывезла кучи пыли, паутины и истлевших пергаментов, потом долго выступала перед дворцовыми представителями, кто нёс хоть малую ответственность, а таковыми являлись все, особенно кудесники. Выговор получил каждый, начиная с названных архивариусов, заканчивая посудомойками, хотя они-то в зал архивов вообще ни ногой. Запрет пускать туда посторонних существовал испокон веков. По завершении лекции уже начинало темнеть. Сакура осталась, дабы проследить за работой уборщиков в упомянутом зале. А территорию он охватывал немалую, включая несколько секторов, разделённых глухими перегородками. «Дабы ничего не спёрли», – грозно нахмурив брови, обосновала наместница и вернулась в рабочую комнату, полностью перевалив обязанности на Сакуру. Чем она там занималась, никто бы с точностью не сказал, но когда Сакура наконец вырвалась из зала архивов и явилась перед наместницей с отчётом о добросовестно выполненной чистке, от Цунаде подозрительно веяло пивом, брагой и кое-чем покрепче.
- Молодец, – Цунаде встала со своего кресла сама, чтобы поощрить исполнительность помощницы, похлопала её по плечу и дала новое задание. – Теперь разложи все свитки в этом кабинете по порядку.
Сакура огляделась и поняла, что ужина ей сегодня не видать точно так же, как и обеда. Со вздохом она принялась приводить последовательность документов в порядок, сетуя на малое количество стеллажей, куда всё это можно было запихать.
В это время Цунаде перебирала то, что лежало на её столе. Постоянно появлялись новые свитки, приносимые курьерами. Один раз даже зашёл кудесник высокого ранга, в течение отчёта постоянно косился в сторону Сакуры, которой вовсе не до подслушивания разговоров было. Цунаде это раздражало точно так же, поэтому она и рявкнула на половину этажа:
– Не смей в моём дворце искать шпионов!
После чего секретная информация сразу стала общедоступной. Кудесник отбарабанил, как по писанному.
После разборки документации Сакура растормошила задремавшую наместницу и посоветовала ей пойти поспать. Цунаде долго рассматривала остатки неразобранных свитков на столе, а затем соизволила отпустить помощницу.
Разбитая и чуть ли не падающая с ног от усталости, Сакура ввалилась в корчму с намерением плотно поужинать и запить всё это пивом. Дабы не чувствовать дикой усталости, задействовала одно из своих фирменных заклинаний, направленное на поддержку собственного тела и усиления реакции.
Она спокойно поглощала честно заработанный ужин, когда её внимание привлёк неожиданный возглас из-за столика за спиной. Сакура прислушалась и поняла, что говорят ни о чём ином как о политике. Сейчас многие говорили о ней, но не так открыто, дабы не сердить собственное правление.
- …точно тебе говорю, – убеждал один из сидящих за спиной, – наша наместница распорядилась послать трёх голубей. Один, говорят, сгинул ещё по дороге, второй – едва добравшись до Малых Дождевиков: увидел живого дракона – сердечко и не выдержало. Птицы же пугаются всего необычного, а тут драконы. Третий голубь принёс послание, но его приняли за врага и выдворили за пределы города.
- Да ну, – недоверчиво вторил другой, – вечно ты услышишь из третьих рук. Я точно знаю, что голубей было пять. И последний из них был сбит, а тушка уничтожена.
- В Малые Дождевики редко заходит добыча, – ворчливо констатировал третий. – Съели голубя. Изжарили и съели. Принесли его в дар ихошному лидеру, клятву на крови могу дать.
- Ооо! – удивлённо выдохнул четвёртый, – да разве драконы не знают, что с голубями письма шлют? Что-то мне не очень верится. Сплетни всё это.
- Никакие не сплетни, – обиженно протянул второй, – мне достоверно известно, что за всем следил лично один из наших самых сильных кудесников. А драконы – они тебе не крестьяне. Они выследили соглядатая и разложили на перепутье дорог. Руки-ноги к колам привязали и живот вскрыли, чтобы другим не повадно было подглядывать. Говорят, этот бедолага двое суток кричал от боли, прежде чем околел.
- Да-да, я тоже слышал, – уверенно подтвердил третий, – только их двое было. И теперь их призраки являются всем проезжим. А кто без коня пойдёт, тому верная смерть.
Благоговейная тишина длилась несколько минут. Сакура уже хотела обернуться, как услышала не менее впечатляющее продолжение:
- Своим жестом драконы показали, что никакой подмоги от них не дождутся. Это только видимость – справедливая организация. Боятся, змеёныши, что на них народ соберётся.
- С вилами-то? – усмехнулся четвёртый.
- А чего не с вилами? – заверил первый, – если толпою-то.
- Потому и не идут толпою, – заявил второй, – что драконы их деревни порушат, родичей спалят заживо, пока они под дверями города стоять будут, противника выжидая.
- Слыхал я, что драконам вовсе страх неведом, – добавил третий, – из мёртвого они созданы, из мёртвого. А мёртвое убить нельзя. Отруби дракону крыло, и на его месте вырастут целых два.
- Что-то не очень верится, – опять засомневался четвёртый, – если дракону постоянно крылья рубить, как же он летать-то будет?
Сакура даже его зауважала.
- Дык, не о полётах мы говорим, – возмутился первый, у которого, видимо, доводы закончились. – А о том, что крылатые твари задумали. Прятались они за личиной добреньких. Во как! А теперь, видя, что не собираемся мы, честные люди, перед ними головы склонять, сами безумство задумали.
- Точно-точно, я тоже слышал намедни, – немедленно подтвердил третий, – они же устрашительный рейд запланировали. А если не сладят, то земли начнут опустошать. Коли наместница наша испугается, быть нам под лапой драконовой до скончания дней.