Конечно, этого следовало ожидать! Я попытался с помощью оживлённой мимики изобразить, что пребываю в полном восторге от услышанного, но сумел лишь неуклюже подёргать щеками. Командор совершенно верно расценил эти судорожные движения как вступление к художественному этюду «Тихий ужас» и успокаивающе потрепал меня по плечу:
— Не беспокойся, это она неосознанно бредит — привычные рецидивы самолюбования, участившиеся после ранения… Ничего, как минимум полгода я и на шаг от себя её не отпущу! Но и ты без интересного общества не останешься. В сущности, твоё задание простое: постоянно находиться рядом с расшифрованным неприятельским агентом очень высокой квалификации, следить за ним денно и нощно, а в нужный момент помешать сделать то, что он задумал.
— А что задумано? — озабоченно спросил я.
— Убийство, — спокойно ответил Командор.
— Ясно… И кого именно?
— Медеи Темир. Мегадевы.
Кажется, на сей раз я проконтролировал все свои лицевые мускулы и даже глазом не моргнул, хотя внутренние органы у меня сами собой заёкали. Желудок шмякнулся о сердце и в обмороке свалился на печёнку, которая тут же начала миграцию куда-то в сторону тонкого кишечника. А если у меня была душа, то она в полной прострации уже находилась в области пяток и просилась наружу…
Ума не приложу, и чего я находил хорошего в этих особых заданиях? Куда надёжнее тихонечко делать свою привычную работёнку в ожидании периодических повышений. Однако назад пути нет — я же сдуру априори дал согласие! Не поинтересовавшись самой минимальной конкретикой. Попался на крючок магического слова «секретное»…
Нет, я был полностью готов практически к чему угодно. Например, к поединку с мастером категории «Легендарных» или к тайному внедрению в настоящее змеиное гнездо под громким названием «Фонд Истины». Хитрость против таланта, ловкость против силы, выдержка против порыва — это я неплохо умею, равно как и на ходу менять правила игры. Но только с нормальными людьми! А не против овеянной самыми фантастическими легендами женщины-вамп, которой достаточно просто разок заглянуть в глаза, чтобы навсегда перечеркнуть твоё существование. В живых-то останешься, но…
— Очень интересно, — я услышал свой голос, доносившийся словно из другого измерения, но тотчас постарался вернуть его в реальность. — И с кем предстоит работать? Откуда взялся такой рисковый паренёк?
— Возможно, что это женщина, — всё так же лениво протянула Эльза, — точной информации нет. Известна лишь противная кличка агента — «Гиена»!
— Действительно, неприятная… И это всё?
— Подожди, девочка! Ты, как обычно, взялась за сладкое, а мы ещё не приступали ни к первому, ни ко второму, — Густав фон Хетцён сделал дочери совершенно справедливое замечание. — Давай, Никомед, начнём по порядочку…
Босс прошёлся туда-сюда широкими шагами — размеры комнаты вполне это позволяли. Его технические секретари на всех планетах Сектора хорошо знали, как обожает он дефилировать в огромных кабинетах, одна из стен которых по желанию превращалась в окно от пола и до потолка. Сейчас оно было слегка затемнено до нежной дымчатости, что удачно смягчало пронзительную яркость утренних солнечных лучей. А вот к меблировочке герр Густав относился равнодушно, к большой радости обслуживающего персонала. Универсальный рабочий стол, несколько удобных кресел и вместительный диван на случай лёгкого отдыха после тяжёлого обеда — вот и всё, что ему требовалось. У дивана он в конце концов и остановился; глянул на бездельничавшую дочку, небрежным толчком колена скинул её ноги с бокового валика и скомандовал:
— Лети-ка, птичка моя, проветрись! На лоджию больше не заходи — на сегодня ты уже выкушала винца достаточно. И своего пятнадцатилетнего братика не завлекай, а то он начал попадать под твоё дурное влияние! Вечерами глаз не сводит с отцовского бара… Лучше познакомь его с какой-нибудь приличной местной девицей.
— Обойдётся, — проворчала Эльза, неохотно вставая. — Через годик ему предстоит знакомиться с «болевой камерой», поэтому пусть побережёт свою мужскую энергию…
При этих словах Командор непроизвольно содрогнулся и отвернулся к окну. Я укоризненно покачал головой, на что наша пепельноволосая стерва отреагировала презрительной улыбкой. Испортив всем настроение, она вышла с чувством исполненного долга, забыв, разумеется, закрыть за собой дверь. Пришлось это сделать мне.
Да, «День совершеннолетия», когда нужно выдержать часовое испытание невыносимой болью… Наш Основной Закон, предупреждающий, по мнению психологов-правоведов, развитие преступных наклонностей. Спорно, но весьма действенно, что тут говорить! Недаром большинство мерзавцев из «Синдиката» — люди очень зрелого и пожилого возраста. Как правило, до тридцати лет страх перед «болевой камерой» служит надёжным сдерживающим фактором. Ну а потом мало кому хочется менять уже обустроенную жизнь на рисковые игры с полицией. Разве что донельзя озлобленным неудачникам, но таких у нас немного.
Подождав, покуда я вернусь и вновь застыну за начальственной спиной в почтительной стойке, Командор отрывисто приступил к изложению фактов. Не поворачивая головы и устремив свой неподвижный взор на раскинувшиеся за дымчатым окном бесконечные кварталы Мегаполиса. Эффектно, хотя и несколько театрально.
— Итак, Никомед, вступление будет следующим. Примерно год назад на одной из планет нашего Сектора обнаружились следы пребывания этой проклятой Медеи Темир. Вела она себя на редкость тихо, и не было ни малейшего смысла объявлять её в розыск среди двухмиллиардного населения. Не скрою, многие у нас тешили себя надеждой, что жуткая дамочка исчезнет из Системы столь же незаметно, как и объявилась. Ну, ладно… Время шло, ничего серьёзного не происходило. Однако пару месяцев назад Медея вдруг устроила настоящий переполох на крохотном островке, затерянном в просторах необозримого океана — в радиусе пяти тысяч миль нет даже ни одного кораллового рифа! Не понимаю, чего её туда занесло?
Командор сделал длинную паузу и наконец соизволил повернуться ко мне в профиль. Я решил подать голос:
— Любопытно! Кажется, она здорово просчиталась.
— О, её мыслительный процесс — это тайна за семью печатями! Но ты прав, таким уникальным случаем грех было не воспользоваться. Моментально осуществили морскую и воздушную блокаду островка, и капкан захлопнулся. Аллес, Мегадеве теперь оттуда не уйти.
На сей раз я промолчал, хотя отлично помнил, сколь непозволительно часто делались подобные самоуверенные выводы, и как жестоко потом они опровергались. Конечно, сейчас ситуация из наивыгоднейших, но…
— Таким образом, перспективы у охотников из нашего ведомства были самые радужные, — продолжил Командор. — На скалистом плоскогорье в шести малоэтажных поселках проживают двадцать пять тысяч сто шесть коренных обитателей и около сотни туристов. Отличные условия для тихой, неспешной работы по личностной идентификации! И вот тут-то у Медеи сдали нервы…
— Прошу прощения, герр Густав, поступила информация с грифом «весьма срочно»! — напористый голосок бдительной Аннет выскочил из скрытого в столе динамика и рассыпался на множество звонких звуков. — Заключённый Ванетти немедленно требует вас к себе! Хотя это и наглость, конечно… — обиженно закончила она.
Я про себя усмехнулся. Фройляйн Визен так нравится её должность при Командоре с разъездами в каютах-люкс, долгими ужинами в фешенебельных ресторанах и старомодным целованием ручек при встречах и расставаниях, что она расценивает любое покушение на достоинство своего босса как личное оскорбление.
Командор, естественно, подошёл к сообщению с профессиональной точки зрения.
— Нет, моя драгоценная, это не наглость, а полная и безоговорочная капитуляция! — вскричал он, довольно потирая руки. — Ночью я ему вкратце растолковал, что к чему, и дал немножко времени на раздумье — до полудня. Как видишь, вызывает на час раньше назначенного срока: значит, скис! Как молоко, оставленное в тёпленьком местечке. Пойдёмте, Никомед, послушаем заключительную арию из оперы «Спаси и помилуй!» Тебе полезно оценить его характер или то, что от него осталось. Сам понимаешь, чистое исполнение роли зависит от того, насколько она продумана в мелочах!
Вот это уж точно.